Беременна от брата жениха (СИ) - Асхадова Амина. Страница 20
Но лишь на секунду.
- Так, все было так… - шепчу, пораженная собственной правдой, - ты отобрал Асю у Андрея, ты ненавидишь собственного брата! И теперь, когда его жизнь вновь наладилась, ты прилетел в Россию, чтобы повторить историю!
В следующую секунду нож в моих руках раскрывается бабочкой. Острие проходит в непосредственной близости от живота Тимура, почти касаясь его белоснежной футболки. Был бы нож чуточку длиннее, и эта майка могла бы окраситься в алый цвет, но пока глаза Чернова расширились не от боли. А от шока.
Мужчина шарахнулся от меня, как от прокаженной. Я сжала орудие покрепче. Нет, я была не настолько взвинчена, чтобы сотворить то, что прочла в его глазах. Но у меня была цель.
- Твоими руками погибла Ася. Ты насиловал ее, она забеременела, а Андрей не принял ее после всего этого… О, боже…
Я шумно выдыхаю, глотая ком в горле от поразившей меня догадки.
- Не принял, потому что это был твой ребенок, так? Она забеременела после изнасилования!
- Закрой рот, Вика! Ты говоришь полную х*йню! – зарычал Тимур, делая вид, что ему очень больно.
Хорошо играешь, очень хорошо! Но тебе совсем не больно – такие, как ты, не испытывают боли.
Однако, подходить ко мне он не посмел. Стоял на расстоянии, пристально оглядывая мою дрожащую ладонь с ножом.
- И когда Ася призналась Андрею, от кого на самом деле ребенок, он… не принял его. И она покончила жизнь самоубийством.
- Какая ты сказочница, Вика. Дай женщине право говорить, и она придумает любую чушь, - хрипло бросает он, вновь окидывая взглядом мою руку, в которой находилась металлическая защита.
В горле першило, а сердце бежало куда-то без оглядки, норовя вот-вот выпрыгнуть из тела прочь, но я не спускала с Тимура глаз. Я понимала, что одно его движение, и я тут же буду обездвижена, поэтому осторожно сделала шаг вперед, заставляя его отступать. Мне страшен исход моей выходки, но пути назад не было.
- Позволь мне рассказать тебе правду. Или через секунду я тебя скручу так, что ты не сможешь двигаться, - пригрозил Тимур, но я почти освободила себе дорогу к выходу.
- Нет, Тимур. Больше ты меня не тронешь, иначе в следующий раз я за себя не ручаюсь.
Его взгляд потемнел.
- Ты безумна, - покачал головой Тимур.
- Как и ты.
А в следующий миг его фигура делает резкий выпад. Я вскрикиваю – моя кисть обездвижена и сжата так сильно, что нож из нее выпадает сиюминутно.
А я придавлена к столешнице, ведь он исполнил свою угрозу в случае моего непослушания – Чернов обездвижил меня полностью.
- Я знаю, кто я. Ублюдок, которого ты ненавидишь, - цедит он, шумно выдыхая мне в затылок, - но я хочу, чтобы ты узнала правду! Я расскажу тебе и про Асю – все от и до, я расскажу тебе о том, что произошло на даче. Только выслушай меня, ведь я нашел виновного в том, что с тобой произошло…
- Все у тебя виноваты, но только не ты! Что ты мне расскажешь? Как ты подлил мне в чай возбуждающее средство и воспользовался этим? Или то, что ты довел Асю до самоубийства?
- Это неправда!..
Он позволил мне повернуться, чтобы я могла смотреть в его глаза. Но мое запястье он так и не отпустил.
Я глубоко вздохнула, отсчитывая секунды до…
- Я не хочу слушать твою ложь! Я беременна, Тимур.
- Что?.. – огромный клубок воздуха летит из его губ. Словно его ударили под дых.
- Мы с Андреем ждем малыша. Если в тебе еще осталось что-то хорошее, то ты сегодня же соберешь свои вещи, покинешь этот дом и страну и забудешь все, что было между нами.
Тимур долго искал мой бегающий взгляд, словно я могла врать. Сдаюсь, встречаемся глазами, убеждаю его в обратном. Я не лгу, и скоро он это понимает.
- Я была у Леры, мы ездили к врачу, и срок известен. Андрей пока не знает, но это дело времени.
