Контрабандист Сталина 4 (СИ) - Беличенко Константин. Страница 4

– Ну, наконец-то – Никольский.

– Даже не надейся. Это какие-то местные разборки или провокация. Сейчас приедем, и обойди всех наших и своих знакомых. Пусть не дергаются. Скоро там всё закончится.

– Ты в этом точно уверен?

– Да. Поехали. – Вот что-то не помню я такого восстания в своей прошлой истории.

Из-за этой "сенсации" пришлось отложить на два дня нападение на Кюри. Слишком возбуждены были мои русские работники. Пришлось наводить жёсткий порядок.

Как бы мне не хотелось связываться с женщиной, но никак этого не избежать. Эту "грязную работу" я не стал поручать никому. Сказал, что из-за этой и её коллег погибнут тысячи и будут шантажировать миллионы. Кстати, у нас почему-то уверенны, что американцы шантажировали только СССР. Это не правда. Шантажу после войны подверглись многие страны, начиная от невозврата золота, которое у них временно хранилось, до захвата территорий. Пока же Никольский и его команда во мне уверены. Видят, что это не обычный криминал, а нечто большее. Да я и сам участвую в акциях. Заодно я им сравнил эти работы "учёных" и возможное получение ими оружия наподобие отравляющих газов. Впечатлялись.

Во Второй мировой войне газы в боевых действиях практически и не применяли. Мало кто у нас задумывался, а почему? Миллионные жертвы с обеих сторон, а массового применения не было. Вот англичане, например, предупредили немцев, что в случае высадки на остров сразу применят отравляющие газы. А на месте применения газов в Европе в Первой мировой войне чуть ли не до двухтысячных ничего не выращивали и не строили. А перед тем как напасть на какую-либо страну американцы всегда добиваются удаления с её территории отравляющих газов. Заодно и запрет вводят на его всемирное производство и распространение. Это же намного дешевле и менее наукоёмкое, чем атомное оружие со средствами доставки. Так что война, войной… а хозяева Земли и капиталов между собой всегда договорятся. Страдают только, как правило, рядовые. Как люди, так и правители.

Ближе к вечеру мы на двух машинах наведались на улицу Пасси, где в небольшом доме с аккуратным забором жила Кюри. Надо признаться, что сейчас район Пасси ещё-то захолустье, где в основном жили эмигранты.

Американскую машину, предварительно обыскав и забрав несущественные, но полезные мелочи, такие как ключи, домкрат и сумку с вещами оставили рядом с домом Кюри. Проникнуть в её небольшой двухэтажный дом за забором не представляло труда. Во дворе воняло какой-то химией, так что пришлось дышать очень осторожно. Понятно, что лишний раз сюда никто заходить и не будет.

Аккуратно выставили стекло, проникаем в дом. В доме так же воняет химией, но чуть меньше. Кругом тишина, темно и только в большой комнате виден отблеск света. Не спеша пробираемся в сторону зала. Он превращён в настоящую химическую лабораторию. Тихо про себя матюгнулся на этих фанатиков от науки. За столом, освещённым настольной лампой что-то увлечённо писала неряшливо одетая женщина. Клоки седых волос торчали из причёски во все стороны. Сразу возникла ассоциация со средневековой ведьмой. Ну, значит, всё мы делаем правильно, успокоил я сам себя.

Тихонько подойдя, я с силой обрушил рукоятку револьвера на затылок женщины. Она тут же уткнулась головой в стол. Обследовали дом, больше никого. Вздохнул с облегчением. Оставив Никольского наблюдать, а мы с Юрой затащили американца с запечатанным лейкопластырем ртом. Показал Юре на довольно неплохой нож для вскрытия корреспонденции на столе. Явно не женский. Он спокойно взял нож рукой в перчатке и вогнал в шею американцу. Вот уж у кого нервы железные. Пройти три года мировой войны и два года гражданской ожесточили его душу. А ценность человеческой жизни для него потеряла всякий смысл.

