Стрелок (СИ) - Черная Лана. Страница 24

— Джим? — звонкий голос Акмирэ выудил его из паутины воспоминаний.

На губах появилась знакомая девушке полуулыбка. Она никогда не называла его истинным именем, только Джим. Так, как он назвался ей при встрече.

— Он нефелим, Акмирэ, — заговорил Кирш, и в низком голосе его звучало отчаяние. — Сын колдуна отверженного и ангела, что исполнителем пророчества была. Дитя он, что родился против воли Высших. И все грехи родителей теперь на нём лежат тяжёлым грузом, который снимет гибель лишь его… И память вновь его жива.

— Выходит, сбывается пророчество?

— Оно уже сбылось, когда к нему я Мирраэль привёл. Не раз он смерть перехитрил для Мирры, но от руки её погибнет.

— Мирра? Кто она?

— Дитя проклятия…

Девушка с ароматом лотоса.

Сейчас.

Ночь выдалась безлунной, а фонари в порту после полуночи не горели. Странная человеческая особенность

— экономить. Даже на собственной жизни. Именно поэтому они так уязвимы. Как и те, кто принимает их облик в надежде спастись, спрятаться. У Теона не вышло. Похоть — еще одна особенность людишек. Их страсть и слабость. Она проникает в самую суть, пропитывает и от нее не сбежать. Девушка знала это, как никто. Сама попалась на крючок человеческих слабостей. Но она сильнее, а вот нефелим, покорной собачонкой трусящий следом, оказался слабаком. А еще Хранитель. Девушка фыркнула, а Теон неожиданно остановился, рывком притянул ее к себе. Втянул носом ее аромат. Она видела, как под его кожей проступили следы перьев. Повеяло плесенью.

— Ты вкусно пахнешь, — пробормотал он, накручивая на кулак ее волосы. — Лотосами. Кто ты, Эми? — провел пальцем по ее щеке, коснулся губ.

— Твой подарок, — улыбнулась девушка призывно. Прижалась к Теону всем телом, коснулась губами его губ.

Нефелим хрипло застонал, углубив поцелуй. Эми не противилась. Ей нужно было, чтобы Теон поверил ее желанию. Она обвила руками его шею, пробежалась пальцами по взъерошенным волосам, коснулась плеч, над которыми пробивались мягкие крылья. Запах плесени стал ярче.

Эми сделала попытку отстраниться, но нефелим не пустил. Девушка тихо пискнула, изображая испуг.

— Не бойся девочка с ароматом лотоса, — выдохнул Теон. — Я не обижу тебя. Просто я не такой, как все.

— А кто ты? — дрожащим голосом спросила Эми, рукой осторожно поглаживая лиловые крылья. Красивые перышки у этого Хранителя. Значит, правду говорят, что камни оставляют метку. У обычных нефелимом крылья сизые, как туман. А у этого — роскошного оттенка, с проблесками чистой голубизны. Жаль портить такую красоту. Но ничего не поделать. Он — Хранитель. А значит, должен исчезнуть.

— Я расскажу тебе, — он улыбнулся. — Но позже. Ты ведь хотела мне что-то показать?

— Да, — кивнула она, облизав губы. Знала, как это сводит с ума таких, как Теон. — Я тоже не такая, как все. Идем.

Она взяла его за руку, увлекая к заброшенным докам порта. Там у нее приготовлено укромное местечко для ночных забав.

Когда они вошли в отгороженную кирпичной кладкой комнату, нефелим насторожился. Но Эми не дала ему опомниться. Щелкнула пальцами, и вспыхнули рыжим пламенем десятки свечей. Помещение залилось теплым светом. По стенам заплясали тени. Не оборачиваясь, чувствуя тяжелое дыхание Теона, она поднялась на каменный алтарь. На песок рассыпались розовые лотосы. Шелковое платье соскользнуло с плеч, открыв перепончатые алые крылья. Хрупкие, как у мотылька.

— Сумеречница, — изумленно выдохнул нефелим, шагнув навстречу своей смерти…

Он лежал на алтаре, с восхищением рассматривая нагую Эми. Миниатюрные лотосы скользили по телу, шипя от капель пламени, рассыпавшихся по смуглой коже. Его распахнутые крылья подрагивали от возбуждения, а грубые пальцы блуждали по животу девушки, бедрам. Он хотел ее и не скрывал своих чувств. И ему было плевать, где завладеть ею. Эми читала его вожделение в темных, почти черных глазах, в каждой черте худого лица. В темноте он выглядел привлекательней. А так ничего особенного: волосы выгоревшего рыжего цвета, высокие скулы, оттопыренные уши, смешные веснушки у горбатого носа. Обычный человек. Только душа необычная. И ее надо пленить.

