Я вернусь (СИ) - Яровая Виктория. Страница 39

Его личным триумфом стало то, что он наконец-то заставил работать эту чертову штуковину с музыкой. Сколько ночей он не спал, работая втайне и пытаясь придумать хоть что-то. И награда пришлась ему по вкусу.

Гордый собой, и в предвкушении новых открытий, он не мог сдержать широкой улыбки и, протягивая ей коробочку, чувствовал себя героем. Но такой реакции он от нее не ожидал. Она чуть не задушила его в объятьях, когда поняла, что плеер работает, и тут же сунула ему что-то в ухо.

Дальше он испытал шок. У него в ухе раздался какой-то совершенно невообразимый набор звуков. Что-то стучало, громыхало и пищало, но он терпел, и вскоре с трудом начал различать слова. Лучше бы он их не слышал.

Крошка моя я по тебе скучаю.

Я от тебя письма не получаю…

Ты далеко и даже не скучаешь

Но я вернусь, вернусь и ты узнаешь…

(фрагмент из песни «Крошка моя», группа Руки Вверх)

Но совсем скоро ему даже понравилось, и он поймал ритм. А Кристина тем временем, засунув второй наушник себе в ухо, скакала по его кабинету и по всей видимости танцевала. Ее безумный танец поверг его в состояние ступора. Так дергаются только больные в Бредоме, но понаблюдав за ней и вслушиваясь в такт музыки, которая звучала в его ухе, он увидел, что движения ее весьма гармоничны и даже залюбовался. Она была так открыта и счастлива, что он сам не мог сдержать искренней улыбки. Глядя на нее, он понимал, как тяжело ему будет сдерживать себя и не сближаться с ней. Потому что она ему так нравится!

Глава 19

Кристина

Дни медленно текли своим чередом, а она кропотливо вычеркивала их в своей тетрадке, с нетерпением ожидая, когда закончится ее пребывание в этом мире. Сколько она уже здесь? Больше девяти недель, первые две из которых она хотела бы забыть. А все остальное время она не могла отделаться от ощущения, что она, в добровольно-принудительном порядке, находится в каком-то пансионате, без возможности покинуть его. У нее даже сформировался определенный порядок дня, и она старалась его соблюдать. Так было проще и легче ждать. Утром ранний подъем. Затем длинная пробежка. Теперь она не ограничилось только садом, а с наслаждением бегала по окрестностям, пересекая поля и забегая в небольшие рощицы. На одной из таких пробежек она обнаружила крохотный прудик, и даже пару раз рискнула там искупаться. Единственное место, которое она избегала, была та самая деревня. Как-то интуитивно ей не хотелось встречаться с теми женщинами, а может быть просто всплыли старые страхи. Беременные женщины всегда вызывали у нее небольшие чувства паники и тревоги, она боялась случайно их толкнуть или неловко задеть. В итоге, она решила лучше к ним вообще не приближаться и ни разу не пожалела о своем решении. Ей не нужны в этом мире новые знакомые, а тем более подруги.

Завтракала она обычно уже после пробежки, и как всегда вместе с Рэмом. После того случая в лаборатории, ей казалось, что отношения между ними улучшились, стали менее напряженным. Они начали более охотно общаться с друг с другом, стараясь избегать взаимных упреков в прошлых ошибках. Обед, как правило, она проводила одна в своей комнате, с какой-нибудь книжкой в руках. А все остальное свободное время пропадала в библиотеке, пытаясь наполнить краскам картину этого мира, которую она для себя нарисовала. Она прочитала десятки книг по истории и сейчас уже начала читать все, что попадалось ей под руку.

А вечера она любила. Они всегда ужинали с Рэмом, а после проводили несколько часов в его кабинете. Уютная атмосфера, горящий огонь в камине и приятный собеседник. Разве можно не наслаждаться таким времяпрепровождением? И она наслаждалась. Они могли долго беседовать на различные темы, уютно устроившись около камина. Она почему-то даже не удивилась обнаружив, что Рэм оказался интересным собеседником, с широким кругозором и отличным чувством юмора.

