Тайнознатицы Муирвуда - Уилер Джефф. Страница 43

Майя неуверенно кивнула, не поднимая глаз от промокших туфель.

— Прости, что испугала тебя, но это мой сад.

— Если ты против…

— Нет, — перебила его Майя, подняв голову. — Я просто извинилась. Значит, ты бывал здесь и после нашей последней встречи.

— Только до тех пор, пока не являлся садовник, — неохотно признал Кольер. — Здесь тихо и безлюдно. У моей матери тоже был такой сад, — он скользнул взглядом по заросшей виноградом стене и подошел чуть ближе, двигаясь сторожко, словно кот. — Я получил твое письмо с извинениями. Вот, думаю теперь, как бы получше на него ответить.

Он поскреб заросшее щетиной горло.

— Ты хочешь о чем-то спросить? — негромко спросила Майя, не в силах отвести от него взгляда. Его глаза, такие голубые, были точь-в-точь как цветы на клумбе, те самые незабудки. Неприкрытое обаяние Кольера и влекло, и пугало ее. Всю свою жизнь она не доверяла красавчикам. Такой мужчина неизменно привлекает женские взгляды… стоит ли рассчитывать на его верность?

— Вопросов у меня много, — настороженно ответил он, — вот только твоим ответам я не могу доверять. Придется обратиться к другим источникам. Отправлюсь-ка я к иным берегам.

С этими словами он отвернулся и пошел к стене.

— Ты либо невероятно коварна, либо до обидного простодушна. Либо… что, кстати, тоже возможно… совмещаешь в себе оба свойства, в зависимости от того, кто сейчас… — он смерил ее многозначительным взглядом и постучал себя пальцем по лбу.

— Я — это я, — твердо заявила Майя, корчась внутри от подавляемых чувств. — И я надеюсь, что никогда больше не буду никем иным. Для этого я и хочу стать мастоном.

— Знаю, знаю, — ответил он — неужели в его голосе звучала боль? Он покачал головой. — А я никогда не мечтал жениться на женщине из мастонов. Эти мастоны такие ханжи. Вечно у них правила. Вечно им надо быть хорошими. Нет, мой отец был мастоном, и как человека я его уважаю. Он учил меня верить Истоку и покоряться его воле, — Кольер скрипнул зубами. — И что же? Его победил король Пайзены. Его казна досталась наглому соседу, которому было мало собственной земли. Половина Дагомеи проклята, а пограничные войны — дело тяжелое и неблагодарное. Мне нужна земля. Мне нужна власть. Я уже говорил тебе об этом и надеялся, что мы достигли определенного взаимопонимания.

Да, вспомнила Майя, он всегда был амбициозен, и блеск в его глазах свидетельствовал о том, что от своих планов он не откажется. Это показалось ей отвратительным.

— Что толку в богатствах и землях, если твой народ нищает, Кольер? — спросила она.

— Что толку раздавать милостыню, когда у тебя больше ничего нет, а твой народ все равно нищ? — огрызнулся он. — Ты писала, что мечтала выйти замуж за мастона. Так вот, я не мастон. Я не верю в Идумею. Ее придумали наши предки, чтобы сковать наш разум цепями веры. Хорошо, давай на миг забудем о наших разногласиях и предположим, исключительно предположим, что ты и впрямь такова, какой хотела изобразить себя в том письме. Ты до сих пор не хочешь, чтобы я сверг твоего отца, так?

Майя коротко кивнула, хотя его недоверие больно ранило ее сердце. По правде говоря, ее раздирали противоречивые чувства, и противоречие становилось все сильней при каждом новом известии об отцовских бесчинствах. Однако пойти против отца она могла бы лишь по воле Истока. Кольера такие мелочи не смущали — но что если, пойдя против столь презираемого им противника, он сам превратится в его подобие?

— Ну еще бы, — хрипло усмехнулся он. — Значит, если наш брак будет сохранен, я окажусь на всю жизнь прикован к девчонке без амбиций и к свекру — тирану и сластолюбцу, равных которому не было в истории! Но свергнуть его нельзя, хоть бы это и пошло на пользу нашим королевствам и тебе лично! — Он гневно воздел руки к небу. — Я женат на простофиле, которая против всякой логики хнычет о мире… и всячески становится на моем пути. А чтобы было еще сложнее, она вдобавок красотка, но ее поцелуй несет смерть.

Лицо его подрагивало от сдерживаемых эмоций. Он шумно вдохнул, явно стремясь успокоиться, и недоумевающе покачал головой.

