Беременна поневоле (СИ) - Лакс Айрин. Страница 51

Сейчас я бы с радостью отдала всё, только бы он открыл глаза.

Медсестра заглянула в палату.

— Скоро будем проводить процедуры. Вам лучше отдохнуть.

— Я подожду. Хочу побыть с ним ещё немного.

— Алёна, вы провели больше суток в больнице у постели Арсения. Вам нужно отдохнуть, — медсестра была настроена решительно. — Я позвоню Ивану.

— Нет. Не надо, — я отёрла слёзы. — Я скоро уйду. Дайте мне пять минут.

— Хорошо.

Медсестра вышла из палаты. Едва за ней закрылась дверь, я уткнулась лицом в грудь Арсения. Слышался стук его сердца.

Тук-тук-тук… Спокойно, размеренно, не торопясь.

А у меня сердце заходилось в бешеном ритме и билось за двоих.

— Ты же меня слышишь? Не верю, что не слышишь и не чувствуешь ничего. Проснись, пожалуйста. Ты мне очень нужен. В клинике мне сказали, что уже можно узнать, кто у нас родится — мальчик или девочка. Но я попросила не говорить пока. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной в этот момент. Я до сих пор жуткая трусиха. Боюсь, что не справлюсь, если вдруг тебя не станет. Ты же сильный и очень упёртый, Арс. Я верю, что ты сможешь выкарабкаться…. — я поцеловала сухую ладонь Арсения и провела ею по щеке, как если бы он меня погладил и зарылся пальцами в волосы. Я не позволяла ему очень многое, но сейчас была готова отдать всю себя, до капли, лишь бы он вернулся. — Я тебя люблю. Вернись ко мне…

Жгучие слёзы опять полились из глаз. Я не знала, что можно столько плакать и не выплакать своё горе даже за месяц. Его много — солёное море, которым я полна до краёв. И оно не убывает. Меня качает на волнах отчаяния. Но я пытаюсь держаться на плаву, надеясь на чудо.

Внезапно мне показалось, что Арсений шевельнул пальцами. Всего мгновение. Его пальцы в моих волосах…

— Алёна, время вышло.

Я подняла голову, отерев слёзы с глаз.

— Он шевельнул пальцами!

В ответ на мои слова о том, что Арсений едва заметно пошевелился, медсестра наградила меня понимающей, но дежурной улыбкой. Это часть их работы — вселять надежду и уверенность даже тогда, когда шансы на выздоровление малы.

Но я была уверена, что мне не показалось. Он встанет на ноги — я верила в это всей душой.

— Я обязательно сообщу об этом врачу. Сейчас прошу вас выйти.

— Он выкарабкается! — надежда забилась в груди быстро и часто, расправила крылья, как та бабочка, что выползает из кокона.

Я поцеловала Арсения и погладила его по щеке.

— Я жду тебя, — поцеловала и вышла из палаты.

Домой я возвращалась с ощущением, что вот-вот наша жизнь кардинально изменится. Это чувство не давало мне покоя. Я была взбудоражена. Не могла сидеть без дела и отправилась на кухню. Мне захотелось что-то сделать своими руками и просто наполнить себя жизнью, действиями.

Я ощутила чувство голода. Впервые за те три недели, что Арсений лежал без сознания. До этого я ела, только потому, что так надо. Но аппетита почти не было. Сейчас же я  разогрела остатки вчерашней лазаньи и поела с удовольствием.

Мне казалось, теперь всё наладится.

Мне захотелось поделиться радостью с кем-то. Уверена, что Иван обрадуется, ведь речь идёт о его родном младшем брате. Иван и сам сильно переживал — он осунулся и под глазами залегли тёмные круги.

Но меня остановили на полпути.

— Алёна? — позвала меня домработница. — Вам звонят.

Управляющая протянула трубку домашнего телефона.

— Это Иван? — спросила я, решив, что брат Арсения не смог по какой-то причине дозвониться на сотовый или просто проверяет, дома ли я нахожусь.

— Нет. Богданов. Алексей Валентинович. Будете говорить с ним?

Сердце ушло в пятки. Богданов. Отец Миланы. Зачем я ему?

Я сжала пальцы, потом медленно разжала их. Хватит бояться каждой тени.

— Да. Я поговорю с ним.

50. Алёна

Я дождалась, пока домработница покинет комнату и только потом ответила на звонок.

— Я вас слушаю.

На том конце связи была тишина. Потом раздалось лёгкое покашливание.

— Если вам нечего сказать, то, пожалуй, не стоит отнимать моё время. Я очень сильно тороплюсь!

— Извините, — голос у мужчины был немного растерянным, но он тут же взял себя в руки. — Надо бы представиться. Богданов. Алексей Валентинович.

— Что вы хотите, Алексей Валентинович?