Как бы она себя не обманывала, но с какого-то момента она стала с нетерпением ждать того времени, когда он возвращался домой. И дело было не только в том, что в этом замке она была совершенно одна и не могла ни с кем толком пообщаться, правда состояла в том, что ей действительно нравилась его общество и он сам ей тоже начинал нравиться. Она прекрасно понимала, что этот мужчина не для нее, и этот мир не для нее. Все, что ей остается, только терпеливо ждать и аккуратно зачеркивать дни, в надежде, что она скоро вернется домой.

Но не все дни были похожи один на другой, иногда были и другие, яркие и насыщенные. Например в один из таких дней, Рэм без предупреждения, решил показать ей красивые места в Ливосе. Весь день они перемещались порталами, и она, наверное, никогда не забудет этот день, настолько он был полон новых ощущений. Они забирались на вершину горы и от вида внизу кружилась голова, спускались в равнины, где видели стадо диких лошадей, собирали фрукты в диком лесу и видели еще много много всего прекрасного. Больше всего ей понравились поля цветущего цветка тилина, маслом которого она любила пользоваться. Его запах напоминал ей что-то среднее между лавандой и розмарином, он успокаивал и напоминал ей о доме.

Природа Ливоса была прекрасна! В основном ландшафт страны состоял из полей, лесов, рек и озер. С нескольких сторон страну окружали горы и казалось, что она находится в огромном жерле, давно потухшего, вулкана. Все, что она видела вокруг, сильно напоминало ей природу Земли, но в тоже время казалось более сочным, чистым и менее тронутым.

Но они также посетили и несколько городов. Они оказались небольшими и очень похожими друг на друга. Аккуратные невысокие домики, мощеные улицы, ухоженные сады и лужайки, все это создавало какую-то сказочную атмосферу. Но Кристина не сомневалась, что Рэм показал ей не все, а только лицевую часть, и не обижалась на это. Она и сама, наверное, была не готова увидеть изнанку этого мира, если таковая и была. А люди показались ей такими же как и везде. Они спешили по своим делам, общались, смеялись. Кругом сновали повозки с лошадьми, кареты и всадники. Обычный день в старинном городе, который живет своей жизнью. Но для Кристины это было потрясение. Она как будто попала в живой музей. Изумительное чувство! И она искренне радовалась всему, что видела, и была благодарна Рэму за их прогулки.

Но что действительно поразило Кристину — это размеры Ливоса.

Как оказалось, что была очень маленькая страна, и из-за того, что она вся вокруг была обнесена Барьером, создавалось ощущение, что она выброшена из жизни всего мира и заточена где-то в его глубине. Да и население здесь оказалось очень малочисленное, около десяти тысяч человек. Такая крохотная, по сравнению с более чем семи миллиардным населением Земли. Она помнила, как был шокирован Рэм, когда она назвала ему численность населения Земли. Не поверил, пришлось убежать. Наверное и до сих пор не верит.

А вот Кристина задумалась. Неужели их мир настолько мал? Еще и этот Барьер смущал, она никак не могла понять, как он работает. Почему он никого не пропускает? Вернее, если верить Рэму, пропускает, но только в особые дни. Но почему? И почему никто не уходит в эти дни за Барьер, а потом не вернется и не расскажет, что там, за этим самым Барьером? Эти мысли пугали ее, заставляли сердце сжимается от страха. Ведь если об этом хорошенько подумать, то на это есть причины и тогда ее возвращение становится под вопрос. Лучше об этом не думать. Слишком страшно.

Так же возникал вопрос почему все так переживают за целостность этого Барьера? Ведь его установили столетия назад, почему никто не удосужился убедиться, что опасность все еще реальна? В один из вечеров у них с Рэмом состоялся разговор на эту тему. Она проводила ему примеры из истории Земли, например китайская стена, которая когда-то была необходима, но с течением времени надобность в ней отпала. Время идет, все меняется и то, что могло быть жизненно необходимо тогда, сейчас может только мешать. Но, как ей показалось, все ее доводы канули в пустоту, Рэм был непреклонен. Барьер стоял, стоит и будет стоять. И она не стала настаивать, в конце концов это ее не касается, хотя именно из-за этого она должна торчать в этом мире еще несколько месяцев.