Игра Ловца (СИ) - Каминский Андрей Игоревич. Страница 64

Когда испуганные слуги осмелились заглянуть в септу, то нашли там лишь потухшие свечи, круг на полу и опрокинутый кубок в луже крови. Хозяйка Хайгардена бесследно исчезла, также как и все ее колдовство.

Джейме медленно обвел взглядом подземелье — вокруг него сгрудились уцелевшие фанатики, готовые кинуться при любом неверном жесте. Он посмотрел на Кецию и увидел, что на ее губах играет слабая улыбка.

— Владыка дал знак кому он благоволит, — произнесла она, — и он же избавил тебя от власти ведьмы — дав собственную отметину.

Тощая рука указала на освещенную факелами стену. На ней плясали тени адептов, статуи и Кеции. Не было лишь тени самого Джейме.

Сестра

Вход в пещеру смердел гарью, падалью и душной змеиной вонью. На черном камне валялись обгорелые кости — людей и животных. Рейнис с сомнением бросила взгляд на ползущую рядом большую змею с человеческой головой.

— Тебе нужно это сссделать, — раздался в ее мозгу шелестящий голос, — иначе все напрасссно.

Из черного зева внизу послышался утробный рев и шипение, во тьме блеснул отблеск далекого пламени. Рейнис еще раз покосилась на человекозмея, но увидела лишь кончик хвоста, исчезавший в пещере. Отбросив колебания, женщина двинулась вперед.

В пещерах было не так темно, как казалось снаружи: подземное пламя, таившееся в недрах Драконьей Горы бросало багряные отблески, позволявший им видеть в темноте. Чем дальше тем чаще им попадалось остатков драконьих трапез и груды нечистот, ясно показывавших, что они на верном пути. Змея скользила меж них словно струя воды, обтекая все препятствия, Рейнис же приходилось куда хуже: ее увечья не позволяли ей двигаться с даже с обычной человеческой скоростью. Зато жар подземного огня, усиливавшийся с каждым шагом, напротив придавал ей сил.

«Я от крови дракона, — с гордостью подумала Рейнис, — огонь моя стихия».

Изуродовавшие ее тело страшные ожоги говорили об обратном, но сестра Завоевателя старалась не думать об этом — также как и о возможной неудаче. Силы, вернувшие ее к жизни дали ей шанс не для того, чтобы погибнуть так глупо. Она последний Таргариен — и Вестерос принадлежит ей по праву. У нее просто не может ничего не получиться.

Внезапно коридор кончился: перед Рейнис открылась огромная пещера, освещенная подземным огнем. Источник его был совсем рядом: то тут то там в небольших озерцах пузырилась раскаленная лава, из трещин в коре вырывались струи пара и ярко-красные языки. Посреди этой величественной и мрачной картины, напоминающих все Семь Преисподних, возлежал золотисто-красный дракон.

«Я от рода дракона, — вновь повторила Рейнис, — он не тронет меня. Я…».

Дрогнуло тяжелое веко и змеиный глаз уставился на нежданных гостей. В следующий миг пещеру сотряс ужасающий рев, в лицо Рейнис ударил ветер, поднятый могучими крылами и из жуткой пасти вырвалось пламя, не доставшее до Рейнис от силы с десяток футов. Холодные змеиные глаза уставились на вошедших с гневом, к которому примешивалось недоумение и, пожалуй, любопытство. Казалось, чудовище не в силах было поверить, что кто-то осмелился сунуться в драконью пещеру по доброй воле.

— Ты! — рявкнул он, — кто такая?

Обращался он только к Рейнис — человекозмея, свернувшегося в кольцо у входе он или не заметил или не счел нужным о нем упоминать. Дракон говорил на непонятном языке, но очень схожем с Общим — так что Рейнис сразу его поняла. Давно, еще в прошлой жизни, она бы изумилась говорящему дракону, но после встречи с иными разумными рептилиями, у нее не было ни сил, ни времени на удивление.

Также как и на страх.

— Я Рейнис Таргариен, сестра Эйгона Таргариена, законная наследница Семи Королевств, — шагнула она, — я от крови дракона и…

Новый, еще более громкий рев, сотряс пещеру, заставив стены содрогнуться, а трещины выбросить еще больше пламени и пара. Черно-красные потеки лавы пробежали по полу, застыв лишь в паре футов от ног Рейнис. Глаза змея вспыхнули ярким огнем, озарившим пещеру от пола до потолка, словно молния.

— От крови дракона! — только сейчас до Рейнис дошло, что ее слова развеселили чудовище, а этот рев — его хохот, — тебя здорово попалило в свое время, но глаза вроде остались целы. Ты видишь меня? По твоему мы похожи? Или я — не дракон?

