Шантаж (СИ) - Дмитриева Марина. Страница 51
— Ира, — оторвался от сладких губ, — пойдем в квартиру, там и поговорим, а то Стас не знает, куда глаза свои девать.
Ирина оглянулась на моего здоровенного плечистого племянника, так мило смутилась, даже щечки покраснели. В своих признаниях мы совсем забыли, что находимся среди двора, где нас кто угодно мог лицезреть.
Потащил ее обратно в подъезд, затем в квартиру, дверь была распахнута. Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь! Впрочем, брать тут особо нечего было, я сюда только чтобы потрахаться приезжал.
Когда оказались в квартире, да за закрытыми дверьми… сил больше сдерживаться не было, такое сумасшествие она во мне вызывала. Как и в наш первый раз, посадил ее попой на комод в коридоре. Ирина даже шубку ту же надела, нежно-серебристого цвета, мягкую, безумно приятную на ощупь. Царевна-лебедь, запустив пальцы в мои волосы, сама притянула меня к себе.
— Ира, — шипел я простуженным волком ей на ухо, — прости, не смогу быть нежным. Меня всего трясет, умру, если не возьму тебя прямо сейчас, прямо на этом чертовом комоде!
Вместо ответа царевна лебедь нетерпеливо всосалась в мои губы, словно давая мне полный карт-бланш на страсть. Торопливо принялся расстегивать ее шубку. Ненавижу крючки… но рвать одежду нельзя. Я же не зверь, в самом деле. Зверюка еще тот, но теперь меня полностью укротили, сделав ручным сторожевым песиком, который разорвет любого ради ее ласковой улыбки. Черти пожирали генеральскую дочку губами, сдавливали пальцами точеное тело древнегреческой богини. Горящая ответным нетерпением Ирина пришла мне на помощь, расстегнула пару верхних крючочков, сняла с шеи еще один чудесный шелковый шарфик. Подобный лежит в качестве трофея у меня дома: серый, голубой и бежевый цвета в нем причудливо переплетаются. Стащил серебристую норку с ее плеч и отбросил в сторону. Туника, ремень, легинсы, сапоги… Когда же закончится эта долбаная зима?! Чуть не заревел от досады. Рвать нельзя! Нельзя, я сказал! Самый быстрый способ добраться до женской плоти — крутануть ее в руках, спустить штанишки и взять сзади. Нет, хочу глаза в глаза, хочу брать царевну-лебедь не только своим членом, но и губами, руками, всей кожей…
Резко упал вниз к ее ногам.
— Валера, что ты делаешь? — выдохнула удивленная Ирина.
Взял ее ножку в изящном сапоге на высоком, но довольно устойчивом каблуке в свои лапищи.
— Пытаюсь цивилизованно раздеть тебя. Хотя, видит бог, это совсем не просто.
Из женских губ вырвался низкий грудной наисексуальнейший смешок. Люблю — каждую черточку, каждую клеточку, каждую волосинку!
Спустил змейку, поцеловал ногу через мягкую ткань штанишек. Снял и откинул первый сапог в сторону.
— Валера, а я ведь все знаю…
Невольно замер, даже напрягся. Какое провокационное заявление… И очень интересно, что за ним последует. Не отпущу, не отдам, МОЯ царевна!
Неспешно расстегнул молнию второго сапога.
— Что знаешь, милая?!
На этот раз я обошелся без поцелуев, сразу стащил сапог вниз и отбросил его в сторону.
— Все о тебе. Я наняла частного детектива.
Резко выпрямился, потянул ее на себя, вынуждая подняться с комода, провел руками по женским бедрам, приподнимая края туники и добираясь до верха ее легинсов. Она так мило, чертовски эротично, выдыхала от моих то нежных, то дерзких, провокационно-быстрых движений… Мы близко-близко, но целовать не стал, зашептал в пухлые чуть приоткрытые в ожидании сексуальной атаки, губы.
— И что интересного рассказал тебе детектив?
Резко дернул легинсы вниз…
— О-о-о… — сорвалось с пухлых губ. Видимо, царевне — лебедь не сильно-то и нужны нежности. — Много чего! Ты весьма примечательная личность.
Усмехнулся, снова усадил девичью попку на комод.
— Ничего примечательного, пытался служить Родине, а потом… — Черт… ты трусики не надела-а! Боже-е!.. — хрипел я, полностью нокаутированный эротичностью этой картины.
