Невеста массового поражения (СИ) - Никитина Анастасия. Страница 14

Восхищаясь его работой, я не могла не вспомнить утлые чернакские суденышки, виденные в порту в нескольких леях отсюда. И невольно задумывалась, как они справляются с такими шутками Создателей? У чернаков не было стихийников-навигаторов. Но неужели их нельзя как-нибудь заменить?

Я все еще думала об этом, когда от бури остались одни воспоминания и мелкая морось дождя. Чертила какие-то схемы артефактов, рылась в книгах. Но долго творить мне не дали — явилась Аленна и потащила с собой на завтрак.

— Вспомни о том, что такое этикет. Тем более, это знание тебе скоро будет необходимо постоянно. Конечно, Максу коробит от чрезмерной официальности, размалеванных лиц и туповатых придворных дам, но он — не весь Двор, и лишние пересуды нам ни к чему, — выговаривала она по дороге.

— Я по всем правилам этикета отказывалась от приглашений, — отбивалась я, в сотый раз отцепляя широкую юбку от завитушек на резных панелях коридора.

— И, тем не менее, хотя бы один раз составить компанию людям, тебе угождающим всю последнюю неделю, было бы неплохо, — отмахнулась наставница.

— И чем же это мне угождают? — скривилась я. — Тем, что не дают почитать спокойно, приглашая то на ужин, то на обед, а то полюбоваться очередным «восхитительным закатом»?

— Кто это закатами интересуется? — споткнулась на ровном месте Аленна.

— Навигатор наш несравненный. Раз десять приходил: то закат, то обед, то еще какая-нибудь чушь…

— Закат, значит… — задумчиво повторила наставница, но объяснять ничего не стала и молча пошла вперед.

Пожав плечами, я отправилась следом. Завтрак не обманул моих ожиданий: до предела зарегламентированная этикетом трапеза. Даже комплименты и редкие замечания о погоде отдавали многотомным пыльным «Сводом правил и норм поведения благовоспитанных лерр и леров».

— Ваше Величество, позволено ли мне будет заметить, что вы потрясающе выглядите, — выдал между тостом и салатом расфуфыренный посол с разрисованным уродливыми золотыми завитушками лицом, разглаживая несуществующие складки на салфетке.

— Благодарю, лер Огерони, но, думаю, вы мне безбожно льстите. Я сильно отстала от моды, — пропела в ответ Аленна.

— Не мода создает прекрасных дам, но прекрасные дамы моду, — вступил в соревнование напыщенных индюков навигатор, проводя пальцем по замысловатым золотым узорам у себя на запястье. — Вы прекрасны и без украшений, Ваше Величество, простите прямолинейного и грубого солдата, далекого от придворной куртуазности.

— Не могу не согласиться, — посол покровительственно кивнул «прямолинейному и грубому солдату», на котором кружев и украшений имелось больше, чем на мне с наставницей, вместе взятых. — Жизнь вдалеке от столицы накладывает определенные ограничения. Я преклоняюсь перед вашим подвигом, Ваше Величество. Принести ради блага народа такую жертву… Потомки будут вспоминать вас в своих молитвах вечно.

От удивления я чуть не подавилась. О каких таких жертвах говорит этот разрисованный чурбан? Но Аленна осталась невозмутимой. То ли подобные разговоры велись здесь постоянно, и она уже привыкла, то ли, что более вероятно, сработало натренированное десятилетиями самообладание, но наставница ответила хаму с такой же милой улыбкой:

— Где Правитель, там и столица, вы не находите?

— Разумеется, Ваше Величество. С тех пор, как вы пожертвовали собой, в нашей Вселенной две столицы. Вы позволите мне рекомендовать вам моего мастера визажа? Он сумеет придать вашей несравненной красоте поистине королевский блеск.

— Мастера? — опешила Аленна. Я едва не расхохоталась, увидев ее брезгливый взгляд, скользнувший по разрисованным лицам собеседников. Наставница не переносила и обычную косметику, а уж расписать собственную физиономию, как деревенский кувшин, ей и в страшном сне присниться не могло. И в то же время этикет требовал, чтобы она приняла предложение.

— А мне можно? — невзначай поинтересовалась я, пользуясь положением несовершеннолетней.

