Падение полумесяца (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш". Страница 23

— Рад видеть вас всех не только в добром здравии, но ещё и в подобающем состоянии духа. Бодром и готовом к дальнейшим свершениям, — забросил я крючок на предмет возможного несогласия. Ага, всё норм, а значит можно и продолжить. — Хоть мы и находимся в ныне принадлежащем всем нам Иерусалиме, но сие греющее душу событие отнюдь не отменяет проблемы там, вне этого города. А проблем, как вы понимаете, хватает. Равно как и врагов.

— Враги бежали, — довольно так вымолвил Трастамара. — Мы уже заняли все прибрежные города и часть не прибрежных. Скоро и над остальными поднимутся наши знамёна.

Вояка как он есть. Видит только лишь одну грань из нескольких. Что по известной мне ещё в моём времени/реальности имелись такие сведения, что тут они получили полное подтверждение. Неудивительно, что после смерти супруги Фердинанд наделал массу ошибок именно в области политики, тем самым подложив под королевство сразу несколько мин замедленного действия.

— Чезаре говорит не про Мамлюкский султанат, — не выдержала Сфорца, глядя на короля Испании, Сицилии и Неаполя с некоторой печалью. — Султан Аль-Ашраф Кансух аль-Гаури со своим племянником теперь опасны не как обладатели сильного войска, а как разжигатели джихада, ответа на наши Крестовые походы. Но на это нужно время.

— Покушение тоже не удалось, — не сдавался в своём безудержном оптимизме Фердинанд. — Два раза они не осмелятся… Просто не сумеют подготовить ещё одно такое. Проклятые мориски!

А вот и ярость, словно под заказ, пожаловала. Понимаю, как порой сложно приходится с ним Изабелле Католичке и в то же время как легко управлять подобным объектом. Если знаешь его потаённые пружины и шестерни, запускающие и останавливающие работы тех или иных узлов «механизма».

— Новые покушения может и будут, тут как фортуна распорядится. От нас зависит лишь то, сможем ли мы останавливать смертников-шахидов на дальних подступах или же то и дело будем оказываться в реальной опасности. Но о мерах противодействия чуть позже.

— Они вообще есть? — вскинулся действительно заинтересованный и проникшийся уровнем угрозы Кабрал. Да и д’Обюссон, поболее многих знавший о магометанах и их повадках, тоже держал ушки на макушке.

— В достаточном числе и уже опробованы, — успокоил я госпитальера, который беспокоился не за остаток своей клонящейся к закату жизни, а за иное. Типичные опасения, что нашим врагам удастся посеять страх и панику.

— Тогда о чём будем говорить сейчас, Чезаре?

— О возможности, которое дало это неплохо задуманное, но проваленное из-за недооценки нас покушение. Как вы знаете, нам удалось захватить большую часть живыми, в том числе и главных. А уж развязывать языки даже самым бесноватым фанатикам мои люди умеют.

Смотрю на каждого из собравшихся, переводя взгляд с одного лица на другое. Знают, понимают, а Трастаммара и д’Обюссон даже малость… Испугались? Не то. Ага, ясно. Испанец банально нервничает при упоминании пыток, наверняка что-то из далёкого прошлого. Ну а с госпитальером иное. Этот и сам готов во имя своего ордена настругать мелкой соломкой любого попавшего в руки магометанина. Потом помолится, вернёт душевное спокойствие и безмятежную уверенность и вот снова готов к любым испытаниям. Знаю, среди моих тамплиеров подобный типаж тоже встречается и отнюдь не редко. Просто для д’Обюссона несколько непривычно обсуждение нелицеприятных деталей вот так, без какого-либо смягчения слов. Старый рыцарь никак не привыкнет к стремительно меняющемуся миру, хотя искренне старается, понимая силу, что дают эти самые изменения.

— Аль-Ашраф Кансух аль-Гаури получил этих ненавидящих всех нас морисков из Османской империи, от людей сына султана, Шехзаде Ахмета, — обмахиваясь веером, вымолвила Катарина, не скрывая улыбки. Довольна, что полностью понимает общую картину. — Где сын Баязида II, там и его отец.

— Сыновей у султана много, — процедил Кабрал, серьёзно так призадумавшись. — Баязид II уже избавился от Селима, что помешает ему сделать то же самое снова?

