Артефактор (СИ) - Воронков Николай. Страница 65

Оказалось, не случайно. Подойдя поближе, женщина указала рукой на стулья.

— Присаживайся.

Пока усаживались, появилась служанка с большим подносом и бесшумно уставила стол тарелками, чайными чашками, маленькими розочками с вареньем. Ну, и пузатым чайником до кучи. Я с интересом разглядывал посуду. А что, может, и не фарфор, но смотрится вполне на уровне. Явно не по частям покупали, а как полный сервиз — на всей посуде единый узор золотом, и почти везде был заметен некий вензель из переплетённых букв. Но гораздо больше меня заинтересовали горки бутербродов, возвышавшиеся на тарелках. И с колбасой, и с бужениной, и с сыром, и с паштетом, и ещё непонятно с чем. Небольшие, размером со спичечный коробок, но так даже лучше — можно сразу целиком в рот засовывать. Может, и поем на халяву, а то время уже обеденное, а чем и когда разговор закончиться, чёрт его знает.

Женщина правильно поняла мои взгляды.

— Ты ешь, не стесняйся, это всё для тебя.

Сама налила мне чаю, подвинула тарелки поближе. А я и не собирался стесняться. Дотянулся до сахарницы, сыпанул пару ложек, размешал, стараясь не сильно звенеть ложечкой. Выбрал себе бутерброд с какой-то рыбой, в другую руку чашку с чаем. Ну, я готов к долгому разговору.

Женщина, внимательно наблюдавшая за мной, это поняла.

— Ну что ж, давай знакомиться. Как звать тебя, я знаю, а ко мне можешь обращаться "Госпожа Горгона".

От неожиданности я чуть весь чай себе на штаны не вылил. Отставив чашку, глянул на стол, но салфеток поблизости не было. Пришлось позорно стряхивать чай со штанов ладошкой, стараясь, чтобы брызги не попали на платье женщины.

Та смотрела на меня с непонятным выражением.

— Неужели обо мне рассказывают только плохое?

Я замер с ладонью на штанине.

— Ааа… нет. Просто слышал в детстве легенды о другой женщине с таким именем, вот и удивился совпадению.

— Плохие легенды?

— Эээ… разные.

— Ну и ладно — женщина расслабилась — Ты ешь, не стесняйся.

Да я и не собирался стесняться. Снова бутерброд в рот, пригубил чашку. А что, неплохо. Не знаю что здесь заваривали, но на чай похоже.

— Ну что ж — женщина не сводила с меня взгляда — я буду рассказывать, а ты внимательно слушай. И кушай. Если захочешь что-то сказать и поправить меня, не стесняйся. Только одна просьба — не ври мне. Если не хочешь говорить правду, лучше промолчи, но не ври. Давай не будем впустую тратить наше время. Согласен?

Я молча кивнул, засовывая в рот очередной бутерброд. Не очень красиво и не очень вежливо, но она сама сказала есть и не стесняться. А сытому и слушать веселее.

— Новость первая и приятная для тебя. Маги исследовали тот нож, из-за которого мы встретились недавно, нашли много интересного, и я решила дополнительно заплатить за него ещё три тысячи.

А что, действительно приятная новость. Я и так не бедствую, но когда деньги были лишними?

— Если ты ещё не знал, я возглавляю одну из служб королевства, которая… много чем занимается. Не так давно ты попал в поле нашего зрения. Причины этого сейчас не так уж и важны, но я посчитала важным тебя самого. И у меня к тебе предложение… — женщина внимательно смотрела на меня, а я продолжал жевать. А чего мне напрягаться? Она пока даже не объяснила что ей надо, а изображать перепуганного школьника, трясущегося перед ликом ужасной Горгоны, я не собираюсь.

— Я внимательно ознакомилась с отчётами об экспедиции, и там отзывы о тебе были самые благоприятные. Спокоен, не суетлив, первым обнаружил опасность. Жаль, что было уже поздно, но тем не менее. Моя служба тоже планирует экспедицию в Мёртвые земли, и я предлагаю тебе съездить с ней.

Я замер с куском во рту. Не понял. За каким хреном я должен переться с какой-то особой экспедицией? Скорее всего, и Горгона, и Герда из королевской службы безопасности, так что поездка будет явно непростой. Нафига мне это?!

