Любовь вне игры: история одного политического самоубийства - Хакамада Ирина Муцуовна. Страница 4

Испугаться Мария не успела: сильная рука зажала ей рот, и в то же мгновение вторая дернула в сторону, дальше от прозрачной двери. К бесшумно открывающимся в обе стороны створкам, ведущим в подсобные помещения.

Как будто из стены появился второй человек – в маске и с автоматом наперевес. Он приблизился и молниеносно ощупал Марию: провел руками по спине, спустился ниже, к ногам и карманам брюк…

Мария непроизвольно дернулась.

В руках террориста оказался выключенный мобильник.

– Чисто…

– Отпусти, – приказал голос у нее за спиной. Уверенный, холодно-равнодушный, вызывающий мурашки на коже.

Чужая ладонь исчезла. Другая – отпустила зажатое, как в тиски, предплечье.

Мария обернулась.

За канцелярским столом, таким инородным здесь, возможно, специально по такому случаю притащенным, восседал человек с бородой. Без маски. И может быть, последнее испугало больше всего: теперь точно не выпустят обратно.

– Зачем звали? – грубовато начала она, засовывая руки глубже в обшаренные карманы. – Что от меня надо?

Нам от вас ничего не надо, – все так же холодно-равнодушно ответил ей собеседник. – Теперь ВАМ надо. Если не выполните требований – всех перестреляем. Нам и своей жизни не жалко. Мы за нее не держимся…

– Если есть требования, значит, вы пришли как политики, со своими политическими целями. – Слова приходили сами, времени на подготовку не было. – Если всех перестреляете, то вы – убийцы, бандиты. Так с кем я говорю?

Непроницаемый взгляд террориста замер на ее лице.

– Нам нужна связь с Кремлем, – не соблюдая логики диалога ответил он. – Ты будешь эта связь. Мы тебя забираем.

– Не пойдет. – Мария начала торговаться. Мысли всполохами проносились в сознании.

Сколько террористов?

Пока – трое. Но их больше. Ведь кто-то находится еще и с заложниками. А впрочем, эта информация не пригодится. Так же, как и не найденные до сих пор следы взрывчатки. Ведь уже все понятно. Ее не выпустят по-любому…

Так… ничего не сделала.

Ничего не узнала…

Ничего никому не расскажет…

От явственного понимания перспектив неожиданно успокоилась.

Ее оставляют, значит, надо попробовать назначить цену.

– Отпустите детей. Они-то при чем? Господи, это ж – детки…

Говорила и чувствовала, как срывается голос, как требовательный тон сбивается на уговоры…

– На жалость не дави. Нет таких!

– Есть! – безапелляционно заявила Мария. – Детей выпускайте, плюс врач. Я иду вовнутрь и передаю в Кремль требования. Нет – убивайте, но ничего не добьетесь.

Торг оказался уместен: террорист окинул ее высокомерным взглядом, сузив глаза до двух узких щелей:

– Хорошо, женщина. Дети – да, врач – нет. Все здоровы…

15.15. ИТАР-ТАСС

Как сообщил корреспонденту ИТАР-ТАСС представитель оперативного штаба, террористы дали согласие вступить в прямые переговоры с официальными лицами. В настоящее время в захваченном здании находится Мария Гордеева. По предварительным расчетам, внутри здания – около пятидесяти человек, включая персонал.

15.30. Интерфакс

Лица, удерживающие заложников в московском кафе, отпустили троих подростков, сообщил официальный представитель оперативного штаба по освобождению заложников. Освобождение произошло в результате усилий переговорщиков штаба при посредничестве депутата Федерального Собрания, председателя Комитета по экономической политике Государственной Думы Марии Гордеевой…

Когда-то белый кафельный пол был заляпан следами грязных ботинок. К стене жались не испуганные, нет, скорее – изможденные нервным ожиданием люди. Они с надеждой смотрели на Марию, пытались что-то спросить, но человек в маске жестко оборвал их попытки:

– Молчать! Кто слово скажет – убьем. Если в туалет – молча поднять руку.