Правительница вздохнула с облегчением и охотно передала «лестное» предложение в мои загребущие ручки. Впрочем, это не помешало ей поглядывать в мою сторону с легким подозрением. Вполне обоснованным подозрением, кстати. На посольского визажиста у меня были определенные планы, и наставница совершенно точно бы их не одобрила.

Мысленно потирая ручки в предвкушении первого этапа плана «Разочаровать, Напугать, Отвадить», я с трудом досидела спокойно до конца трапезы и, заручившись обещанием посла немедленно отправить мастера следом, ушла к себе.

Посол не обманул: визажист постучал в дверь, едва я успела сменить повседневное платье на парадное. И то, и другое были отвратительного маркого бледно-голубого цвета, как, впрочем, все мои «официальные» наряды. Различала я их, в основном, по весу: чем параднее, тем тяжелее. К сожалению, встреча высоких гостей с Белого континента — событие более чем официальное, и платье, надетое на меня служанкой, ощущалось, как тряпичные латы, расшитые брильянтами. Разумеется, это не добавило мне добродушия.

— Вы заставили себя ждать, лер… — прошипела я.

— Ари. Прошу простить, Ваше Высочество, — ничуть не испугался неприветливого тона вертлявый молодой магик. — Вы позволите мне начать прямо сейчас? Всем нам скоро отправляться в порт.

— Да, — величественно кивнула я, заслужив удивленный взгляд служанки. Аленна передала мне множество навыков. И умение в случае необходимости изобразить из себя центр Вселенной из их числа. Правда, пользовалась я этим не так уж часто. Совсем не пользовалась, надо признать.

— Тогда извольте присесть, — магик развернул кресло к свету и открыл пузатый чемоданчик с массой мелких отделений.

— Изволю, — я кое-как затолкала пышные юбки в оказавшееся вдруг неимоверно узким пространство между подлокотниками. — И имейте в виду, милейший, я должна быть неотразимой, соответственно моему статусу! Никто не должен превзойти меня!

— Не беспокойтесь, Ваше Высочество, — визажист достал тонкую кисть и, понизив голос, добавил. — Вы затмите саму Правительницу!

Расслабившись, я прикрыла глаза. Остальное он сделает сам. Мне ли не знать, в какое страшилище способен превратить даму художник, которому разрешили следовать собственным понятиям о красоте. Некогда я совершила эту ошибку. В первый и последний раз в своей жизни. Тогда у меня на голове оказалась клетка с живой певчей птицей, а при ходьбе я задевала косяки далеко не низких дворцовых дверей. Перья и подсохшее гуано выпутывали из моих волос еще часа три после злополучного приема, а шея, та вообще болела недели две. И вот сейчас я шла на это сознательно, предвкушая перекошенное выражение на физиономии навязанного жениха.

Превращение экземпляра принцессы обыкновенной в неотразимую страхолюдину заняло оставшиеся несколько часов. Когда колдовавший надо мной магик, наконец, ушел, я поднялась и бросила короткий взгляд в зеркало: самое то. Золотые завитушки исказили лицо до неузнаваемости. А в сочетании с тяжелым, расшитым каменьями парадным платьем и высокой прической я и вовсе смотрелась сестричкой полоумных дворцовых модниц. И не столько внешне, сколько по умственному развитию. Только окончательно сбрендившим могло прийти в голову добровольно так себя изуродовать.

Я скорчила недовольную рожицу и вышла из комнаты. В порт меня опять доставили в отдельной карете, так что первой жертвой моей неотразимой красоты стала Аленна. Увидев меня на пирсе в ярких лучах солнца, она покачнулась и незаметно постучала пальцем по виску. Я ухмыльнулась: «Надеюсь, ифитов женишок тоже окажется поражен до глубины души».

Наставница нахмурилась, заметив эту ухмылку, но что-то изменить уже не успела: долгожданный корабль, раззолоченный не хуже меня, мягко ткнулся бортом в причальную стенку. Аленна, опершись на локоть посла, направилась к сходням. Мне же не оставалось ничего другого, как принять руку навигатора. Так парами мы и подошли к кораблю. Пропуская мимо ушей всевозможные благоглупости, которые нашептывал мне стихийник, я жадно осматривала толпу на палубе в поисках своего жениха. Но вычленить его из общей расфуфыренной массы гостей так и не смогла. Зато с легким неудовольствием заметила, что среди дам нашлись и куда более эпатажные, чем я. Мало того, что их лица выглядели, как золотые маски, так еще и кое-где сверкали мелкие драгоценные камни.