— Если согласишься, то поедешь советником. Ничего особенного от тебя требовать не будут, ты просто будешь рядом с магами и будешь смотреть по сторонам. Ты уже два раза был в землях — не два, а пять, мысленно поправил я её. И не наскоком, как в этих экспедициях, а неделями — и можешь сразу заметить мелочи, на которые наши маги даже не обратят внимания. Вся поездка за счёт экспедиции. Единственное условие — все найденные деньги, золото и украшения можешь оставить себе, но артефакты продашь нам за половину цены.

Хм, предложение интересное, но как она это себе представляет? Если уж я советник, и только смотрю по сторонам, то добычей артефактов будут заниматься другие маги, а мне, вроде как, по должности не положено. То есть, я туда поеду, буду гулять туда-сюда, и получится, что болтаться я там буду только за еду. Или это намёк, что и я могу там чего-нибудь пошерстить? В присутствии магов? На каком-нибудь чёрном пятне? Ну-ну. К тому же, артефакты придётся отдавать за половину цены. Нафиг мне нужен такой государственный рэкет! Я и сам могу съездить куда захочу, погулять там, где мне будет интересно, и забрать всё себе, не делясь с неизвестными попутчиками. Можно ведь и не пытаться продать всё сразу. Пусть лежат в банке, ждут своего часа. Есть-пить не просят. Не, мне такое не интересно.

Не дождавшись от меня ответа, женщина продолжила.

— Звучит, конечно, странно, но не торопись отказываться. Сейчас ты можешь съездить и в одиночку, но на каждом шагу тебе могут ждать неприятности. Когда поедешь в земли, когда будешь возвращаться, когда захочешь продать найденное. А так всё будет под нашим прикрытием. Поедешь с экспедицией, все, что ты найдёшь… ну, я уже говорила. Если не захочешь, чтобы о твоих находках знали, никто и не узнает. Слава достанется другим, а ты получишь половину стоимости, но уже чистыми деньгами, не вызывающими вопросов. Можешь купить себе поместье, можешь заниматься чем захочешь. Если артефактов будет много, можешь даже получить дворянство, стать каким-нибудь бароном. Чем плохо?

Я задумался. Действительно, чем плохо? Прикрытие, дворянство, деньги, легализация. А плохо тем, что Горгона, почуяв вкус денег, в любой момент может потребовать ехать уже не по моему желанию, а по её. А ещё все деньги будут идти через неё, и она может прибрать их себе, а я останусь с голой жопой, если вообще оставят в живых. Так зачем мне такое счастье? Зачем мне золотой дождь на голову, если на шее будет жёсткий ошейник, а поводок в руках Горгоны? Я отставил пустую чашку.

— Вы просили не врать вам, госпожа Горгона, поэтому я скажу чистую правду. Я приехал в академию учиться, и хочу именно учиться. Я уже заплатил за второй курс и денег, что я получил за нож, хватит ещё и на третий, и на четвёртый курс. Что будет с нами к тому времени — неизвестно, но мы можем вернуться к этому разговору позже — Горгона внимательно слушала, но, вроде, скандалить пока не собиралась. Я встал — Бутерброды были великолепны, но мне надо идти, госпожа Горгона.

Я коротко поклонился молчащей женщине, и ушёл.

Женщина задумчиво пила чай, даже не обратив внимания, что он холодный.

Да уж, более короткого и странного разговора с подозреваемым у неё ещё не было. Весь расчет был на спокойную обстановку, доверительный разговор, но парень всё поломал, предпочтя молчание. Но как же красноречиво он молчал! Без всяких уловок и пыток рассказал даже больше, чем она рассчитывала узнать.

Во-первых, он был совершенно спокоен. Можно было посчитать его дураком, которого больше интересовала еда, но парень точно не дурак. Скорее, он уже давно готов к подобному разговору, и заранее знает о всех возможных поворотах предстоящего разговора. Но даже в этом случае он вёл себя слишком спокойно. Даже закрадывается подозрение, что подобный разговор у него не первый, поэтому и отреагировал почти равнодушно. На угрозы тоже отреагировал совершенно спокойно. Задумался над её словами, что-то для себя решил и снова принялся за бутерброды. А наплевать на её слова можно только в двух случаях — если сбежать куда подальше или у парня очень сильные покровители. Но кто может быть сильнее руководителя тайной стражи? Это могут быть и её сёстры, но вряд ли. Тогда получается, что в случае каких-либо неприятностей парень просто сбежит. И как тогда на него давить? Как заставить принять нужное решение? Да уж, задачка — управлять парнем, у которого ничего нет, которого ничто не держит, и которому ничего от тебя не нужно.