Дочь княжеская. Книга 3 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 44

— Теперь вы должны дать помилование.

— Помилование? — переспросила Хрийз. — Я? Как?

— Вы — законная наследница старого князя, и здесь нет никого, знатнее и выше вас по статусу. Ваше слово нарушит запрет, наложенный на раслин Млады; она вновь получит доступ к собственному резерву, который, должно быть, изрядно пополнился за время бездействия. Нам понадобятся все силы, — с нажимом добавила Лилар. — Все, какие возможны и какие доступны.

— Да, я не возражаю, но как?

— Я, Хрийзтема Браниславна, — подсказала Лилар начало официальной речи.

Хрийз повторяла за неправильной горничной правильные слова, не очень

надеясь, что они сработают. В конце концов, это уже было слишком, отменять вмененное судом княжеским наказание. Но слова подействовали.

Млада перестала быть заключенной.

Хрийз видела, как расправляется, наливается живым светом ее аура. Может быть, Млада не была высококлассным бойцом, может, до Лилар ей было очень далеко, но она была охотником, и умела драться, и Хрийз уверена была, что наделить обычную лопату магической силой придумала именно Млада. Что-то в ней было такое, что напоминало чем-то аль-нданну Весну… слабые способности к артефактике? Слабые, потому что никто ее толком не учил, а неплохо было бы.

«Если мы выживем, я попрошу аль-нданну Весну взять Младу в ученицы», — решила Хрийз, чувствуя, как теплеет в груди от такого решения. — «Да, непременно попрошу!»

Они шли по темным кривым коридорам, и Лилар сотворила слабый болотный огонек, чтобы никто не споткнулся и не расшиб себе ноги. Млада хотела отдать Хрийз обувь, Лилар запретила.

— Тебе себя сохранять надо, чтобы в бою не дрогнуть.

Босые ноги Хрийз укутали в рукава, оторванные от Младиной куртки. Пришлось постараться, серая зимняя униформа плохо поддавалась ножу, а магией пользоваться Лилар на всякий случай запретила.

Черные Озера питали термальные источники, и чем глубже в гору забирались беглецы, тем теплее становилось.

И вскоре тесный проход разошелся широкой воронкой, за которой открылась черная, глянцевито поблескивавшая, спокойная вода. Со стен свешивались бледные, зеленовато-серые плети пещерного коралла — тонкие прутики светились в темноте, как болотные огоньки. В воде, как утверждала Млада, обитало немало всякой живности, вполне себе пригодной в пищу. Но сквозь черную толщу ничего было не разглядеть.

— Куда дальше? — спросила Хрийз, и не узнала своего голоса: он прозвучал непривычно тонко.

Комариный писк, а не голос. Но воздух в пещере перенасыщен был магией, Хрийз чувствовала ее очень остро как нечто аморфное, природное, существовавшее здесь всегда. Его можно было черпать и преобразовывать — в любую стихию, в любую Изначальную Силу.

— Хаос Изначальный, — тихо выговорила Лилар.

Материал, из которого Триединый Вечнотворящий создавал миры. Каким-то образом он оказался заперт в пещерах Чернозерных гор. То ли природная катастрофа вырвала его из междумирья, то ли давным-давно сгинувшие народы Третьего мира доигрались в споры на тему, чья магия круче, и сюда, сквозь прорехи на Г рани, просочилось вещество межмирового пространства. Оно не рождало опасности само по себе, но держать себя в руках рядом с ним стоило. Хрийз замучилась убирать стекляники, проклюнувшиеся на ее следах…

Остановились на дальней стороне пещеры, у очередного коридора, закручивавшегося вправо и вверх. В коридоре тоже стояла черная вода, но всего лишь по колено. Лилар сказала, что неплохо бы перейти в следующий зал, но Млада о чем-то тихо с нею заспорила. Хрийз так устала, что не смогла толком

прислушиваться. Она приткнулась спиной к стене, для разнообразия — теплой, обхватила коленки руками и уронила голову, забывшись в каком-то не то безумии, не то не безумии.

Седые волны под низким серым небом. Серая жаркая зыбкость нереальности. И в сером жемчужном свете с несуществующих небес ложилась под ноги сияющая, наполненная родной стихией нить. Хрийз шла по нити, наклонялась и укрепляла узлы, распрямлялась и вела рукой над соседнею нитью, и та вспыхивала чистейшим золотом. А под нитями, затаившийся в небывалом ужасе, лежал игрушечный город, домики — со спичечный коробок, люди-точки, серые лодочки боевых кораблей кверху брюхом на обнажившихся улочках подводной части города. Острое сожаление о том, что там, в глубине, еще не бывала ни разу и не видела, а вот теперь уже и не увидит.

