1972. «Союз нерушимый...» (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 23

— А это и есть формула успеха — задумчиво протянул Высоцкий — Угадать то, что нужно людям, и дать им это. Вот ты и вывел эту самую формулу!

— Тут главная задача — ЧТО угадать! — фыркнул Махров — И вообще, Карпов чертов конъюнктурщик! Он чувствует, что нужно людям и пишет именно это! Он отвратительный удачливый и гениальный конъюнктурщик! Ни одного такого писателя не знаю — чтобы вот так нагло, чтобы в кратчайшее время и на самую вершину! Да и вообще — человека такого. Колдун, точно! Знаешь, Миша, что тебя все на самом деле считают колдуном? И поговаривают, что ты точно тот самый преподаватель из магической академии, и только прикидываешься обычным человеком. Я и в американских газетах читал об этом, и у нас поговаривают. Кстати, чего ты там трепался насчет Володи? Кто его гнобит? Бред это самый лютый! Пластинки не выпустили? Выпустим! Ему что, играть запрещают? Или за границу не дают выехать? Владимир Семенович, ну-ка, скажи веское слово! Что, так уж тебя советская власть задрючила? Иностранные машины не дает покупать? На рено кто ездит? «Жигули» разбил, волгу разбил. Владимир Семенович точно не бедствует, Миша! А насчет пластинок — вопрос решается!

— А почему мне не дают визу во Францию? — Высоцкий был мрачен, как туча — Я жену не видел уже два года! Миш, ты думаешь, почему я пью?! Вот скажи, есть повод, или нет? Мне не дают увидеться с женой! С любимой женой! Она во Франции, а я здесь! И что остается делать?!

— Леш, а правда, какого черта? — не выдержал я — С хера ли ему визу не дают?

— Это было до меня — пробурчал тоже помрачневший Махров — Я думаю, скоро решим этот вопрос.

— А говоришь, не гнобили! — усмехнулся я — Помоги человеку, ну какого черта, в самом-то деле он не может увидеться с женой?

— Да решим, решим вопрос! — досадливо поморщился Махров, допивая чай — Ладно, ехать пора. Где тут у тебя телефон? Позвоню водителю.

Я показал Махрову, где стоит телефонный аппарат, он позвонил, вернулся за стол. Ухватил бутерброд с колбасой, пожевал, снова поморщился:

— Ох, трещит голова! Найди мне аспирина, что ли? Или еще чего-нибудь такого…нет, больше никогда не буду напиваться на банкетах! И вообще — напиваться! Может и меня закодируешь? Хотя нет, не надо. У нас — кто не пьет, тот враг и шпион. Нельзя не пить. Это только всякие там писатели могут вести себя как хотят, и класть на всех, а нам, чиновникам, так нельзя.

Глава 4

«Встреча прошла в дружественной, непринужденной обстановке. Писатель Карпов ответил на вопросы присутствующих на встрече писателей и читателей, затем он и его секретарь Ольга Фишман исполнили несколько песен. Также, на сцене выступил известный актер Владимир Высоцкий со своими патриотическими песнями. Зрители остались довольны встречей. Среди зрителей был замечен и министр культуры СССР Махров, который очень благожелательно отозвался о творчестве Карпова»

— Что это за канцелярщина? — невольно фыркнул я — Откуда?

— Отовсюду! — хихикнула Ольга — Только «Литературка» и «Комсомолка» дали нормальные развернутые статьи, остальные все в таком духе. Но сразу замечу: тон всех статей очень благожелательный, а «Известия» и «Правда» отметили, как ты хвалил советскую власть, сделавшую все возможное для красивой жизни творческой интеллигенции, и как ты призывал эту самую интеллигенцию поддержать власть в ее начинаниях. А также, не называя имен, упомянули о том, как ты критиковал своих коллег, отошедших от идеи социализма.

— А Панкин что? Что написал насчет критики Стругацких? Зря я наверное их пнул. У нас ведь этого не понимают. Могут счесть за команду «Ату их, ату!». Сказано, что разочаровались в социализме — значит нет им места в литературном мире, значит, диссиденты. Мда…честно говоря, уже жалею, что завел с ними об этом разговор. Одно дело — сказать наедине, и другое — на сцене, перед министром культуры, перед всем миром.

— Да…наверное, не стоило этого делать. Впрочем — тебе виднее, ты еще ни разу не ошибся.

— Может это и был он, первый раз — проворчал я, и встал из кресла — Пойдешь с нами бегать?

— Пойду. Надо скинуть пару килограммов, что-то я растолстела!

— Честно сказать — не заметил. Хотя…да, что-то попа стала толстовата! Скоро и в дверь не пролезешь!

