Уроки анатомии и любви (СИ) - Хиро Лия. Страница 7

— Лиза, что случилось? — забеспокоилась мама.

— У отца Егора случился инсульт.

— Какой ужас, дочка! — мама в растерянности понесла руку к губам, прикрыла глаза и протяженно выдохнула.

Моя милая мама, всегда такая участливая, переживающая. Сколько себя помню, мы с ней были, как две подружки, делились самым сокровенным, вместе гуляли, ходили в кино и на шоппинг. Она, прям, как девчонка, да что и говорить, мама и была взрослой девчонкой, каждые выходные катающейся со мной на роликах на набережной. Взрослая тридцатисемилетняя девчонка. С отцом они поженились очень рано: ей было восемнадцать, ему двадцать, а через полтора года родилась я. Родители во мне души не чаяли, в нашей семье всегда царили любовь и счастье. Пока не случилось горе… Когда мне было двенадцать, отец умер от лейкомы, как говорили врачи, болезнь возникла на фоне сильного стресса. У папы был процветающий бизнес в сфере недвижимости, а в 2009 году из-за финансового кризиса, он всё потерял, оставшись буквально ни с чем. Смерть отца была как страшный сон, и, хотя, мы уже знали, что это случится, что надежд на выздоровление нет, всё равно очень тяжело переживали эту трагедию. Особенно сильно страдала мама. Почти три месяца мы жили в квартире у деда с бабушкой, в другом районе города, потому что мама не могла даже входить в нашу квартиру, не то, чтобы жить в ней — всё напоминало ей об отце. И только я, иногда, украдкой заходила домой после школы, куда меня каждое утро отвозил дед. Шла в комнату родителей, тихонечко садилась в углу и плакала, плакала, плакала… Я не смела сесть на родительскую кровать, не притрагивалась к папиным вещам, как будто он должен был вернуться и снова начать ими пользоваться, как будто пока он был последним, кто касался этих вещей, у меня была надежда, что он вернётся и всё станет хорошо, как и прежде.

В итоге, маме пришлось брать свою волю в кулак и снова идти работать, чего она до краха отцовского бизнеса никогда раньше не делала — денег нам более, чем хватало. А с болезнью папы, и подавно, содержание семьи полностью легло на её хрупкие плечи, впрочем как и сейчас. Мама бралась за любую работу, чтобы содержать нас, а я помогала по мере сил, подрабатывая летом официанткой в пиццерии. В этом году мама настояла, чтобы я весь август отдыхала перед началом учёбы в универе. Первый курс, как никак.

И вот сейчас, стоя перед ней, я уловила на мамином уставшем лице тень, напомнившую мне эмоции, которые она пережила в то тяжёлое время. Должно быть, случившееся с отцом Егора так на неё подействовало.

— Мамочка, а давай пить чай! Мы с Машулей такие голодные! — вынырнула я из своих горьких воспоминаний.

— Даа, теть Лен, я бы сейчас целого быка съела! — поддержала Машка.

— Ну быка у меня, у сожалению нет, а вот именинный торт найдётся! Правда, вряд ли он успел пропитаться, — засмеялась мама, направляясь в нашу небольшую уютную кухню.

Именинный торт…На его футболке… А футболка на крышесносном атлетическом торсе…

Блин! Блин! Блин!

— Я согласна на любо-ой! Даже на торт из подошвы с кремом для обуви! — весело и громко крикнула ей в догонку Маша.

Мама, как всегда, зажгла свечи на торте и запела традиционное "Happy Birthday to YOU!" Мы ещё долго болтали и смеялись, обсуждая вечеринку. Мама хотела знать все: что мы пили, ели, сколько было гостей, чем занимались, кто был самый пьяный… Её интересовало, как выглядит дом Егора, далеко ли до Волги, и, непосредственно, температура воды в последней.

Я рассказала обо всём, даже про Степана упомянула, но о высоком кареглазом госте не только вечеринки, но теперь ещё и моих мыслей, я намеренно умолчала.

— Теть Лен, а там ещё сосед приходил… Просто ваау! Такой красавчик! Не передать словами, правда ведь, Лиз? — додумалась доложить Машка.

— Да нет в нем ничего особенного. Ну да, симпатичный. Все у тебя красавцы, Машка! — смалодушничала я, нервно заёрзав на стуле. Моё сердце тут же принялось отбивать ритмы "Барабанов мира"*, насмехаясь над разумом: "Как бы ни так! Пой, птичка, пой… Ещё посмотрим, кто кого!"

