Игра Ловца (СИ) - Каминский Андрей Игоревич. Страница 72

Однако этим планам было не сужено сбыться.

Глубокой ночью часовые увидели пронесшийся меж звезд черный силуэт, объятый языками пламени. В следующий миг неведомое чудовище, сложив крылья, рухнуло в реку. С шипением поднялся пар, заволокший будто туманом весь остров, и, не успели встревоженные наемники схватиться за мечи, как из белых клубов вырвалось яростное пламя сжигавшее и людей и корабли и все постройки на Тихом Острове. Раскатами грома ударил жуткий хохот и золотисто-красный дракон взмыл в небо, вновь и вновь обрушивая на наемников струи огня. Словно цапля, хватающая лягушек, ударяла клиновидная голова, оскаленная пасть выхватывала обожженных людей и разом проглатывала их. Мечи и копья ломались о железную чешую, а скорпионы и катапульты на кораблях Смауг сжег сразу, вместе с флотом. Дракон сжигал, терзал, пожирал — до тех пор пока на Тихом острове не осталось ни одного живого существа, а сам он не превратился в испепеленную пустошь посреди реки. Лишь к утру насытившийся дракон, тяжело взмахивая крыльями, отправился обратно на Драконий Камень. На его спине, крепко сжав ногами хребет чудовища, сидела Рейнис Таргариен, обезображенное лицо которой казалось еще более уродливым от исказившей его злобной гримасы.

Нейтрал

Что дело дрянь, Бронн понял на Арборе, где он сделал кратковременную остановку перед тем как войти в Шепотный Залив. На острове он остановился сознательно, решив распробовать новые вина, вместе с Хоббером Редвиным, помять чернокожих рабынь и вообще как следует отдохнуть перед тем как вновь окунуться в дела государственного управления. Благо с Редвинами у Бронна установились лучшие отношения, чем с большинством благородных домов Простора — флот Арбора принял самое деятельное участие в экспедиции на Летние Острова, получив немалую часть добычи. Так что король Простора был вправе рассчитывать на теплый прием.

В отличие от самого Простора: уже в Морской Звезде Бронн узнал о смерти супруги и взятии Хайгардена королем Эйгоном. Не то чтобы Бронн сильно жалел о гибели Саломеи — их отношения с самого начала представляли собой смесь похоти и расчета, без сколь-нибудь глубоких чувств. Тем не менее, Саломея, несмотря на все свое взбалмошное поведение, все же помогала ему держать Простор в узде — пусть даже зачастую она и сама создавала ситуации, когда нужно было применять силу. Теперь же она мертва, все ее прислужники разбежались, также как и наемники, кроме тех, кто перешел на сторону Эйгона. Лорды же Простора кинулись наперебой выражать свое почтение королю и назначенному им Хранителю Юга и новому лорду Хайгардена — Лассвеллу Пику, одному из командиров Золотых Мечей. Его фигура устроила и наемников и лордов Простора и самого Эйгона, выставляющего себя защитником былых прав Простора, попранными «беззаконным наемником» и его женой-ведьмой.

Так или иначе, в Просторе Бронну больше не было места. От него отвернулись даже былые союзники из Вольных Городов, восставшие против Империи и поддержавшие притязания Эйгона. В считанные минуты королевство Бронна сузилось до одного единственного острова у южной оконечности Вестероса — да и тут его власть держалась лишь на мечах оставшихся верными ему наемников, щедро одаренных летнийской добычей. Но как долго продержится такая верность?

Невеселые вести приходили и с Железных Островов, где тоже творилась какая-то чертовщина. Бронн не знал сколько правды в рассказах о морских чудовищах, сожравших Эурона Грейджоя вместе с его кораблем, но так или иначе, на Островах теперь правил Марлон Волмарк, объявивший себя наследником Харрена Черного. Впрочем, иные говорили, что реально островами правит Санса Старк, Королева Севера. Бронн послал воронов на Пайк и в Винтерфелл, но так и не дождался ответа. Больше деваться ему было некуда: почти все Вольные Города поддержали Эйгона, а значит Бронна сразу выдадут появись он в Мире, Тироше или Волантисе. О возвращении на Летние Острова нечего и думать — когда он отплывал, архипелаг уже полыхал в огне непрерывных восстаний. Поэтому Бронну ничего не оставалось, как нализываться арборским вином и бесцельно бродить по залам замка Редвинов, с тоской глядя на море в ожидании когда там появится флот новоявленного Таргариена.

