Контрабандист Сталина 4 (СИ) - Беличенко Константин. Страница 14

Часть кораблей, на которых я успел не только разгрузить и продать груз, но и загрузить купленной в Нанте дешёвой и прочной тканью, как и другим товаром, отправил в Марсель. Тут мне тоже немного повезло. Руководство знакомой ткацкой фабрики из-за кризиса решило выпустить бюджетный вариант ткани. Но грубая, хоть и прочная ткать у избалованных французов спросом не пользовалась. Зато очень подошла мне. Вот и состоялся обмен на высококачественный мексиканский хлопок, устроивший нас всех.

На мой счёт поступило немало денег за проданный мех, поэтому с привезённым товаром я обходился очень аккуратно. Часть даже отправил в Париж к себе. Ведь у меня тоже там работает немало людей и есть свой ресторан. Тут на перевозку намеченного товара я поставил отвечать Станислава, которого и других работников вызвал с Парижа.

Зима, есть зима. И за прошедшую зиму "мои" родственники заскучали сильно. Особенно мне и моим подаркам была рада Александра. Ведь у неё появилось столько ярких и необычных вещей. А ещё, наконец, появился блудный дядя, который балует племянницу и катает её на своих плечах. Сама же Аспасия помня мои наставления, старалась говорить о делах очень скупо. Поэтому самое большое их совместное развлечение было посещение нашей киностудии, где уже начал монтироваться фильм. Осталось снять только кадры с машиной, которая ещё не была готова. С ней нужно поторопить Ситроена. Зато фильм показывает встречу Нового года в Париже, что уж совсем отходит от изначального фильма "Красотка".

Дальше начались сумасшедшие дни проверки всего и вся. Надежда Петровна Ламанова, которая буквально "расцвела" после приезда мужа, меня очень порадовала. Мастерская работала на полную мощность. Не все модели оказались удачными, но я её успокоил. Объяснил, что такие удлинённые модели будут востребованы в России, и их все я заберу. Пришлось ещё, и "бодаться" с чиновниками оформляя давальческую схему на меховое производство. Пользуясь безвластием в стране, они уж совсем "зажрались". Без взяток не обошлось. Но меня очень выручили разные ценности, которых у меня уже накопилось не мало. Часть даже пришлось поместить в банковскую ячейку, а в домусе буду мудрить большое специальное отделение с разными сейфами.

– Проходите. Я заказал нам всем ужин. Надеюсь, Вы не обидитесь, и не откажетесь – приглашаю садиться Кутепова, Васильева и ещё одного мужика с усами как у барона Мюнхгаузена. Я в своём ресторане организовал встречу с представителями Русского обще-войскового союза (РОВС). Тут я исходил из двух вещей. Во-первых, надо как-то налаживать диалог с РОВСовцами, иначе представители этой организации мне спокойно работать не дадут. А во-вторых, направить их энергию в полезное мне направление. Сам же ужин я организовал тоже не просто так. Даже русские генералы сейчас во Франции испытывали финансовые трудности и на халяву хорошо и вкусно поесть вряд ли откажутся. А значит, уже и они что-то с первых минут будут мне должны.

По приезду в Париж я сначала самому Васильеву, чтобы получился нормальный разговор с РОВС, выделил грузовик с продуктами. Большей частью он составлял из мексиканских дешёвых продуктов. Васильев до встречи со Станиславом развёз их по русским эмигрантам. Дальше уже сам Васильев попросил вместо его доли за рейс выдать продуктами и выделить машину. Видать нужда в продовольствии была очень серьёзная. После ещё два дня развозил продукты. Так что белые генералы мне перед разговором и ужином уже должны и немало.

– Позвольте вам представить русского генерала, бывшего командующего Северной Армией. Евгений-Людвиг Карлович Миллер-Васильев. А я, приподнявшись, пожал руку плотному мужику с усами Мюнхгаузена. Ну, понятно. Ох уж немецкая страсть к усам. Обычно этим страдает их старая аристократия. Пришлось и мне называться полным именем. Сам Миллер с внимательными чуть прищуренными глазами и редкими зачесанными назад волосами с первой же минуты понравился мне намного больше чем Кутепов. Сам Кутепов, при том, что он дворянин, показался мне несколько хамовитым и мало компромиссным. А с такими людьми очень уж тяжело договариваться. Сам Миллер оказался самым старшим из нас.

