Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку (СИ) - Леванова Марина. Страница 6

“Так вот ты какая, моя малышка!”

Глава 6. Мария

Десять дней спустя

— Прекрати реветь, — кричала с монитора ноутбука Олеся. — Слышишь? Если ты сейчас же не перестанешь, я приеду к тебе.

Они уже полчаса болтали по скайпу. Ну как болтали? Маша позвонила и в ужасе рассказала подруге о случившейся задержке, а после ревела и сетовала на несправедливость этой жизни, а Олеся пыталась её успокоить. 

— Я не шучу! — Олеся схватила свитер и начала второпях одеваться; её до ужаса напугало душевное состояние подруги. — Я ведь правда сейчас приеду. 

Угроза тут же возымела действие. Был поздний вечер, а до района, где жила Маша, подруге придётся добираться два часа на перекладных.  

— Не надо, Олесь, не приезжай! Тебе завтра на работу далеко добираться от меня будет. — Вытерла рукавом халата слёзы со щёк. — Вот видишь, я больше не плачу. 

— Точно не плачешь? — Олеся подозрительно прищурилась.

— Точно, — подтвердила Маша, тихонечко всхлипывая. — Просто вся эта ситуация — подсобка, прекрасный незнакомец, потерянная серёжка, чрезмерное внимание Валеры и теперь ещё эта задержка. Господи, как же всё это некстати! Олесь, ну почему это именно со мной случилось? 

— Потому что ты такая везучая, — прозвучал вердикт подруги. — Так скажи, сколько прошло с того дня? Пять, семь дней?

— Десять, — всхлипнула Маша и шумно высморкалась в бумажный носовой платок.  

— Десять дней — это не так уж много. — Олеся закусила нижнюю губу. — У тебя и раньше случались задержки. 

— Да, случались, но не больше двух-трёх дней, максимум — пять, но никак не десять. — Маша со злостью вытерла слёзы, которые всё равно продолжали течь. Взяла чашку с остывшим чаем и отпила большой глоток, чтобы спрятать лицо от подруги. — Понимаешь, я даже не знаю, кто это был. 

— Ну и фиг с ним! Подумаешь, не знает она. — Олеся буквально прилипла к монитору с той стороны. — А тебе зачем это знать? Так. Во-первых, прекращай лить слёзы по этому поводу. А во-вторых, запомни, ничего страшного не случилось! Будем действовать умно. Тест на беременность показывает результат примерно на двенадцатые-четырнадцатые сутки с момента оплодотворения, но я потом ещё уточню у Насти. Кажется, тесты есть разные. — Старшая сестра Олеси работала врачом-гинекологом. — Купим самый дорогой от лучших производителей. И если это подтвердится, вот тогда и подумаем, что делать. А сейчас нечего воздух сотрясать!  

— Мне двадцать шесть, — ни с того ни сего выпалила Маша, поднимая заплаканные глаза. — Да, я не планировала прямо сейчас заводить детей, но у меня руки опускаются, если это всё же окажется правдой, потому что… Потому что! — Слёзы вновь побежали по щекам. — Олесь, что я буду делать со всем этим? — и столько отчаяния прозвучала в её голосе, что подруга снова взялась за свитер.  

— Да бли-и-ин, — возмущённо протянула она. — Всё же я сейчас приеду к тебе. 

— Не нужно, Олесь! Мне просто выговориться надо. — Маша подумала немного и добавила: — И выплакаться тоже. А кому мне о таком ещё рассказывать? Маме не могу. Ты сама знаешь, что может быть. Она ведь сорвётся ко мне. А ты же понимаешь, что может случиться, если она это сделает. 

— Конечно, понимаю! Ладно, тогда дома останусь, — согласилась Олеся. — Только давай тогда о чём-нибудь другом поговорим, хорошо? Ты серёжку бабушкину нашла? 

— Не-а, — грустно ответила Маша, подпирая ладонью щёку. — У меня так и не получилось сходить в подсобку. В обед мне туда страшно подниматься, есть шанс нарваться на бабу Нюру, она в последнее время никуда не уходит, а под конец дня за мной постоянно заходит Валера, к тому же он спускается задолго до окончания рабочего дня и сидит рядом. Он теперь каждый раз настойчиво приглашает меня к себе домой, а в эти выходные так вообще осмелел, припёрся ко мне на квартиру — с букетом цветов и тортом. Я как увидела его в глазок, чуть в обморок не рухнула. В общем, я ему не открыла. Так, представляешь, он давай названивать мне. Это был просто ужас: телефон орёт, в дверь настойчиво стучат. Даже не знаю, что с ним такое случилось после того дня! Но мне не нравится, как он себя ведёт в последнее время.