Однако вскоре для бывшего наемника и бывшего короля забрезжила надежда. Она явилась утром, когда Бронн дремал после очередной пирушки в выделенных ему покоях, рядом с чернокожей летнийкой.

— Вставайте сир, вас ждут великие дела, — услышал он сквозь дрему веселый голос.

Рабыня взвизгнула, подскочив на кровати, а Бронн, раздраженно приподнялся на локтях, рассматривая нежданного гостя. Точнее гостью — перед ним, придвинув стул, сидела молодая красивая женщина в черных штанах в обтяжку, мужской рубашке и сапогами из тончайшей кожи. С обхватившего тонкую талию кожаного пояса свисал обоюдоострый нож, с рукояткой в виде головы демона с двумя алыми рубинами вместо глаз.

— Выйди вон, — сквозь зубы сказал Бронн рабыне. Та, почувствовав смену настроения милорда наскоро напялила какую-то тряпку и выскочила за дверь. Бронн даже не взглянул в ее сторону — его взгляд был прикован к кинжалу на поясе девушки.

Подобными клинками Саломея и ее подручные закалывали свои жертвы на алтарях черных богов в оскверненной Звездной септе.

— Я тебя не знаю, — произнес Бронн, исподлобья глядя на девушку.

— Я вас тоже, — пожала плечами она, — самое время познакомиться. Меня зовут Марута.

— Ты знала мою жену?

— Да, — кивнула девушка, — мы познакомились на Озере Ликов.

Бронн понятие не имел, что понадобилось Саломее на Озере Ликов, но супруга далеко не всегда посвящала его в подробности своих колдовских занятий. Поэтому он просто молча кивнул, продолжая сверлить девушку тяжелым взглядом.

— И она уговорила меня отправиться в Простор, — продолжала она, — очень веселое место. К сожалению, оно недолго оставалось таким — сначала погибла ваша бедная супруга, потом явился этот внезапный король…

— Потом? — Бронн вскинул бровь, — то есть ее убил не Эйгон.

— Никто не знает, — после некоторой запинки произнесла Марута, — по правде сказать, ее не видели мертвой. Она просто исчезла из септы Хайгардена, где она творила какое-то колдовство. Слуги говорят, что слышали женский крик и еще какие-то звуки, доносящиеся оттуда, но, когда они заглянули внутрь, там было пусто.

— Ты была там в этот момент?

— Нет, — покачала головой девушка, — в Староместе.

— А Эйгон явился после?

— Да, — кивнула Марута, — без Саломеи мало кто решался дать отпор. Панночка вот попыталась, но…

— Кто?

— Панночка, — пояснила девушка, — она просила звать ее так. Тоже сильная ведьма.

— Я смотрю женушка завела много новых подруг, — процедил Бронн, — и что было дальше?

— Я не знаю, — покачала головой Марута, — говорят, ее разорвала ее же нечисть. Тут явно не обошлось без колдуна, которого Эйгон взял себе на службу.

— Какого еще колдуна?

— Он себя так не именует, — сказала гостья, — но я то вижу. Он летает на волшебном ковре, у него меч-демон и демон-волк в услужении.

Упоминание о мече оставило Бронна равнодушным, но волк и особенно ковер заставили его встрепенуться.

— Ты не знаешь его имени?

— Кого?

— Ну, этого колдуна?

— Я слышала как его называли Браном.

— Бран? — вскинул брови Бронн, — тот кого Душелов назначила Верховным Септоном?

— Если и так, то он недолго оставался ей благодарен, — заметила Марута, — своим мечом он разбил статую Душелова на главной площади Староместа. Я ведьма и не из слабых, но клянусь Великой Тьмой, я не рискну мериться с ним силами.

Бронн погрузился в мрачные раздумья: голова трещала от свалившихся на него сведений. Что, провались они все в Пекло, произошло за то время пока он был на Островах?

— Где твои собратья? — проронил он.

— Кто где, — пожала плечами Марута, — некоторых растерзала толпа, когда узнала о смерти панночки. Кто-то сбежал — никто не знает, например, где мейстер Мервин. Цитадель, опасаясь буйства черни, поспешила присягнуть Эйгону и тот вроде взял ее под защиту — он не особо жалует септонов.