Жена на четверых (СИ) - Кожина Ксения. Страница 22

Только сейчас обратила внимание, что рядом с маленьким нагаасуром лежит багровый лоскуток, чем-то напоминающий шёлковое покрывало, и какие-то камни на тонких цепочках.

Что значит «дверь баррикадируют»?!

Естественно, умывальню я проигнорировала, выглянув в ту дверь, из-за которой был слышен шум. И почти тут же почувствовала, как мой рот медленно открывается. Огромный круглый зал был разделён по цветам на четыре зоны и в каждой из зон имелась маленькая дверь, идентичная той, из-за которой выглядывала я. Чётко посередине зала стояла статуя местной богини: высокая хвостатая женщина с украшенной камнями грудью и тонкими завивающимися спиралью рогами на голове. Сзади неё был расположен каменный алтарь, на котором сейчас горели свечи и, кажется, лежал нож. С такого расстояния толком и не разглядишь, зал действительно был огромным. Но поразило меня не это.

Братья обнаружились немного левее, и они действительно двигали мебель в сторону массивной дубовой двери. Какие-то шкафы, столы и даже лавочку, которую они приспособили в виде засова. А вокруг них бегал понтифик, тихо стеная себе под нос.

Молча вернулась в комнату.

Умыться… да… Определённо не помешает.

Мало мне было того, что мы разным богиням поклоняемся, так они ещё и такое кощунство в храме устроили! Если бы все случилось в день нашего знакомства, то сбежала бы, не раздумывая. Поняла, что не иду ни в какую умывальню, а мечусь из стороны в сторону только после требовательно окрика Дэйчи.

— Кэрра! — И, похоже, звал он не в первый раз.

Резко остановилась, выравнивая дыхание. Мальчика даже поползновений с моей стороны перестал бояться, видя в каком неадекватном состоянии я нахожусь.

— Они поставят все на место, — успокаивающе начал он. — Сразу после окончания обряда. Ничего с храмом не случится, и богиня вряд ли будет гневаться на такие мелочи.

Забаррикадировать храм в мирное время — мелочи?! Да понтифика сейчас удар хватит!

— А… почему? — Нет, ничего умнее мне сейчас точно в голову не придёт.

— Опасаются, что разгневанные жители города могут прервать обряд, — спокойно пояснил мальчишка. — Хотите, я помогу вам умыться?

Дожила! Ребёнок хочет помочь мне принять водные процедуры, как немощной бабульке. Отрицательно покачала головой, припоминая, что между сном и явью слышала разговор братьев и то, чем закончился поход Кэйташи к хозяйке гостевого дома. В груди проснулась благодарность. Если бы не эта ситуация, то брачный обряд прошёл бы намного спокойнее.

Вода помогла немного успокоиться, и вышла к Дэйчи я в более благодушном состоянии, чем была после пробуждения, но ровно до того момента, как увидела то, в чем мне предстоит выходить замуж. Багровый лоскут действительно оказался тонким покрывалом, в которое мне нужно укутаться, чтобы не смущать понтифика и не нервировать чужим взглядом собственных женихов. А вот одежда…

Мелкие цепочки, усыпанные камнями, вообще сложно назвать одеждой!

— Это обязательный атрибут? — сипло спросила я, когда Дэйчи предложил мне раздеться полностью.

— Обязательный, — выдохнул он. Такое ощущение, что мальчишка с удовольствием рассмеялся бы, но побаивается моей реакции. — Понтифик будет зачитывать молитву в первой половине обряда, призывая богиню в свидетели и если ей понравится вкус вашего… — он замялся, — желания, то она почтит вас своим присутствием.

— А если нет? — настороженно уточнила я.

Безумный мир! И такие же чокнутые правила. Покровительница никогда не требовала от нас такого прилюдного унижения. Были подношения, молитвы, но не вкус возбуждения! Да у нас и первая брачная ночь проходит за закрытыми дверями и не выносится на огласку, а тут… Щеки залил румянец.

Посмотрела на Дэйчи готового помочь мне в любую минуту и ждущего только, когда я разденусь, и сглотнула. Как-то я совсем не готова оголяться перед ребёнком, и неважно, сколько женщин и мужчин он успел удовлетворить.

— Я не ребёнок, кэрра, — без зазрения совести подслушал мои мысли нагаасур. — Такие как я внешне взрослеют намного позже остальных, даже наставник до сих пор меняется. Ещё лет десять, и он будет выглядеть выше и более мощным, уйдёт худоба и мышцы станут более выраженными. Но вы же не считаете его ребёнком.