Сеть.

Тончайшее кружево, прогибающееся под страшным ветром. Помочь, укрепить, держать, держать, держать…

Хрийз вскинула голову, и увидела себя в пещере с черным озером. Пришлось несколько секунд привыкать, перестраиваться с увиденного не наяву многоцветья на пещерный бледный сумрак.

Млада успела уже добыть какую-то рыбу и деловито потрошила ее. Рядом кучкой лежали сухие веточки настенных кораллов. Бывал человек в пещерах, знает, как здесь жить. Хрийз до боли, до хруста в стиснутых пальцах вдруг захотелось, чтобы не стало никакой войны, а это они втроем, Лилар, она и Млада, просто пришли в пещеры порыбачить с ночевкой.

Лилар Младе не помогала. Она сидела, сжавшись, рядом, как-то так потерянно и обреченно, что Хрийз сразу поняла: что-то случилось. Девушка отлепилась от стены, сжала и разжала несколько раз основательно затекшие пальцы на правой руке.

Потом подошла к Лилар:

— Что случилось?

Неправильная горничная тут же приняла безмятежный вид:

— Ничего, госпожа…

— Не врите мне, — тихо, с нажимом, велела Хрийз. — Что-то случилось. Что?

Лилар попыталась удержать лицо, и — не сумела. Она всхлипнула и медленно закрыла лицо ладонями. Так и стояла, на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону, словно в трансе. Горе гнуло ее, не давало вздохнуть полной грудью. Хрийз встревожилась не на шутку.

— Лилар! — она присела на корточки напротив. — Лилар, милая, что с вами, что случилось?!

— Мой сын… — глухо выговорила Лилар, не отнимая ладоней от лица.

У нее родился сын год назад. И она пошла в услужение к Каменногорским ради усиления собственных возможностей и ради безопасности долгожданного малыша. Сама пришла. «Сбереги моего сына, Бранис, а я помогу тебе уберечь твою дочь.»

Сын остался в яслях в северной части города. Ясли не успели эвакуировать. И теперь неизвестно чего следовало ожидать.

Хрийз не спрашивала, как Лилар узнала. Наверное, были у нее свои способы присматривать за делами сынишки на расстоянии. Магия…

— Я всех детей своих потеряла на войне, — тихо говорила Лилар, опустив руки и смотря вкось, на черную равнодушную воду. — Одна Дахар выжила, и та сгорела, обратившись в неумершую. Я никогда не думала, что у нас с Миланом будет еще один ребенок. И вот…

Милан, ее муж, решила Хрийз. А с отцом Дахар, наверное, у нее давно уже все отболело, сколько лет прошло.

— Вечнотворящий дал мне его, маленького моего Заряна. И теперь отбирает.

А Хрийз вдруг очень четко поняла теперь, кому и сколько отмерило оракульское предсказание Хафизы. «Нет судьбы…» — Гральнчу. А Лилар — «не доживешь до лета». Потому что правильно — охранять дочь старого князя. И никогда Лилар не сделает иначе. Сердце в прах сожжет себе, но не помчится выручать сына, наплевав на клятву и долг.

— Лилар, — сказала Хрийз, — вам надо пройти порталом в ясли и забрать оттуда детей.

— Я вас не брошу, госпожа.

— Вы не понимаете! Если дети попадут в лапы к этим… Массовое жертвоприношение вблизи Алой Цитадели сможет распечатать наконец-то этот проклятый портал в Третерумк! Лилар, вы пойдете в ясли и заберете оттуда всех детей! Уведете через портал — сюда! Здесь они будут в безопасности.

Лилар мотала головой, отказываясь слушать столь кощунственное предложение. Долг нарушить? Клятву на крови преступить? Вы издеваетесь, ваша светлость.

— Мертвая, вы меня точно не спасете, — рассердилась Хрийз. — Вспомните! «Нет судьбы», это же Гральнчу, очевидно. А я всю жизнь здесь, в вашем мире, поступала неправильно, очередная неправильность немного добавит. Так что слова про «сделай все правильно и не доживешь до лета» — про вас, Лилар! Поступите неправильно! Спасите сына и остальных, сколько сможете. Со мной ничего здесь случиться не может, и потом, со мной здесь — Млада.