Дальше он отправился за бутылками с керосином. Я принялся укладывать американца с пистолетом в руке. Потом Кюри, которая уже не дышала, изображая их ссору. Посмотрел ещё раз. Отдраил лейкопластырь.

Никольский в это время стал стаскивать все рукописи и записи к нам. Заглянули в открытый сейф. Кроме денег ничего не взяли, хотя там было и немного драгоценностей. После мы облили всю лабораторию керосином. Особенно тщательно приборы и поставили несколько зажжённых свечек. Они рассчитаны на двадцать минут горения, пока пламя доберётся до мисок с керосином.

Вышел во двор, посмотрел кругом и открыл ворота. Через пару минут Юра заехал на американской машине вовнутрь. После мы ещё раз осмотрелись, дождались ушедшего прохожего, прикрыв за собой ворота, направились к своему ситроену. Через полчаса весь дом был охвачен пламенем. Посмотрели на пожар издали. Увидели суетящихся вокруг людей, которые несколько пытаются потушить дом Кюри, а не допустить распространения пожара на соседние здания. Теперь наш путь лежит в здание института Кюри за номером 26 на улице Ульм в 5-м округе Парижа. Там семьдесят групп, под управлением Кюри занимаются исследованием в области радиации. [2]

В здание института мы залезли сразу на второй этаж с внутреннего двора по сборной лестнице в туалет института. Там заранее люди Никольского подпилили решётку на узком окне. Пришлось пойти на это, так все окна сзади были зарешечены. Так просто в институт было не попасть, всё-таки тут находилось немало материальных ценностей. Подтянули сумки с бутылками с керосином и маслом, пару монтировок и свечки. Начали сверху. Особенно нас интересовали приборы, которые были в единственном экземпляре, разные записи и рукописи. В институте только в одной половине занимались исследованиями в области радиации, но боюсь при пожаре, пострадает весь институт. В некоторые кабинеты пришлось очень аккуратно вламываться при помощи монтировок.

Грузный и толстый сторож сидел в маленькой каморке на первом этаже и читал какую-то литературу. За время, которые мы потратили на приготовления к пожару, он так и не сдвинулся с места. Здание института было совсем не большим, хоть и в пять этажей. Мы рассчитывали справиться за час, но справились за сорок минут.

Так же вылезли, собрали лестницу, и стали наблюдать издали. Здание занялось с верхних этажей, но пламя резко пошло вниз. Минут через двадцать во дворе было уже три пожарные машины и бегающий вокруг них толстый сторож.

И в это же время что-то рвануло на третьем этаже, да так что вылетело пару окон. Мы четверо переглянулись между собой. Никто ничего взрывоопасного из нас там не заметил. Наверное, рванули какие-то реактивы. Зато этот взрыв поубавил решимость пожарных, которые перестали рваться вовнутрь.

Глава 3

Все эти ночные приключения и запах керосина резко сказались на моём самочувствии. Поэтому пришлось отдаться в руки старому китайцу. Теперь меня уже кололи иголками, делали массаж и заставляли пить отвары. Пока я болел, в это время собралось срочное совещание правительства в Елисейском дворце.

Собрание в Елисейском дворце.

Президент Франции Гастон Думерг гневно вещал перед собравшимися и "требовал крови". Кончики его усов смешно дёргались, когда он гневно и эмоционально переходил на личности.

– Какой скандал, какой скандал. Что вы мне скажете? Почему вы молчите – сейчас он набросился на Альберта Сарро, министра внутренних дел.

– Сейчас ещё трудно что-то сказать, нужно время. Работают эксперты. Американец пропал два дня назад, а потом его обгоревший труп обнаруживают в доме Кюри. Людей не хватает – Сарро.

– Это коммунисты. Мало им прошлогоднего скандала, они опять принялись за своё. – Думерг схватил бумагу со стола и зачитал фамилии. – Я требую арестовать Марселя Кашеном и Жака Дорио. Я требую приостановить передачу наших эсминцев советам.

– Это не разумно. Советы взяли у нас большой кредит и активно закупают у нас устаревшую военную технику. Да и на каком основании? – Пуанкаре.