Невеста массового поражения (СИ) - Никитина Анастасия. Страница 6

— А вы, значит, целью стать не можете? — хмыкнула я. — Принцесса Белого континента, Правительница Черного… Ну, совсем не цель, ага.

— Цель, — пожала плечами Аленна. — Но куда менее удобная. Я, повторюсь, боевой маг, и могу за себя постоять. Меня далеко не так просто похитить или убить. А вот ты…

— Ну, что я? — обида снова пробудила недавнюю злость. — Да кому я нужна?! Какие еще похитители и убийцы? Нет их больше, все повывелись! Тишь да гладь вокруг!

— Мой отец тоже так думал, и едва не потерял своих сыновей, — напомнила Аленна.

Эту историю я знала. Как-никак, сама была непосредственной участницей. Но когда это было! Она бы еще последнюю Великую войну мне напомнила!

— И все равно это не повод поднимать такой шум из-за короткой отлучки.

— Возможно, не повод. Но сейчас я не ищу поводы, а пытаюсь объяснить тебе, почему мы испугались. Пойми. Люди только начинают забывать тиранию Старого хищника и верить в то, что новый порядок — это навсегда. В семье Правителя все должно быть хорошо и стабильно. Если там происходит что-то непонятное, то сразу возникают сомнения. А сомнения слишком быстро переходят в неверие: что это за Правитель, если он свою же семью защитить не может? Понимаешь?

— Понимаю. Но…

— Если «но», значит, не понимаешь, — опустила глаза Аленна. — Не хотелось тебя пугать, но, раз уж ты у нас такая смелая, то придется. Во дворце завелся предатель. И поймать его пока не удалось. Теперь-то ясно, почему мы так всполошились, не найдя тебя там, где ты должна была быть?

— Предатель? — только и смогла выговорить я.

Это было шоком, кому могло что-то не нравиться, если с Белым континентом дружба, и даже недоброй памяти справедливцы давно угомонились?

— У Никса… — наставница запнулась и поправилась. — У Правителя Никса уже неделю пропадают документы. Сначала ничего важного. Так, мелочи всякие. Мы даже думали, что он сам их выбросил вместе с какими-нибудь черновиками. Но сегодня важный свиток испарился буквально на глазах. Никс на несколько минут оставил его без присмотра, а когда вернулся — не нашел. Мы перевернули все. Но ничего и никого не обнаружили. Даже поисковые плетения спасовали. В кабинет никто не заходил, но свиток исчез. Кто-то научился скрывать следы своей ауры. Понимаешь, что это может значить?

Еще бы я не понимала… Знаем мы, что получается, когда всякие изобретатели начинают ставить себя выше законов. Негодный дядюшка Аленны — хорошее тому подтверждение. И вот, опять… До сих пор еще никому не удавалось скрывать свои следы от поисковых плетений. Затереть, смазать, исказить, спрятать за чужими, но не убрать бесследно.

— И что украли? — спросила я, чувствуя, как шевелятся волоски на затылке.

— Это самое неприятное. Исчезло предварительное соглашение о визите с Белого континента, — хмуро призналась Аленна. — Вор, кто бы он ни был, теперь отлично осведомлен, кто, когда и куда приедет. В общем, я прошу тебя не исчезать.

— Хорошо.

— Тогда договорились. В те же загоны ящеров ты вполне можешь сходить в сопровождении офицера охраны.

Я скривилась, но возразить было нечего. Оказаться в заложниках у какого-нибудь психопата, вообразившего себя новым «властелином Вселенной», мне не улыбалось. Конечно, я бы ему показала, где ифиты стынут, но Аленна бы волновалась, и вообще…

Наставница ушла, все-таки не забыв объявить мне наказание. Как я и подозревала, им оказался запрет на зельеварение до тех пор, пока не явятся гости с Белого континента. Аленна лично запечатала мою лабораторию, и, поковыряв ее плетение минут сорок, я убедилась, что туда действительно не попасть. Хорошего настроения мне это, разумеется, не добавило. Мало того, что аптекусу теперь придется ждать обещанные зелья как минимум месяц, так еще и долгожданные эксперименты с кристаллами Тролльего плато откладывались на неопределенный срок. Под замком остались и все мои любовно сваренные шутливые зелья, которыми я намеревалась развлечься между предстоящими экзаменами, вроде сонного тумана и жидких привидений. Слава Создателям, хоть Чудик остался в комнате: его котелок стоял в нише. Ну, и сами кристаллы, ставшие причиной всех этих неприятностей, которые я спрятала в спальне.