– Это мой заместитель и он в курсе всего – Кутепов и положил с краю стола какие-то газеты.

– Очень хорошо, Александр Павлович – мы усаживаемся, а я даю знак официанту. Как бы, не наоборот, присматриваюсь я к Миллеру.

– Позвольте Вас поблагодарить за оказанную нашим соотечественникам помощь – Миллер.

– Русские всегда тепло относились к грекам и оказывали им помощь в трудную минуту. Несмотря что и моим соотечественникам сейчас очень тяжело… но добро мы помним.

Дальше полчаса треп был не о чём. Все наслаждались ужином и говорили об общих проблемах и о ситуации во Франции и в целом. Выпили и за русско-греческую дружбу. Похаяли болгар. Каждый старался "прощупать" другого. И вот, наконец, под вино, кофе и сладости Кутепов передаёт мне газеты. В одной сообщается об убийстве в Лондоне некоего Игоря Зелинского. А вот во второй, о жестоком убийстве семьи русского писателя Пешкова-Горького и его самого на острове Капри.

– С предателем понятно. Но, а писателя, зачем было убивать? – удивился я. Не то чтобы Горький мне нравился или не нравился. Да безразличный он мне. Но вот убивать его точно не следовало.

– Тут как посмотреть. У него действительно при нашем обыске оказалось много фамильных драгоценностей наших дворян. Во-вторых, интересные личные записи и его переписка. Оказывается он сотрудничал с Урицким, той ещё сволочью и подонком. На нём немало крови русских дворян. Ну и переписку мы сейчас очень внимательно изучаем – Кутепов.

– Парни просто не выдержали когда нашли много фамильных драгоценностей, причём женских. Некоторых владелец они знали лично. Их никак не могли продать. Только если сняли с трупов. Поймите нас правильно – Миллер.

Я взял в руки бокал красного вина и откинулся на спинку стула. Надо подумать. Может быть, их подключить к убийству одного из немецких учёных?

– Вас это коробит? А говорят, вы служили – Кутепов.

– Меня больше беспокоит не соблюдение договорённостей Александр Павлович – причём слово Павлович я растянул с ударением.

– А мы ни о чём и недоговаривались – Кутепов.

– Не принимайте это близко к сердцу. Александр Павлович человек военный. Дипломатия ему несколько чужда – миролюбиво и очень тонко улыбнулся Миллер.

– И это вы мне о человеке, который служил в инфантерии? – удивляюсь. Всё-таки Миллер в организации первый номер, а не второй.

– К сожалению, Александру Павловичу, это не посчастливилось сделать до войны. Зато мы выполнили другую Вашу просьбу – Миллер.

– Мою просьбу? – вот уж действительно удивил, так удивил генерал.

– Ну да. Собрали деньги и направили добровольцев и купцов в Буэнос-Айрес в Аргентину. – На немой мой вопрос, генерал продолжил. – Как Вы, наверное, знаете там уже начались вооруженные столкновения между Парагваем и Боливией. [8] Добровольцы направляются к генералу Белову, а купцы будут ждать ваши корабли. Вы же этого хотели?

– Ну, может и хотел, но точно не сейчас. А вот с бумагами писателя я бы хотел ознакомиться – конечно, сейчас Аргентина занимает 3-е место в мире по богатству. Что именно хотят там белогвардейцы? Закрепиться или извлекать прибыль для борьбы?

– Ну, неужели Вы нам откажете? Мы даже готовы предоставить свой экипаж с минимальной оплатой – Кутепов.

– Особенно тех, кому предписали покинуть Францию. Хорошо. Я готов предоставить для коммерческих перевозок один большой грузопассажирский корабль в обмен на бумаги Горького. На все бумаги, подчёркиваю – предоставлю им "Евфрат", раз уж так завернулось. Потом пристально посмотрел на каждого – Но у меня к Вам и вашей организации другое предложение.

– Хм – Кутепов.

– И конечно крайне выгодное Вам? – Миллер.

– Скажем… это долгосрочная инвестиция. Так же я надеюсь, что Вы возьмете в эту компанию и малоазиатских греков – а то было бы странно, если бы я это не предложил.