— Чем ты так зацепила меня, жена, каким волшебством? Ибо я едва удерживаюсь от того, чтобы не проверить истинность этой твоей страшилки здесь и сейчас. Я не верю, что твой поцелуй смертоносен, что бы там ни говорилось в книгах. Ну, а если это не так… может, тогда я заслуживаю смерти.

Он сделал шаг к ней, и во взгляде его были безумие и вопрос.

Майя торопливо отступила.

— Не надо, Кольер, — попросила она и потрясла головой, чтобы очистить разум. Кровь стучала у нее в ушах. Как ей хотелось поцеловать его. Искушение жгло ее изнутри. Но она знала, что за этим последует. Опыт говорил ей, что Кольер ошибается и что поцелуй хэтары действительно несет смерть. Альдермастон аббатства Крюи умер, и она по сей день горевала о его смерти.

Кольер встал перед нею, но тут за стеной послышался скрип тачки. Где-то за стеной бабушкин голос тепло поздоровался с Тьюлиссом.

Кольер дрожал, его глаза впились в ее лицо. Губы искривила усмешка, но веселья в ней было очень мало.

— Ты так и не сказала отцу о том, что вышла замуж.

— Да, — прошептала она. — Я почти никому не сказала.

Он кивнул.

— Ладно.

Она закрыла глаза. Ей было нехорошо.

— Как ты собираешься поступить? — спросила она, отчаянно надеясь, что сейчас он полностью откажется от всяких планов на брак с Мюрэ.

Он прикусил губу и покачал головой.

— А это тебе предстоит еще узнать. Как мне предстоит узнать, кто ты на самом деле.

Кольер шагнул к стене, но в последний миг остановился и оглянулся. Глаза его блестели.

— Ты плохо умеешь заводить союзников, — просто сказал он. — Ты оскорбила Крабвелла и прочла нотацию Кэрью. Может, ты и впрямь так наивна, — глаза его сузились. — Знаешь, пусть я и младше тебя, не стоит меня недооценивать. Я не могу доверять тебе, Майя. И ты мне не доверяй. Сейчас мы союзники. Но на Духов день все может измениться.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Принцесса Комороса

На кухне альдермастона Майю ждала Сюзенна. Майя сразу поняла, что подруга ее пережила некое преображение. Выражение лица ее стало иным, взгляд изменился и стал мудрее. На кухне царила суматоха подготовки к Духову дню, но когда глаза их встретились, девушкам показалось, что все вокруг замерло.

Сюзенна торопливо поставила плошку на стол, бросилась к Майе, отвела темные волосы у нее со лба.

— Что с тобой случилось ночью? — шепотом спросила она, увлекая Майю в укромное местечко под навесом. Сабина, которая пришла вместе с Майей, кивнула Сюзенне и улыбнулась. По очереди обняв кухонных девочек, она села завтракать. Колетт непреклонно месила тесто, одновременно строго наблюдая за кухонной жизнью.

— Исток не позволил мне войти, — Майя опустила глаза. Смятение от встречи с Кольером не успело еще улечься у нее в душе. Она устала, она не спала всю ночь, а одежда ее отсырела и неприятно липла к телу.

— Ах, Майя, — прошептала Сюзенна, — я боялась, что… Что ты… что это было искушение.

Майя покачала головой.

— В Муирвуде я ни разу не чувствовала ничего такого, — ответила она.

— Но почему? Ведь ты уже бывала в других аббатствах.

— Да, но Муирвуд не похож на остальные. Он защищен чарами, которые наложила Лийя много лет назад. Здесь Бесчисленные не имеют надо мной власти. Но я знаю: стоит мне выйти из аббатства, и они вновь набросятся на меня, — Майя горько вздохнула. — Я так надеялась, что сумею пройти испытания!

Она заставила себя улыбнуться.

— А как ты, Сюзенна? Ты ведь прошла испытания. Я вижу по глазам, что прошла.

Сюзенна несмело кивнула и взяла руки Майи в свои. Несколько мгновений она молчала, тщательно подбирая слова.

— Это было ни на что не похоже, — медленно произнесла она. — Это не описать словами. Я никогда не испытывала ничего подобного. Знание, которое я там обрела, не может быть записано в книгах. Но главное — не знание, главное — это… чувство. Знаешь, Майя, я никогда не чувствовала себя так близко к Истоку. И кольчужница — это напоминание об этом миге… и привилегия.