— Таак, мои дорогие, пора ложиться спать! На завтра у нас много дел! — заговорщически подмигнула мама. — Лизунь, я думала, успею купить подарок до твоего приезда… — начала оправдываться мама, смущённо улыбаясь.

— Маам, а ну-ка перестань! Ты же три дня работала, когда тут успевать-то!? Да и вообще, не нужно мне никаких подарков! Но от чего-нибудь чисто символического не откажусь. Например, от новых кроссов и рюкзака для универа, — боясь своим отказом обидеть маму, затараторила я.

— Вообщем, решено! — рассмеялась мама. — Завтра, точнее, уже сегодня, мы едем в торговый центр. — Тебя, Машка, если что, я отмажу. Может и в кино ещё успеем, да?

— Отмажь, теть Лен, отмажь, умоляю! — взмолилась сестра. — У нас дома этот дурацкий ремонт, наверное, никогда не закончится! Я не успею порог переступить, как мама заставит меня обои клеить! А я не выдержу и умру в такую-то жару!

— Тогда быстро все по кроватям! — сквозь смех скомандовала, мама.

Наконец, мы разошлись по комнатам. Я, как и каждый раз, когда Машка у нас ночевала, а было это практически каждые выходные, постелила ей в гостиной. Почувствовав резко навалившуюся усталость, я плюхнулась на диван рядом с сестрой. Спать, как ни странно, ещё не хотелось.

— Нууу… Я вас слушаю… — Машка резко села, хитро сузила глаза и растянулась в своей фирменной улыбке Чеширского кота.

— Ты о чём? — я попыталась сойти за дурочку, но, хорошо зная, сестру, понимала, что пока не выложу ей хоть часть информации, живой из этой комнаты не выйду.

— Ты знаешь… — почти пропела она. И, спустя десять секунд ожидания:

"Хватит! Думаешь я не видела, как он пожирал тебя глазами весь вечер? Или ты думаешь, что я не поняла, что он пошёл за тобой на кухню!? Да это только идиот не заметил бы! — почти выкрикивала она, невольно подпрыгивая от нетерпения.

Ну что ж, остаётся только надеяться, что все остальные, как раз и были идиотами…

Я обречённо вздохнула, на что, знающая меня насквозь сестра, возбужденно захлопала в ладоши, предвкушая рассказ почище мыльных опер.

Вот зараза!

Спустя полчаса, потраченных, в основном, на ответы на её наводящие вопросы, сестра восхищенно выдохнула: "Вот это да! Лиз, да он прям рыцарь на белом коне, спасающий спящую красавицу! Нет, не так — утопающую…"

Я кинула в неё маленькой диванной подушкой, в ответ прилетело две. И так, под сопровождение нашего заливистого смеха, продолжалось ещё долго.

Я не стала рассказывать сестре всего, что произошло на кухне, да и эротическую составляющую событий на реке тоже опустила. Но про чудесное спасение рассказать, все же, пришлось, иначе Машка не отстала бы ни за что.

— Слушай Лиз, теперь я понимаю, почему у него во время твистера стояк был. Когда ты почти зарылась в его пах лицом! — сестра разразилась смачным смехом, настойчиво тыкая в меня подушкой. — А красавчик-то на тебя запал!

— Хватит придумывать! — я задохнулась от возмущения, от одной мысли, что такое могло произойти. Или, все-таки, в глубине души, понимая, что это реально, от ревности, что Машка увидела моего Луку с этой пикантный стороны? Моего? Ха! Смешно! Да у него же есть девушка! Вот блин, я вляпалась!

— А я тебе говорю, был стояк! — не унималась она. — Как ты думаешь, почему в свой следующий ход, он так извернулся? А я тебе скажу — для того, чтобы этот стояк скрыть! Там же рядом можно было наступить, а он… — не договорив, она продолжила заливаться уже истерически смехом, перешедшим, в итоге, в похрюкивание. — Ну и звезда же ты, Лиза! Я метнула зловещий взгляд на сестру и она, молниеносно сообразив, что дальнейшие шуточки на эту тему приведут к нежелательных для неё последствиям, наконец, успокоилась.

— Да какой там " запал", Маш? У него же девушка есть, — озвучила я мысли, терзавшие меня весь день.

— А вот тут, я думаю, ты ошибаешься, Лизок! Не похожа она на его девушку! Думаю, она обычная липучка, — заключила она с уверенностью, как если бы была Галилеем и только что открыла, что Земля вертится. — Ну так что на кухне-то было, а?