Опасная затея (СИ) - Лоранс Полина. Страница 12

Как ненавидеть мужчину, сумевшего доставить тебе такое наслаждение?

— Что, нравлюсь? — усмехнулся Макс. Он перехватил Евин взгляд, направленный на его пресс и похлопал себя по животу. Там были сплошь рельефные кубики.

Девушка смутилась и опустила глаза.

— Вижу, что нравлюсь. Почему не доела? Ну-ка быстро. И иди собирайся, мы уезжаем.

Приказы, командный тон… Ева с тоской подумала о том, что еще на прошлой неделе она была свободна, а сейчас угодила в темницу. Но что ей делать, она должна рассчитаться с кредитором, потому что, приняв наследство, взяла на себя обязательства и по всем долгам отца. Правда, она ничего о них не знала.

«Папа, милый… Как же ты меня подставил», — с горечью подумала Ева.

Она с трудом впихнула в себя последний кусок панкейка.

— Максим, но мне не нужно так рано на работу, — тихо возразила она. — Я обычно приезжаю в галерею к десяти.

Макс задумался.

— Я думал, поедем в город вместе, закину тебя по дороге. А вечером заберу.

— Заберешь… Но как же! Ты, наверное, никогда не заканчиваешь в шесть.

— Нет.

— Тогда как? И потом, я в течение дня не сижу на месте, езжу по городу, встречаюсь с людьми. Мне нужна моя машина, — Ева жалобно посмотрела на мужчину.

— То есть, ты предлагаешь ехать порознь? — заскучал Макс. Вероятно, ему не хотелось расставаться с игрушкой так быстро.

Ева напряженно ждала, что он решит. Он мог диктовать любые условия, все сейчас зависело от его доброй воли или каприза. Но Еве не улыбалось ехать в город за два часа до начала рабочего дня, потом разъезжать по встречам на такси, а вечером ждать, когда ее заберут. Она привыкла к независимости, которую дарит собственный автомобиль.

— Оладьи-то понравились? — вспомнил вдруг Макс.

— Да! — горячо закивала Ева. — Спасибо за завтрак. Варенье тоже очень вкусное, передай своей маме, что мне очень понравилось!

— Правда? Обязательно передам. Какая ты…

— Какая?

— Воспитанная, вежливая, — в очередной раз ухмыльнулся Макс. — Вся такая… королевских кровей. Принцесса.

— Это плохо?

— Не знаю… Ты же давилась и оладьями, и вареньем, я видел. А сама благодаришь. Это неискренне!

— Почему?! Ты хотел накормить меня завтраком, ты позаботился обо мне. Я это оценила. Мне было приятно.

— А-а… Ясно.

— И варенье действительно вкусное, я не обманываю, ягодка к ягодке, твоя мама — виртуоз. Просто мне хватило бы чайной ложки, а ты полбанки вывалил.

— Кхм… — Макс почесал челюсть.

— Таким образом, ты совершенно зря упрекаешь меня в неискренности!

— А ты за словом в карман не лезешь! И все так убедительно у тебя получается, — хмыкнул парень.

Ева уже почти ответила, что трудно не быть убедительной, учитывая, какое количество курсов риторики ей пришлось посетить в европейских учебных заведениях, но в последний момент передумала.

— Максим, так что насчет машины? Ты не ответил.

— Ладно, я добрый сегодня, — сыто улыбнулся парень. — Отпускаю. Езжай одна.

— Спасибо, — обрадовалась Ева.

Макс обошел барную стойку и остановился около девушки. Положил тяжелые ладони ей на бедра, сжал.

— Так, ну насчет варенья я понял. А насчет секса что скажешь? Как тебе? Мм?

Несколько мгновений они буравили друг друга взглядом.

— Честно? — тихо спросила Ева.

— Конечно.

— Здесь мне бы тоже хватило чайной ложки. Или двух. Ладно, трех!

— То есть, я тебе не понравился? — вздохнул Макс.

Ева испытующе уставилась на него. Что это — жажда похвалы или искреннее беспокойство об ощущениях партнерши?

— Максим, а это имеет какое-то значение?

— Конечно.

— Ты купил меня на три недели, — с болью произнесла Ева. — Я твоя игрушка, наложница. Ты можешь распоряжаться мной, как угодно. Какая тебе разница, что я чувствую!

Макс на секунду скривился, затем недовольно бросил:

— Ладно, поеду на работу, а то опоздаю.