— Объявленный джихад и поддержка Шехзаде Ахмета большинством мулл, имамов, жаждущей крови, добычи и смертей неверных чернью?

Хороший вопрос от Миланской Паучихи. Сфорца, она Сфорца и есть, просто эта представительница семейства на нашей стороне, в отличие от некоторых. Вот португалец и нахмурился, прежде чем с некоторой задержкой дать вроде бы вполне разумный ответ.

— Он может отдать нам его, как Селима. Свалив вину за его смерть на одного из своих врагов, другого сына, влиятельного муллу или кого-то ещё.

— Верно. Но нужно ли это нам? Зачем продлевать умирание Османской империи, если появилась возможность её хотя бы расколоть на несколько частей? Однако… Если Баязид II захочет сделать нам приятное и избавиться от сынка — пусть! Только потом это станет известно другим. особенно пламенным сторонникам объявленного джихада.

— И тогда султану не усидеть на троне, — подвёл черту Кабрал. Это хорошо. Мой король будет доволен.

— Все будут довольны, — кивнул д’Обюссон.

Сфорца и Трастамара? Та же самая картина. Среди нас скудных разумом не было. А когда кратко, но чётко прорисовываются контуры намеченного плана, тогда и вовсе наступает полная ясность. Повалить уже надломленную Османскую империю, расколоть её и поглотить ту часть, которую можно без риска обожраться? Никто из присутствующих не мог быть против подобного. Очень уж «вкусные» куски манили каждую из заинтересованных сторон. Что касаемо дележки… пока ещё это шкура неубитого медведя. Зверя сперва надо прикончить, разделать, а уже потом делить шкуру, мясо, жир и прочие когти с клыками и потрохами.

Зверь — это, ясно дело, Османская империя. Ну а охотники — тут собравшиеся плюс те, кто зависим от присутствующих в той или иной, но достаточной степени. Вот нет, к примеру, представителя Флоренции, но и ёжику понятно, что это герцогство послушно следует в кильватере Рима. Равно как и Бретань. Наварра? Эти целиком и полностью легли под Испанию и даже пищать не пытаются, хотя и остаются вполне себе законным аж королевством. Плюс родственные связи там крепкие, хоть и запутанные. Ну и так далее, и всё в этом же духе. Потому дальнейшие обсуждения больше сводились к тому, как лучше всего «загнать зверя», желательно в угол и желательно без потерь в «ловчей своре». Именно поэтому ставку действительно решили сделать не сразу на завоевание, а на раскол империи на несколько королевств или, учитывая специфику, султанатов либо эмиратов, Пусть там некоторое время посидят на маленьких трончиках сынули Баязида II. Вариант, озвученный котом из мультика, в их случае однозначно не прокатит, ни о какой дружбе в нормальном смысле этого слова и речи идти не может. «Дружить» подобные типусы в состоянии лишь против кого-то.

Споются против нас, трогательно слившись в джихадистском экстазе? Не-а, тоже не катит! Нездоровая конкуренция не даст, братики мигом друг с другом передерутся, под шумок стремясь урвать друг у друга кусок пожирнее, а то и вовсе прикончить родича. Так уж в Доме Османа заповедано, а они и рады стараться. Вот уж и впрямь заложенная султаном Мехмедом традиция упала на благодатную почву.

Раскалывать, некоторое время выжидать и лишь потом обкусывать уже образовавшиеся на руинах империи государственные образования. Главное не поддаваться жадности, не пытаться в спешке ухватить ещё теплые куски сырой, кровоточащей плоти. Сперва отделить шкуру, промыть, бросить на сковородку. Добавить соли и специй по вкусу, поджарить… Вот тогда и будет всем нам «приятного аппетита» и ни этапом раньше.

Ждать. Это занятие мало кто любит и далеко не все готовы пересилить естественные душевные порывы, свойственные сидящим на тронах правителям. Одни уже распробовали как следует вкус побед и завоеваний, в результате чего хотят повторить это снова и снова. Здесь про Фердинанда Трастамара. Другие… недавно взошли на трон, а потому стремятся как можно сильнее укрепиться в результате тех самых завоеваний, а потому тоже не очень то желают ждать. К счастью, здесь нет Мануэля Португальского, присутствует лишь Педро Алвариш Кабрал, но и он вынужден руководствоваться монаршими приказами. Однако… доводам разума все таки да вняли, что не могло не радовать.