Мария присоединилась к группке заложников.

Опустилась на пол. Под тяжестью навалившейся вдруг усталости прислонилась к стене.

Возникло абсурдное чувство удовлетворения – она хотела, она это сделала.

«Все. Пока все. Теперь нужно ждать… Терпеть и ждать нужного момента. Без агрессии. Лишь бы никто не дернулся – будь то террористы, заложники, власть. Просто ждать… Еще бы набраться терпения. Как же все это выдержать? Заменить. Да-да-да-да, заменить настоящее на прошлое. Убежать отсюда, закрыть глаза и убежать… Туда. Где все по-другому…»

Часть II

ГЛАМУР И БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА

Глава 1

Двумя годами раньше

Мария сидела за столиком кафе и задумчиво смотрела в окно. Украшенный гирляндами Арбат готовился к встрече Нового года. В свете уличных фонарей кружились, падая, снежные хлопья. Холодный вечер рассаживал припозднившихся прохожих в многочисленные кафе. Изредка хлопала входная дверь, заставляя вздрагивать – не он ли?

«Важные гости всегда приходят позже», – когда-то внушал ей Андрей. С тех пор она пришла вовремя один раз – сегодня. Во все другие дни, месяцы, годы, как послушная ученица, Мария следовала его советам: как ходить, во что одеваться, как улыбаться и говорить.

Он контролировал ее первые шаги на политических тусовках: учил не стоять одной, стискивая бокал в потной ладошке, не зажимать в угол чиновника, вызывая у того приступы ненависти предложениями по сокращению количества сотрудников Белого дома, свободно общаться с госсекретарем Америки, плохо владея английским языком.

А после – занимался «разбором полетов». Язвительно высмеивал бижутерию и прическу «училки», ловил оброненные глупости и неграмотные фразы, критиковал суждения, разбивал иллюзии…

Иногда Марии казалось, что насмешки Андрея – плод личной неприязни. Попытка растоптать ростки уверенности в себе. Ненависть, прикрытая маской содействия. И лишь понимание, что без его сарказма она обречена на провал, не позволяло запустить в него чем-нибудь тяжелым. Со временем пришло понимание, что Андрей тайно восхищался ее смелостью. Роняя колкости, помогал молодой, неопытной, но амбициозной девушке стать профессионалом в мужском мире политики.

А потом Андрей исчез. Ссылаясь на срочные дела, важных гостей, семейные обстоятельства, позволил самой решать, как ходить, во что одеваться и как разговаривать. Именно тогда она выкинула всю бижутерию и подстригла волосы. Научилась устраивать себе «разбор полетов» и больше не нуждаться в его помощи.

Вот только с иллюзиями вышла промашка. Иллюзий всегда становилось жалко. Избавляться от них не хватало духа, с ними было как-то уютнее жить, хотя чуть ли не ежедневно они разбивались, превращаясь не в осколки даже, а в мелкую пыль.

– Вы бы прошли в конец зала, – у нее за спиной возник узнавший известного политика администратор, – там все же спокойнее. Скажите, кого вы ждете, мы проведем…

– Спасибо, я останусь здесь…

Услужливый администратор незаметно исчез, прихватив с собой опустевшую чашку.

Мысль по прошествии стольких лет позвонить Андрею пришла неожиданно. В десятый раз прокручивая в телефонной трубке список имен, в поисках того, чьему обладателю она смогла бы пересказать хронологию семейных событий, Мария обнаружила, что позвонить совершенно некому. Такое количество знакомых и ни одного, перед кем она в состоянии предстать не политиком, не железной бабой, а женщиной.

Возможно, ее выбор был ошибкой. Возможно, и вовсе не стоило звонить. И его «Хорошо, я приеду» – просто дань неожиданности, удивление, что она до сих пор помнит номер… Вторая сигарета – Андрея нет. Глупо. Как глупо! Ведь уму непостижимо, сколько лет прошло! На что она надеялась?.. Конечно. Сейчас позвонит, сообщит, что занят…