Глава 7

Еще одна ночь в доме Шведова, и Ева поняла, что мужчины, с которыми приходилось общаться по работе, делают стойку. Она постоянно ловила на себе внимательные мужские взгляды. На нее и раньше всегда обращали внимание, она была хорошенькой. Но теперь на нее смотрели по другой причине. Макс раз за разом доводил ее до высшей точки — там, где сверкает снежный пик безумного наслаждения. То ли они очень подходили друг другу, то ли Макс пытался ей что-то доказать, не важно. Главное, что секс был невероятным.

И вот результат — Ева сама не узнавала себя в зеркале, ее голубые глаза сияли пороком и удовлетворением. Она выглядела как самка, которую всласть оттрахали, до полного изнеможения.

Мужчины это чувствовали и волновались.

Но это только физиология. В голове у Евы постоянно сверлила мерзкая мысль, что она занимается сексом за деньги, что ее купили, как рабыню. На душе сразу становилось тоскливо. В конце концов, Ева решила вообще об этом не думать. Толку нервы себе портить.

Сегодня в галерею приехал владелец, Ярослав Дмитриевич, пятидесятилетний бизнесмен, плотный мужчина невысокого роста, довольно симпатичный, одетый с итальянским шиком. Даже в будни он щеголял шелковым платком и бриллиантовым запонками. На мизинце у него красовался массивный перстень с черным камнем, а уж его швейцарские часы стоили целое состояние.

Ярослав Дмитриевич тоже метнул на управляющую галереей пристальный взгляд.

— Вы как-то изменились, Ева Константиновна.

— Это новый макияж, — объяснила Ева.

— Нет, что-то другое… Как бы то ни было, выглядите великолепно.

— Спасибо. Вы посмотрите новую экспозицию?

— Конечно.

Они прошлись по залу.

— Вы в курсе, что ваша бывшая галерея снова выставлена на продажу? — поинтересовался владелец спустя некоторое время. Он уже осмотрел картины, а потом развернулся к Еве.

— Да? — расстроилась та. — Не знала.

Она сразу приуныла, настроение испортилось. Ей пришлось продать собственную галерею, так как не хватало денег на английский колледж для сестры. Каждый раз, когда она проезжала по улице мимо здания, у нее сжималось сердце. Еве ничего не нравилось, ни новая вывеска, ни то, как новый владелец рекламирует экспозиции и мероприятия.

Еще когда был жив отец и Ева вела безбедную жизнь, ее галерея была модным местом. Благотворительные вечера шли один за другим, великосветская тусовка охотно в них участвовала и делала взносы, а Ева потом перечисляла собранные средства в фонды для больных детей.

— Ну, не все способны заниматься собственным бизнесом, — объяснил Ярослав Дмитриевич почему галерея выставлена на продажу. — Нервно, хлопотно, столько забот! Вы, например, отказались от этой идеи.

— Да, я устала, — солгала Ева.

Она, конечно, не устала, просто сильно нуждалась в деньгах. Если бы была возможность, она ни за что не рассталась бы со своей любимой галереей.

— Интересно, купит ли кто? — задумался Ярослав Дмитриевич. — Времена сейчас нестабильные, у многих провал в бизнесе. Даже не знаю. Место хорошее, здание тоже. Возможно, переоборудуют под магазин.

Ева вздохнула. Как грустно!

— А что там с Павлом Николаевичем? На какой вы стадии? — вспомнил владелец. — Смотрите, не прошляпьте этого клиента, Ева Константиновна. Он намекнул, что готов потратить миллион на картины для загородного дома.

— Мы с ним общаемся.

— Общайтесь интенсивнее! — игриво сверкнул глазками владелец.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Ева.

— Вы очаровательная девушка, Ева Константиновна. Ни один мужчина не устоит против вашего обаяния, — с жаром сообщил босс и уставился в глаза девушки откровенным взглядом. — К тому же, я заметил, что Павел Николаевич питает к вам особую слабость.

— Ярослав Дмитриевич, — медленно произнесла Ева и гордо вскинула голову. — Безусловно, я инвестирую в этот проект необходимое количество женского обаяния. Но не больше, чем это допускают нормы приличия.

— Эмм… Я ничего такого не имел в виду! — сдал назад владелец и тут же загрустил. — Только не провороньте Павла Николаевича. Он выгодный клиент.