Отчаянно помотала головой и жалобно попросила:

— А можно я сама?

— Попробуйте, — Дэйчи пожал плечами. — У матери моего бывшего клана сохранился брачный наряд. Она его периодически… носит. И всегда требует застегнуть застёжки на спине.

— Выйди, пожалуйста, — совсем вежливо попросила я.

Не знаю, что насчёт возбуждения, но плакать уже хочется. Братья что, издеваются? Зачем они приставили ко мне Дэйчи?!

— Чтобы вы меньше смущались. По крайней мере, именно так объяснил своё желание глава клана, — охотно ответил нагаасур, который вроде бы не ребёнок. И снизошёл до невероятно щедрого предложения: — Хотите, я позову одного из кэрр Саито?

Кивнула не раздумывая. Уж лучше пусть помогает один из женихов.

Когда Акайо появился в комнате, я чётко поняла, что сказать и подумать — разные вещи. Очень уж выражение его лица было довольным. Можно, конечно, все списать на удовольствие от моего одевания, но почему-то не хочется.

— Ну и зачем? — я скрестила руки на груди, недовольно посмотрев на жениха.

— И тебе доброе утро, девочка. Что «зачем»?

— Зачем заставлять меня одеваться при Дэйчи?

— Слуг женщин у нас нет и быть не может, а некоторая одежда требует помощи со стороны, — он ответил так, как будто ничего не понял.

Медленно скрестила руки на груди, подхватив сползающее одеяло.

Акайо тяжело вздохнул.

— Обиделась? — Молчу, не двигаюсь. — Если бы ты согласилась, то одному из нас пришлось бы постоянно быть рядом, чтобы помогать тебе с одеждой. А так мы будем надеяться на твоё благоразумие и в случае чего ты выберешь наряд попроще.

Жаль, что братья идут комплектом! Одного из них я бы с удовольствием вычеркнула из списка мужей.

— Девочка, ты должна понять. Наша раса не любит делиться женщинами. Даже в нынешнем положении, когда приходится мириться с другими мужьями, на этом фоне происходят самые страшные дрязги и тихие войны. Никто из нас не готов позволять другим членам клана касаться тебя. Даже если это будет обычная прислуга.

Лучше бы извинился, демон чешуйчатый!

— То есть сейчас было меньшее из зол? — хмуро уточнила я. Довольную улыбку на лице нагаасура так и хотелось стереть. — Или ребёнок не считается?

— Дэйчи не ребёнок, — теперь пришла очередь Акайо хмуриться. — Просто на данный момент возбуждение было бы последним, что он мог испытать, одевая тебя. Все узнала? Можем приступать?

Одеяло скинула на одном упрямстве, нижнее белье и вовсе снимала, стискивая зубы. Кажется, румянец всё-таки проступил на моих щеках.

Традиционный свадебный наряд нагаасуров был не просто странным, он был порочно-прекрасным, насколько вообще могут слиться эти два понятия воедино. Мелкая россыпь разноцветных камней, соединённая тонкими цепями серебряного цвета между собой, притягивала взгляд и заставляла дрожать, когда Акайо цеплял её на моё тело. Каждую грудь словно стянули мельчайшей сеткой, соски Акайо специально чуть сжал и прокрутил между своих пальцев, как только они затвердели, то тут же попали в плен между плотно сомкнувшихся камней. Даже думать не хочу из чего сделана эта одёжка и сколько она стоит. Но видимо нагаасуры действительно очень серьёзно подходят к свадебным приготовлениям, тратя столько денег, лишь бы богиня обратила своё внимание на возбуждённую женщину и стала свидетелем обряда. Когда моей покровительнице приносят дары, то бижутерия считается чуть ли не оскорблением. Хочешь порадовать богиню — принеси настоящие минералы, если не хватает средств — самолично испеки хлеб. Что-то мне подсказывает, что здесь примерно те же порядки.

Дыхание сбилось, я чувствовала каждый камешек касающейся моей груди. Соски ныли, желая, чтобы их приласкали и освободили из плена. Да и мой внешний вид, похоже, вызывал у Акайо те же чувства и желания. Он всё так же молча одевал меня, осторожно касаясь кожи, словно случайно поглаживает пальцами. Только глаза опять почернели, и дыхание стало прерывистым. И я бы сказала, что чернота признак возбуждения хвостатых мужчин, если бы вчера был хоть один такой намёк во взгляде Кэйташи.