Моя-чужая (СИ) - Черная Лана. Страница 21

— Я ничего не менял. Зачем?

— А стол? Выбросил?

— Подарил. Ирма долго не могла найти подходящий стол для столовой в новом доме. А мой органично вписался в их интерьер. А так, ничего и не менял.

— А рояль почему никому не подарил? Не приглянулся?

— Он мне дорог, как память. Как и твой дракон.

В руке Артем держал пульт. Одно нажатие, и с тихим жужжанием стена начала двигаться. Нет, не стена. Экран для проектора. Огромный, от угла до угла, от пола до потолка. С каждым открывающимся сантиметром стена как будто оживала. Яркие краски резали глаз. Они сплетались, перемешивались и рождали невиданное. Перепончатые крылья, узкая морда с фиолетовыми глазами, смотрящими в самую душу. Длинное туловище, закованное золотой чешуей. Дракон. Ее дракон и бескрайне синее небо.

— Не может быть, — прошептала Ася. Не стер, а спрятал. От чужих глаз или от самого себя?

Ася подошла к стене, коснулась когтистой лапы, провела кончиком пальца по контуру тела дракона. Краски казались свежими, словно она только закончила рисовать.

— Ну привет, — улыбнулась она дракону, как старому другу.

Ее волос коснулись сильные пальцы, уверенно расплетая косу. Удар сердца и волосы рассыпались крупными локонами. Ася притаилась, чуть дыша. Шею обожгло дыхание и легкое касание губ. Рубашка спланировала на пол.

Нельзя. Они не могут…Или могут?

Поцелуй опалил плечо. Ася не шевелилась. Ей было страшно и стыдно. Она не могла так поступить с Игнатом. Только не с Артемом. Но как же чертовски приятны его ласки. И как же давно она не испытывала ничего подобного. Обжигающее тепло растекалось по телу, плавило Асину гордость и сомнения. Артем двумя пальцами подцепил бретельку майки и лифчика, опустил до локтя. Ася вздрогнула от прохлады кожи перчатки. Артем снова поцеловал плечо, шею, за ухом. Слегка укусил мочку и прижал Асю к себе. Так крепко, что она ощутила его возбуждение. Взяла его руку, расстегнула перчатку, стянула. Погладила шершавую от шрамов ладонь. Дыхание перехватило.

— Тём…не надо…

Ася обернулась, высвободившись из кольца его рук, заглянула в черные глаза. И поняла, что пропала.

— Молчи. Я прошу тебя. Сейчас просто…

Она не дослушала его, притянула за уши и поцеловала. Так, как не целовалась уже лет сто или больше. А потом она перестала об этом думать, потому что все вдруг стало неважным. Только Артем, в эти минуты всецело ее.

…Ася не помнила, как уснула. Только тихий шепот Артема: «Спи, курносая», — и его крепкие объятия. Когда она открыла глаза, вечерело. Ася лежала на мягком ковре, а со стены на нее смотрел драконий глаз. Почему-то один, второй терялся в полумраке комнаты. Ася подмигнула дракону и перевернулась на бок, ища Артема.

Он стоял на террасе спиной к дому в одних брюках и пил кофе. Кофейный аромат сплетался с запахом моря и влажной листвы.

Ася закуталась в простыню и вышла через раскрытую стеклянную дверь. Подкралась на цыпочках и обняла Артема за талию.

— Привет, — он поцеловал ее ладошку.

Кожа покрылась мурашками от прикосновения его губ и чего-то холодного. Снова перчатки. Ася вздохнула.

— Привет, — хрипло ответила она, прижавшись щекой к его широкой спине.

— Кофе хочешь? — спросил, не поворачиваясь.

— Если твой, то хочу, — она улыбнулась.

Артем варил отменный кофе из марокканских зерен, которые ему привозил какой-то партнер или знакомый. Или Артем сам привозил — Ася точно не помнила. Но знала — его кофе божественен.

— Тогда ты одевайся, а я пока сварю тебе кофе.

— Тём? — Ася напряглась. — В чем дело? Я… — она вздохнула, отступила от Артема. — Мы…Все неправильно…Я неправильно…Ох, мамочки, — Ася ощутила, как вспыхнули ее щеки. Повела себя как последняя шлюха. Ладно Игнат, он — мужчина. Но она-то. А еще неприступную из себя строила. Артем, видите ли, захотел ее в обмен на помощь. Да она ему себя просто так отдала. Ася чуть слышно выругалась.