— А я знаю, что случилось, — усмехнулась Олеся. — Ты случилась! Он наконец осознал, как ему несказанно повезло в жизни: отхватить такую девушку, как ты. Знаешь, тебе срочно нужно с ним замутить, — многозначительно повела бровью. — Я об этом самом говорю. 

— Не могу-у-у, — снова заголосила Маша. — Мне больше не нравятся его поцелуи. Точнее, они мне никогда не нравились, а теперь и подавно. — Она задумалась: а поцелуев-то как таковых никогда и не было. — Я не могу забыть своего незнакомца из подсобки. Боже! Как мне с этим теперь жить?

— Подожди-подожди! — У Олеси глаза сделались на пол лица. — Ты что, думаешь о нём?

— Постоянно. Каждую минуту. 

— Очень печально, что ты о нём думаешь! — огорчённо проговорила Олеся. — Слушай, а ты вообще планируешь сходить в ту подсобку? Или теперь уже бесполезно искать серьгу, столько время прошло? 

— Почему бесполезно? Она могла куда-нибудь закатиться, но я больше чем уверена, что она зацепилась за одно из тех полотенец, что на нас свалились, мы их стопкой так и закинули обратно на полку.

— Так иди, чего тянешь?  

— Так говорю же, не могла. Помимо того, что Татьяна Викторовна завалила работой, так ещё Валера неотступно следует за мной по пятам. Но завтра обязательно схожу, — уверенно проговорила Маша. — Как раз пятница будет. Я подметила: в этот день баба Нюра обычно пораньше уходит, да и все остальные тоже. Так что на этаже не будет ни души. Я поднимусь по служебной лестнице, чтобы не попасть в объективы камер, и тщательно обыщу подсобку. — Она долго настраивалась на этот шаг, но сейчас готова была действовать.  

— А как с Валерой быть? Ты ведь сказала, что он последнее время тебя пасёт. 

— Фу, какое противное слово “пасёт”! — Маша брезгливо скривила губы. 

— Правильное слово, — покивала Олеся. — По-другому его бдение не назовёшь. — И снова повторила свой вопрос: — Что будешь с ним делать?  

— Валера вчера случайно подслушал наш разговор с Татьяной Викторовной. Она меня поторапливала с квартальным отчётом, — Маша грустно улыбнулась. — Я соврала ему, что в пятницу задержусь, чтобы доделать свою работу. Он тотчас вызвался подождать, сколько нужно, но я сказала, что меня обычно подвозит начальница.

— Здорово придумала! — похвалила Олеся. — Слушай, как только завтра домой вернёшься, сразу же набери меня. Я ж теперь вся изведусь! 

— Хорошо, — согласилась Маша. — Пойду приму душ и буду спать ложиться. 

— Давай. До завтра. — Олеся послала ей воздушный поцелуй и отключилась.

 Глава 7. Артём

Последняя неделя выдалась для Артёма особенно трудной. Отец свалил на него всю организационную работу по новому проекту, а он ни о чём не мог думать, кроме как о своей незнакомке. Его преследовал её запах, он видел её в каждой невысокой девушке, проходящей мимо, и подолгу провожал ждущим взглядом, в надежде, что вот сейчас она оглянется и он тут же поймёт, что это та самая…

В первые дни к ожиданию Артёма всё же примешивался страх: он боялся, что она заявится, как пророчил Жека, и начнёт шантажировать его. Он придумывал целые диалоги, как красиво отошьёт наглую аферистку. И даже предупредил друга, чтобы тот подыграл ему, представившись его адвокатом. Но шли дни, а девушка не появлялась. И он сходил с ума! 

Теперь ему чудилось, что его предполагаемая шантажистка переключилась на другого мужчину, посчитав приключение в подсобке не стоящим её внимания. И это было невыносимо! Он не мог понять, что с ним такое происходит, и из-за этого злился ещё больше. Через неделю он просто дошёл до ручки и очертя голову бросился за утешением в объятия к другой женщине, но по какой-то немыслимой причине его тело впервые в жизни дало сбой. А потом он совершил ещё одну глупость: зачем-то всё как на духу рассказал Анжеле. Сказать, что она была в шоке, это значит, ничего не сказать! На неё страшно было смотреть. Она весь вечер строила планы один смелее другого, как вычислить эту аферистку, которая воспользовалась беспомощностью босса и украла то, что предназначалось ей. Почему-то она совсем не думала о том, что в этом замешаны двое. А ещё… она чувствовала себя обманутой и готова была отомстить разлучнице.