Эми склонилась над нефелимом, губами коснулась шеи, ключицы. А рукой скользнула в нишу под алтарем. Перехватила отравленную стрелу. И со всего маху вонзила в крыло нефелима. Одурманенный ароматом лотосов, Теон не ощутил боли. С другим крылом проделала то же самое. По камню расползлось черное вязкое пятно, будто смола. Эми хищно оскалилась, провела острыми коготками по его обнаженной груди. На коже проступила лиловая кровь. Девушка слизала ее. Солоноватый привкус человеческой крови смешался со вкусом серы и плесени. Эми захохотала. И тогда нефелим взвыл. Он попытался сбросить с себя девушку. Но не смог. Руки выкрутило судорогами. А коготок Эми скользнул по животу, вспарывая кожу. Крик сорвался на хрип, а на его лицо упал лотос. Тонкие нити расползлись по лицу Теона, острыми шипами вгрызаясь внутрь. Лопнули глазные яблоки, хрустнули кости. Из распоротого живота полилась кровь. Она стекала по алтарю и с шипением впитывалась в темнеющий на глазах камень.

Нефелим извивался в конвульсиях, пока рука Эми пробиралась к сердцу. Горячее, оно билось между ее пальцами. Нежное, сильное. Живое. Истинное.

Медленно, едва дыша, Эми вытянула его из груди. Теон с изумлением смотрел на пульсирующее в ладони сердце. Прикованный магическими стрелами, он знал, что не выживет. Его душа, заключенная в горячей плоти, стекала лиловыми струйками по тонкому запястью девушки.

Мгновение, и сердце просыпалось прахом на истерзанную плоть нефелима. Теон дрогнул в последний раз и умер. Исчез еще один Хранитель камня Варды. А Стрелок получил новую загадку. Игра продолжается…

Продолжение:

Каролина.

Сейчас.

Рассвет…

Небольшую бухточку покрывала густая седая пелена тумана. Словно сорвавшееся с неба облако, порывы ветра гоняли его между берегами, не давая проникнуть вглубь города. Высоко над горами серел небосклон, осторожно отпуская ночную мглу. Но кое-где небо, смешанное с утренним маревом, всё ещё походило на чашку кофе с молоком.

Город спал. Лишь на заводе на его окраине было многолюдно.

Эксперты обследовали место преступления и осматривали тела, двое из которых принадлежали детям лет двенадцати — четырнадцати. Определить точнее на месте было непросто — тела набухли, кожа, покрытая синюшными трупными пятнами, сморщилась, стала жемчужно-белого цвета.

Следователь опрашивал сторожей и работников порта рядом, оперативники прочёсывали местность. Овчарка по кличке Диксон пыталась взять след, но от бессилия только поскуливала. Медики оказывали помощь маленькой девчушке и нескольким мальчикам-подросткам.

Ребят вытащили из канализационного колодца за территорией завода. Продрогшие дети буквально тряслись от страха.

На проржавевшем судне, пришвартованном у причала, нашли останки человека. Скелет, покрытый тонким слоем белого порошка, был аккуратно выложен на палубе в виде распятия. Грудную клетку поддерживала пара арматур, рёбра были продырявлены в семи местах, а череп расколот пополам.

Следователь Каролина Лазарева в сопровождении оперативника тем временем обходила территорию в поиске каких-нибудь зацепок, стараясь избегать Киру, которая беседовала с подростками.

Среди груд металлолома, в которые рабочие завода превратили не один десяток кораблей, Каролина обнаружила небольшое помещение, похожее на жертвенный зал. Двери в проходе отсутствовали, как и окна, превращая отгороженное пространство в некое подобие коробки, крышей которой служило металлическое покрытие распилочного дока. На кирпичных стенах, выкрашенных в безликий серый цвет, были развешаны амулеты, зловеще поблёскивая в неверном свете огромного количества свечей.

В центре мрачного зала возвышался алтарь округлой формы, окружённый черепами.