— Нет, ты точно дура, — усмехнулся Артем и обернулся. Взял ее лицо в ладони, затянутые перчатками, и поцеловал в нос. — Ну что ты уже себе напридумывала, а? Все было чудесно. И я бы с удовольствием повторил, но нам нужно серьезно поговорить. А твой вид, — он провел взглядом по ее завернутому в простыню телу, — меня отвлекает. Вот только… — он принюхался. Накрутил на палец прядь ее волос. Ася озадаченно наблюдала за его действиями. — Ты отвратительно пахнешь, — он скривился, а Ася стукнула его кулаком в плечо. Он охнул.

— Иди к черту, — буркнула она, скинув простыню. Распушила волосы и, гордо вздернув подбородок, вернулась в гостиную…

…Артем тихо рассмеялся ей вслед.

Он варил кофе и думал. Зачем появился Настенин братец? Артем успел навести справки, пока Настена спала.

Марат Гурин, тридцати девяти лет, страховой агент, не женат. На данный момент числится в отпуске. Что же его привело в город детства? И зачем ему понадобилась Настена спустя столько лет?

Артем подхватил джезву, налил смоляной напиток в пузатую чашку, добавил три ложечки сахара. Ладони чесались и взмокли под перчатками, чего раньше вообще не случалось. Артем со злостью стянул их, швырнул на пол. Кто следит за Настеной? Зачем пугает? И как это связано с появлением ее братца и связано ли? Зуд в ладонях становился невыносимым. Твою мать. Артем из верхнего ящика стола достал нож и кончиком провел по заплатанной шрамами коже — только это и помогало.

— Ты что творишь? — тонкие пальцы выхватили нож, отшвырнули в раковину. Настена сжала его ладонь, прижала к себе. — Зачем? Что ты себя мучаешь?

Артем глянул на Настену. Растрепанная, раскрасневшаяся. В рысьих глазах тревога, а вокруг рыжие веснушки. Наконец-то он разглядел их. Мелкие, в уголках глаз и у самого носа. И зуд в ладонях прошел.

Одеться успела и даже в душе побывала. От нее пахло мятой и немного им. Влажные волосы снова скручены в косу. Рубашка наглухо застегнута, сумка через плечо. А в глазах помимо тревоги сожаление.

Твою мать, — вздохнул Артем. Проснулись муки совести…

… — Вот теперь мы можем поговорить, — Артем смерил ее насмешливым взглядом. — Хорошо пахнешь, — добавил с усмешкой.

Ася фыркнула. Ей этот запах напоминал о том, что произошло в гостиной всего несколько часов назад. Нежная фиалка с нотой можжевельника. Чертов Фаренгейт! Она вылила на себя флакон мятного шампуня, растерла кожу до красноты. И ничего не помогло. Такое ощущение, будто этот запах въелся под кожу. И это было ужасно. И стыдно, потому что она любила, как пахнет Артем. И ничего не могла с собой поделать, поэтому и злилась. На себя, на Артема и его неизменный Фаренгейт.

— Фаренгейт, — усмехнулась Ася. Артем вопросительно изогнул бровь. — По-прежнему любишь риск? — спросила она.

— Я люблю жизнь, — пожал плечами он, — и тебя. И редко изменяю своим привычкам.

На кухне Асю ждал ароматный и обжигающе горячий кофе и тонна вопросов. Отвечать не хотелось, но она вдруг поняла, что сама не справится. Все, что происходило — казалось бредом, и она даже ловила на себе недоверчивый взгляд Артема. Но она не врала, ничего не выдумывала и не была сумасшедшей. Хотя порой казалось, что уже на грани.

— Письма стали приходить пару недель назад, — рассказывала Ася, грея ладони о горячую чашку. Пить кофе расхотелось. — Поначалу я не подумала ничего такого. Мало ли всякой макулатуры швыряют в почтовый ящик. Да и содержание бредовое какое-то. То цитата, то слова о возмездии и каре. Сперва я решила, что сектанты резвятся. Заманивают, что ли. А потом звонки начались. Жуткие. То в трубку дышат, то хоралы поют. И фотографии…

Ася дернула плечом.

— Что за фотографии? — Артем налил себе кофе. Отхлебнул.

— Со мной… — Ася сглотнула, выдохнула. — С моим распятием…

Артем стукнул кулаком по столу. Ася вздрогнула.

— Ты почему Игнату ничего не сказала? — спросил зло.

— Я хотела, но он бы потребовал доказательства. А где их взять?

— Какие доказательства, Ася? — Артем сжал и разжал ладонь. — Что за нелепые отмазки? Думаешь, я поверю…