Его хватка ослаблялась, а взгляд медленно угасал. Я отошла от мужчины на несколько шагов, а затем и вовсе на гнетущих ногах направилась к лестнице. Остановилась у самого начала, чтобы с силой вцепиться в перила – так, что костяшки пальцев побелели.
- Если в тебе осталось что-то человеческое, ты исчезнешь из нашей семьи.
- Чей из нас ребенок? – глухо скрипит его голос, ведь он уже догадывается по моим словам.
Его сильная спина сгорблена. Крепкие руки сжаты в кулаки. В мыслях Тимура дежавю: «Прекрасно, Вика, боль номер раз…»
- Не твой, - безжалостно лгу.
И молюсь во благо себе и малышу, которого уже ношу под своим сердцем, чтобы Тимур уехал и никогда не узнал правду.
Глава 16
За несколько дней до прилета Андрея
Мой палец с силой продавливает мягкую кнопку звонка – в этом положении я нахожусь долго, очень долго. Стеклянным взглядом упираюсь в дверь и отпускаю кнопку только тогда, когда вижу подругу в проеме двери. Раздраженная и хмурая, Лера уперла руки в бока и сверлила меня негодующим взглядом.
- Ты чего звонок не отпускаешь-то?! Я ж купалась, пришлось нестись к двери, как угорелой…
Наконец, мы встретились с ней глазами, и Атаманова застыла.
По выражению ее лица я поняла, что выгляжу сейчас я очень и очень дерьмово.
- Немедленно проходи, - приказала она, пропуская меня внутрь своей квартиры.
Едва я ступила за ее порог, как почувствовала себя в безопасности и смогла спокойно выдохнуть. Лера оглядела за мной лестничный пролет и заперла дверь на ключ.
- Не стой, как столб. Ты меня пугаешь, подруга!.. Проходи на кухню, давай-давай, - поторапливала она меня.
А дальше она меня накормила, напоила, а я все молчала и молчала, даже не зная, с чего начать...
- Как ты, котенок? - она оглядела меня ласковым взглядом, - пойдем в комнату, ляжем. Ты мне все расскажешь...
Лера всегда называла меня котенком, и из уст лучшей подруги это звучало чертовски тепло. От нее веяло заботой.
- Я тебе звонила несколько дней назад, - шепчу первое, что мне пришло в голову.
- Я была у родителей. Папа плохо себя чувствовал, мне пришлось внепланово уехать из города, - тяжело вздохнула Лера.
Я нахмурилась – это была моя первая эмоция за утро.
- Что случилось с Олегом Борисовичем?
- Сейчас все в порядке, не переживай. С сердцем что-то было, мама тут же скорую вызвала ему, пока я ехала. Фельдшеры сразу кардиограмму сделали, но, к счастью, все хорошо. В больницу позже съездили, сейчас принимает лекарства. Так, Вик. Рассказывай...
Как маленькую девочку, Лера укладывает меня на свою постель и заботливо укрывает покрывалом. В ее комнате, как и во всей квартире, уютно, светло и чисто. Чисто не в плане материальном, а в плане духовном, ведь нашу с Андреем комнату более нельзя назвать чистой.
На этот раз я рассказала ей все.
Начала с первого изнасилования, после которого я приезжала к Лере. Тогда я не пересилила себя, промолчала о произошедшем в нашей с Андреем спальне, и уехала от подруги молчком.
Затем коротко перечислила хронологический порядок действий Тимура, а закончила вчерашним вечером. Глаза Леры расширились от ужаса, поэтому я отвернулась, спрятала от нее красные щеки и соленые слезы, а затем пересилила себя и рассказала, в каком одурманенном состоянии я встала перед Тимуром на колени.
И про все, что связано с Асей, я тоже поведала в этой истории…
Чувствую тонкие пальчики подруги – она поднимает мое лицо, вытирает слезы и обнимает меня.
- У меня только мат на языке, - шепчет она.
Я благодарна ей за то, что она молчит и дарит мне необходимую поддержку. Если бы Лера сейчас начала бунтовать, хвататься за нож и заочно угрожать Тимуру расправой, я бы точно провалилась сквозь землю от стыда.
- Лера, ведь это еще не все, - на этих словах я снова ныряю в подушку лицом, а поглаживания подруги прекращаются.
- Вика, ты можешь мне довериться. Что еще этот ублюдочный брат твоего слепого жениха сделал с тобой?!
Поднимаю голову, встречаясь с красивыми карими глазами своей подруги. Кому довериться, как не ей? Точно не родителям с больным сердцем.