Тонкая полоска рыжеватых волос на женском лобке — как контрольный удар в голову… головку. Черти сделали внутри сальто и заскулили, прося больше не медлить. И я откликнулся, сам тянуть уже не в состоянии, стащил легинсы со стройных ног. Одним резким движением снял свитер со своего тела. Боже, дай мне терпения расстегнуть все эти дурацкие пуговицы на ее рубашке… Она специально так оделась, чтобы меня помучить? Их целый ряд, и рвать нельзя! Я же, млять, цивилизованный человек, а не бесноватая от желания скотина, и в моих руках сейчас любимая женщина, а не богатая избалованная сука, которой казалась мне Ирина Горяинова раньше. Несмотря на трясучку нетерпения, справился… Вскоре пальцы, погружая мозг в ощущенческий экстаз, прошлись по обнаженной женской коже. Накрыл через кружево бюстгальтера идеально помещающиеся в моих ладонях грудки. Сосочки торчали, оттопыривая белое кружево бюстгальтера. Великолепная картина — еще один контрольный удар! Застонал, не в силах больше переносить эту сладкую пытку.
Женские пальцы вдруг легли на пряжку моего ремня. Член подпрыгнул в штанах, и еще больше налился кровью. Но «скромница» Ирочка на этом не остановилась, принялась расстегивать ремень, затем женские пальчики легли на молнию ширинки, которая уже и так трещала по швам.
— Ты ведь был в той группе, которая раскрыла папины махинации с оружием? — И погладила моего рвущегося в бой бойца через ткань штанов.
Дернула ремень, вытаскивая его из пояса брюк… Сегодня я не узнавал генеральскую дочку, ее страсть всегда была тихой, она скорее позволяла себя брать, но сейчас передо мной была совсем другая Ира — страстная, вышедшая на охоту хищница.
— Был…
Резко развел ее ноги своим коленом. А у хищницы нехилая течка… Упиваясь ее тихими постанываниями, поелозил склизкой промежностью по своему бедру. Блин, а штаны-то я еще не успел снять! Наверное, царевне-лебедь не очень приятно. Снова определив Иру на комод, быстро устранил эту оплошность, со скоростью спринтера спустил брюки вместе с трусами вниз. Змееныш-член упруго выскочил навстречу женскому лобку с тонкой полоской рыжеватых волос.
Ремень моих брюк вдруг оказался на моей шее сзади. Ловко забросила! Вмиг охомутала зазевавшегося жеребчика… Куда же подевалась моя хваленая реакция настоящего, побывавшего в горячих точках, полковника? Утекла вместе с разжиженными мозгами в штаны…
— Валера, ты мстил папе? — И потянула ремень на себя, впечатывая мои губы в свои.
Боже, как она меня заводит! До потемнения в глазах… до помутнения рассудка…
— Кажется, душить меня Ирина не собиралась, петлю ведь не сделала, значит, мне тоже можно быть наглым. Рывком развел ее ноги в стороны, подтащил женские бедра поближе, наконец-то член заелозил по скользкой поверхности лона. Стон не получилось сдержать. Приставил налитую кровью головку ко входу в женскую глубину.
— Можно и так сказать, но мстил совсем не потому…
— У-у-у… — протяжно взвыла Ирина, ведь я толкнулся вперед.
Такая страстная, такая отзывчивая!
— Что генерал Кольцов отправил меня под пули… — стал медленно двигаться внутри моей тигрицы-лебедь. — Я военный, и должен был понимать, что война может стать реальностью моей жизни… Но нормальному человеку очень страшно видеть, когда на твоих глазах убивают, а еще страшнее убивать самому.
Брал я ее размеренно, как на военном параде, печатая каждый шаг, точнее, удар в нежной горячей глубине.
— Твой отец, отправляя молодых парней на фронт, Родине служить, одновременно продавал боевикам оружие, которым их убивали. Вывести его на чистую воду было даже не местью, было моим долгом перед погибшими ребятами и той самой Родиной.
Она потянула за концы ремня, охватывающего мою шею сзади, снова приблизив мое лицо к своему, но поцеловать себя не позволила, змеей-искусительницей зашипела на ухо:
— Ты специально нашел меня спустя годы, чтобы продолжить мстить?
Ее активные действия подстегнули во мне чертей. Комод, как и первый раз, когда я имел на нем генеральскую дочку, стал подпрыгивать.
— Млять, нет! Наша встреча с тобой была случайной… Просто судьба снова свела, и я не смог устоять… Хотя вру-у-у…