— Не знаю, с чего начать. Алёна… Кажется, Алёна, да? До меня дошли слухи, что Арсений Покровский женился. На девушке, точь-в-точь похожей на мою дочь.

— Звоните убедиться, что это так?

— И да, и нет. Это очень странное чувство, когда встречаешь тень из прошлого, о которой забыл.

Я не понимала, о чём он говорит, и к чему клонит. Но интуиция шепнула, что речь пойдёт не о простом сходстве между мной и Миланой. Арсений решил, что наша встреча — это проделки судьбы, провидение, подсказывающее ему, что пора изменить свою жизнь. Но, кажется, речь шла не о руке провидения.

— При всём моём уважении, мы не встречались, Алексей Валентинович.

— Да, — согласился мужчина. — Но я хотел бы это исправить. Мне нужно с вами поговорить. Не по телефону.

— Алексей Валентинович, мне жаль, что с вашей дочкой произошло несчастье. Но встреча с вами будет для меня очень волнительной, — призналась я. — Мне сейчас нелегко. В нашей семье произошла трагедия. Арсения сбил автомобиль. Он в коме. Я не хочу волноваться ещё больше. И боюсь, что мне не хватит выдержки разговаривать с вами спокойно.

— Вы опасаетесь меня? Давайте встретимся в людном месте?

Что-то в голосе мужчины заставило меня сомневаться.

— Пожалуйста. Я не причиню вам вреда.

— Хорошо, — согласилась я. — Но я не смогу уделить вам много внимания. Мне ещё нужно вернуться в больницу.

Мы договорились встретиться через час. Алексей Валентинович предложил заехать за мной. Но я опасалась доверять незнакомцам, поэтому пообещала, что приеду сама.

Ресторан был небольшим, но пользовался спросом. Многолюдно и довольно уютная обстановка, немного расслабляющая.

Я посмотрела на часы — Богданов немного опаздывал. Я дала себе зарок подождать мужчину ещё минут пять, потом уйти.

— Извините, я немного опоздал. Пробки.

Я посмотрела на мужчину, остановившегося возле столика. В годах, но до сих пор крепкий и широкий в плечах. Коренастый, полный силы и энергии. Только волосы на голове почти полностью седые.

— Алексей Валентинович, — ещё раз представился мужчина. Он обвёл взглядом моё лицо. Грустным и полным сожаления.

— Алёна.

— Наверное, говорить вам, что вы похожи на мою дочь, не стоит? — усмехнулся он. — Позволите сделать заказ?

— Да, конечно. Но на длительную беседу лучше не рассчитывать. Я не понимаю, зачем я вам понадобилась.

— Дайте мне пару минут, чтобы прийти в себя, — попросил мужчина.

Он открыл меню и подозвал официанта. Наполнил несколько минут привычными действиями, чтобы заглушить в себе другие эмоции. Я терпеливо ждала, чувствуя волнение.

Всё это время я переживала из-за сходства с Миланой, игнорировала эти мысли, но потом ревниво думала о том, что Арсению нравлюсь не я сама, а память о дорогой ему девушке. Но за последний месяц я поняла многое — ничего из того, что было, не имеет значения.

И когда Богданов поднял на меня глаза, приготовившись говорить, я ощутила странное спокойствие. Почти равнодушие.

— Это давняя история. Признаться, я не думал, что она всплывёт хоть когда-нибудь…

Богданов заказал обед и держал столовые приборы в руках, но не притронулся к еде.

— Речь пойдёт о рождении моей дочери.

Он волновался. Это было заметно по тому, с какой силой он сжимал вилку и нож.

— Двадцать два года назад я был не столь успешен, как сейчас. Я только задумывался о том, чтобы сделать первые шаги в бизнесе, вкладывал всё, что можно. Но когда моя жена должна была родить, постарался обеспечить лучшие условия. Я определил свою жену в роддом, где моя двоюродная сестра была заведующей родильным отделением. Надеялся на соответствующий уход и внимание медицинского персонала. Но это не спасло от несчастного случая. Жена рожала долго и тяжело. Все усилия врачей оказались напрасными. Дочка родилась едва живой… Не помню, сколько баллов по шкале Апгара присудили нашей малышке. Но шансы на выживание были очень малы. Моя жена очень сильно переживала. Не находила себе места. Была сама не своя. Наверное, в момент, когда ей сообщили, что спасти малышку не удалось, с ней что-то случилось. Она ушла в себя и не разговаривала. Нас должны были готовить к выписке, а я не узнавал свою жену. Шансы на то, что ей удастся родить второй раз, были крайне малы. Жена и эту малышку едва смогла выносить… — Богданов улыбнулся одними губами. — Сейчас, конечно, к моим услугам была бы и современная медицина, и ресурсы, и связи, даже суррогатное материнство, если захотеть. Но тогда… — мужчина вздохнул. — Тогда у меня была мёртвая дочь и жена на пороге помешательства от горя.