Отчаянно зевая, я поплелась спать, но в дверях вспомнила, что не выдала Чудику вечернюю порцию пергамента. Монстрик есть явно не хотел и на предложенный обрывок смотрел с сытым равнодушием. Почесав лиловое брюшко, я снова зацепилась за странную веревочку. Смутные подозрения зашевелились где-то на границе сознания, и я, еще не понимая, зачем, потянула за перевитый серебряной нитью кончик. Шнурок закончился быстро, а следом показался край сургучной печати.

Минуту спустя я тупо качала перед носом Большую печать Правителя Белого континента. Теперь мне был известен неуловимый шпион, всю последнюю неделю посещавший кабинет Правителя Никса-аира. Только как сообщить об этом наставнице и унять всеобщую шпиономанию, я не представляла. Впрочем, как и то, каким образом Чудик вообще попал в самую охраняемую комнату дворца.

Как сообщить о найденном «шпионе» наставнице и Правителю, я так и не придумала. В финале всех доступных вариантов назойливо маячила кучка пепла на месте моего домашнего монстрика, что меня категорически не устраивало. Но и выдерживать всеобщую истерию получалось все хуже. Мне не только закрыли доступ в лабораторию. Если бы только это… Я уже давно научилась решать эту проблему. Все было гораздо ужаснее. Мало того, что любое самое незначительное опоздание на лекцию поднимало волну паники в учебном корпусе, мне еще навязали дополнительную тень. В роли тени выступал один из кавалергардов личного конвоя Правительницы, и избавиться от него мне удавалось только в ванной. Даже переодеваясь, я чувствовала его незримое присутствие где-то за ширмой, которую спешно притащили в гардеробную.

Жаловаться Аленне было бесполезно. Она только кивала на отряд в пять голов, который теперь таскался за ней, куда бы она ни пошла. И то, что моя наставница могла бы раскидать таких «охранников», даже не запыхавшись, ни на что не влияло: Никс-аир был неумолим. «Однажды я уже потерял почти всю свою семью благодаря излишней беспечности. Больше это не повторится», — говорил он и, не слушая, отметал любые аргументы.

Примерно к середине третьего дня такой жизни я в буквальном смысле взвыла. Кавалергард, которого я демонстративно старалась не замечать, вызывал приступы неконтролируемой ярости. Ну, ладно, Аленна, она хоть в город выходит иногда. Но мне-то зачем этот соглядатай в совершенно безопасном дворце, а за ворота мне и шагу ступить не дают даже в его сопровождении? Я бросила короткий взгляд на торчащего у двери охранника. Что ж. Раз бойкотом не проймешь, стоит сменить тактику. Еще бы вспомнить, как его зовут, вообще было бы идеально.

— Не трудно стоять часами, лер…?

— Радив, Ваше Высочество, — подсказал служака, даже не шевельнувшись.

— Радив-ар, — постаралась улыбнуться я. Улыбка вышла слегка кривоватой — уж слишком надоел мне этот парень, безмолвной тенью следовавший за мной все последние дни. — Если устали, вы можете присесть.

Я кивнула на самое дальнее от двери кресло.

— Благодарю, — на этот раз он пошевелился, если едва заметный наклон головы, долженствующий изобразить благодарный поклон, можно назвать шевелением. — Я привык.

— Тогда я, пожалуй, прогуляюсь, — очередная попытка показалась смешной даже мне самой. — Сопровождать меня не нужно.

— У меня приказ Правителя, Ваше Высочество. Я обязан сопровождать вас, куда бы вы ни пошли, за редким исключением.

«Да откуда ж ты взялся на мою голову?» — едва не завопила я, но вовремя прикусила язык.

— И что же это за исключения?

— Ваша ванная, — как ни в чем не бывало, отозвался этот… этот…

Подходящий эпитет я подбирала минуты две, но все, что приходило в голову, либо оказывалось нецензурным, либо и вовсе существовало только в языке троллей, который сам по себе цензурным не был по определению.