Он снова расхохотался, вздымаясь на дыбы и расправляя крылья. Но его смех скрывал недоумение — запах от стоявшей перед ним обожженной женщины и впрямь напоминал запах дракона. Это было странно — и только эта странность заставляла чудовище продолжать разговор, вместо того, чтобы испепелить чужаков на месте.

— Мой род — из древней Валирии, — не сдавалась Рейнис, — страны драконьих владык, поставивших на колени полмира. Мой брат летал на Балерионе, Черном Ужасе, моим драконом была Мераскес, с серебристой чешуей и золотистыми глазами, а моя сестра.

— Я Смауг Золотой, из рода Анкалагона Черного, — проревел дракон, — я помню времена когда Ангбанд стоял в силе и славе и Мелькор восседал на своем черном троне. Я сражался против Валаров, я уничтожал города и целые армии. И ты думаешь, что я позволю тебе оседлать себя словно простую клячу? — из ноздрей ящера вырвалось пламя и черный дым, — готовься к смерти, Рейнис Таргариен!

— Триста лет назад мы поставили на колени весь Вестерос, — заговорила Рейнис, — три дракона и три драконорожденных лорда на них. И драконы были для нас не ездовыми животными, но соратниками, друзьями и родней, ближе чем кто-либо из людей. Если мы объединим силы — семь Королевств снова падут перед нами.

— А я причем? — хмыкнул дракон, — что мне толку от тех королевств?

— А что ты хочешь от людей? — спросила Рейнис.

— А чего хотят от них все драконы? Их золото и их самих, — Смауг плотоядно облизнулся.

— Золота у тебя будет в достатке, — заверила его Рейнис, — в Королевской гавани правят Ланнистеры, а это богатейшая семья Вестероса. И в самой столице много золота и в Вольных Городах. Хватит, чтобы наполнить эту пещеру доверху. Если я стану королевой этот остров станет твоим, а в пищу я отдам тебе весь Дорн и впридачу — любой Вольный Город, на твой выбор, со всеми его людьми и богатствами.

Эйгон Завоеватель изрядно бы удивился услышав такие речи от своей сестры — игривой, мечтательной красавицы, любившей музыку, танцы и поэзию. Столетия плена и бесчеловечных ритуалов в Адовом Холме выжгли в Рейнис все человеческое, оставив лишь ту жуткую суть, что роднила валирийских лордов с огнедышащими чудовищами. Единственная страсть, теплившаяся в изувеченном теле Рейнис — это жажда власти и мести — всем людям, без исключения. Внутри принцесса не особо и отличалась от высившегося над ней чудовища - и Смауг, похоже, чувствовал это. Однако соглашаться с ее предложением все равно не спешил.

— Звучит заманчиво, — фыркнул он, соединив в этом звуке презрение и насмешку, — только зачем мне ты? Все что нужно я возьму и сам.

— Это не так просссто, — шипящий голос прозвучал совсем близко и рядом с Рейнис скользнула чешуйчатая тварь, — не ты один явилссса в этот мир издалека. У королевы есссть сссоюзники, владеющие магией, что неведома даже тебе.

— А ты еще кто? — Смауг сделал вид, что только сейчас заметил человекозмея.

— Я рожден от сссемени того, кто могущественней всех богов извесссстных тебе. Мой Отец сам Ссссет, Змей Вечной Ночи, Ползучий Хаоссс. У него много орудий в этом мире — и лишь объеденившиссс, мы ссстанем лучшим из них.

— Когда мы захватили замок, — подхватила Рейнис, — то нашли парочку скорпионов, стреляющих болтами длиной в человека. Если бы змеиный яд не убил стражу — из них стреляли бы и по тебе. Может твоя чешуя и выдержала это. А может и нет.

Смауг невольно бросил взгляд на свою грудь — там где среди чешуй из драгоценных камней виднелась запекшаяся кровь, прикрывавшая страшную рану. Пожалуй, ему и впрямь не стоит слишком недооценивать людей.

— Если ты выступишь один, то весь Вестерос и все Вольные Города сплотятся против тебя, — продолжала Рейнис, — даже не ты сможешь противостоять им всем. Но если пронесется весть, что воскресла одна из сестер Эйгона Драконовластного, законная наследница Таргариенов, да еще и со столь могучим драконом — многие захотят принять нашу сторону. Ланнистеры многих настроили против себя — достаточно будет одного твоего вздоха, чтобы сдуть Серсею с Железного Трона. А когда на него взойду я, то вдоволь обеспечу тебя золотом и мясом.