— Что, правда?! — Ольга испуганно провела ладонями по бедрам, взглянула на меня и фыркнула — Да ну тебя! Издеваешься! Я правду говорю — слегка располнела! Надо браться за себя! Кстати, я и постреляю с вами.

— Не возбраняется! — сказал я, и пошел на выход из кабинета.

Высоцкий уже не спал. Я слышал шум воды из душа рядом с его комнатой, и через три минуты он вышел, вытирая полотенцем чисто выбритое лицо (усы он сбрил).

— Доброе утро! — лучезарно улыбнулся я барду и актеру — Как самочувствие?

— Издеваешься? — скривился актер и бард — Все болит! Ну все! Я даже не представлял, что и ТАМ все будет болеть!

Он показал глазами на пах, и я ухмыльнулся:

— Потянул немножко, пройдет. Человек существо выносливое. Особенно — актеры. Вас, актеров, оглоблей не зашибешь! Так что не жалуйся, одевайся, завтракаем, и на полосу препятствий. Кстати — сегодня с нами Ольга побежит, ей надо килограммы сбрасывать. Наела, говорит.

— Чего она там наела? — фыркнул Высоцкий — в самый раз баба! Я бы у тебя ее точно отбил, если бы не женат был! Такую-то красотку! Впрочем — куда мне против тебя? Молодой миллионер, красавец — да ты только пальцами щелкнешь, толпа баб набежит! Кстати, удивляюсь тебе — ты просто…хмм…святой! Я бы на твоем месте…

— Хмм…честно сказать…от добра добра не ищут. Смысл какой? — пожал я плечами — Что, у других баб как-то по-другому расположено? Система так сказать другая? Когда рядом с тобой есть женщина, полностью тебя удовлетворяющая, зачем искать что-то другое? Ради интереса? Грязь собирать?

— Ну…так-то ты прав…когда есть у тебя рядом женщина… — вздохнул Высоцкий, и я ему кивнул:

— Володь, обещаю — сделаю все, что в моих силах, чтобы решить проблему. И кстати — Махров, если обещает, всегда делает. Леша очень дельный человек, и поднялся за счет своего ума и деловых качеств. И кстати — взяток не берет, и не ворует. Я отвечаю за свои слова!

— Я слышал про него — кивнул повеселевший Высоцкий — Мужик и правда дельный. После Фурцевой — небо и земля. Та такая мразь…

— Ну хватит о всякой ерунде! Побежали из тебя бесов изгонять!

— Экзорцист проклятый! — буркнул Высоцкий, уже успевший переодеться в выданный ему спортивный костюм (их на складе — просто пруд пруди!), и зашагал за мной. Увидев в коридоре Ольгу, фигуру которой обтянул костюм на размер меньше, чем надо (чертовка!), тихо охнул и помотал головой, как цирковая лошадь. И я его понимаю. Хороша, зараза! Особенно, если до женщин тебе — ох, как далеко!

Бегали мы час. В конце так называемой пробежки бледный как мел Высоцкий едва не блеванул — я видел это по его лицу. Но надо отдать должное — ни слова жалобы. Только сдавленный мат (почти неслышный!), хрип и тяжелое дыхание. Я даже всерьез обеспокоился — не загнать бы его насмерть, вот будет хохма! Откажет сердце, и трындец! Что-то я того…ерундой занялся. Без подготовки, почти похмельного, и вот так… В общем — остановил я тренировку и повел свою гоп-компанию домой.

Между прочим — Ольга только вспотела, выносливость у нее на удивление. Впрочем — и немудрено, в моем доме в Монклере мы с ней серьезно занимались вместе с другими девчонками — Ниночкой и Лаурой. И в единоборствах она шарит, морду набить обычному мужику — запросто. И ножом может подколоть, и пулю в лоб с десяти метров уложить как нечего делать. Рядом со мной, да не научиться воинским искусствам? Исключено.

Завтра займусь Высоцким, прямо с утра. А сейчас передохнет, примет душ, и пойдем с ним постреляем. Сегодня у меня утренних лекций нет, мужики сами справляются. Зашел только, поговорил с Аносовым, узнал обстановку и удовлетворенный ушел в дом, сообщив, что у меня важный гость, и я с ним понимаешь ли общаюсь. Аносов тут же в меня вцепился — что за такой гость, и почему он здесь, а если здесь, так почему не показываю — я ему все вкратце и объяснил. Он можно сказать выпал в осадок — САМ Высоцкий?! Да ты чего?! И ты его скрываешь?! Но я тут же его осадил — потому и скрываю, что нечего ему видеть лица моих подчиненных. Обойдетесь без Высоцкого. С магнитофона песни послушаете.