Прошлое (СИ) - Медведева Алена Викторовна. Страница 55

— Подожди немного, — поднявшись на ноги напротив, бросил он мне. Словно бы я вольна была отказаться.

Кирен, в этот раз не стараясь отгородить от меня систему запорного механизма собственным телом, быстро ввел кодовую комбинацию и исчез за отъехавшей дверью каюты. Пока я пыталась осознать, что действительно смогла уловить последовательность набора клавиш, Кирен вернулся, неся в руках по свертку. Удивительная яркость материи приковала мой взгляд, казалось, ничего красивее я, привыкшая к сероватым и безликим цветам метхских одеяний, не видела.

— У нас не купить одежду для… — он замялся, возможно, вовремя спохватившись и не назвав меня самкой, — женщин.

И сам замолчал, явно задумавшись о том, как только что назвал меня. Понимал ли он смысл этого слова? С напряжением уставившись на метха, ждала дальнейших действий. Что если сейчас он… опомнится?

Кирен непривычно бережно поднял меня, придерживая парой рук за плечи. Одновременно развернув сверток, натянул на меня прямо поверх неприглядного метхского балахона что-то невероятно яркое и легкое. Одеяние укрывало меня до середины щиколоток, почти полностью скрывая и хвост.

— Удивительно… — протянул метх спустя несколько мгновений изучающих наблюдений.

Отступив в сторону, он смотрел на меня во все глаза. Ничего с зеркальной поверхностью в каюте не было, поэтому мне оставалось довольствоваться только доступной собственному взгляду частью одежды.

Медленно вытянув руку, Кирен коснулся моих волос, отводя довольно отросшие пряди в сторону.

— Мне надо проверить маршрут и связаться с другими звездолетами, — пятясь к двери, немного растерянным тоном пояснил он. — Узнаю, многие ли нанимают сейчас команды. А ты пока отдохни…

И он, спешно развернувшись, вышел, оставив меня в полнейшем недоумении. Что же случилось с четырехруким?

Осев на подстилку, расправила ткань одежды, укрыв ею и поджатые ноги, и часть пола. Руки невольно вновь и вновь касались ткани, так непривычна она была на ощупь. Взгляд оторвать от ярких красок не получалось. Оранжевые, желтые, алые тона… Как огонь. Как давно потерянный и забытый дом. Зажмурившись, попыталась сдержать вдруг хлынувшие слезы. Мне очень хотелось поверить в надежду на лучшее, но я давно запретила себе эту слабость. Что за мучительную игру задумал Кирен?

Впрочем, последующие дни моих тревожных ожиданий не подтвердили. Время на корабле шло, а метх все так же вел себя нехарактерно мягко. Даже заботливо! Сам купал меня каждое утро, кормил, пристрастился прибирать мои волосы, предварительно неспешно разбирая пальцами спутавшиеся прядки. У метхов длинные волосы были не в ходу, даже женщинам они укорачивали волосы до минимума. Поэтому им не требовались приспособления для ухода за волосами.

Но Кирена всегда словно завораживали мои волосы, не раз, повзрослев, я ловила его изучающие взгляды. И вот…

— Могу рассказать тебе о своем самом успешном набеге, — как-то прервал он напряженную тишину.

Но каждый раз, когда он ко мне прикасался, я застывала в ожидании беды. Не имело значения, касался он моих волос, ложился рядом спать, или укрывал очередной яркой тряпкой. В душе жил неизживаемый страх перед меднокожим. Пусть я свыклась с ним, с самим фактом существования рядом с метхом, но избавиться от страха не получалось.

Пусть я поняла, что не так бессильна, и в глубине души продолжала ждать шанса на побег, но напряжение никогда не оставляло меня, если Кирен был рядом. И еще одна странность — все эти дни нашего одинокого полета он делал явные попытки разговорить меня. Пусть и в привычной манере, словно бы делая одолжение.

Вот и сейчас у меня только безмолвно дрогнули плечи. Жаждала ли я узнать о несчастьях, причиненных этой расой кому-то еще? Мне достаточно собственных. Но и запретить рассказывать я ему не могу. Но метх словно обрел шестое чувство, отменно распознавая мои эмоции. Больше того, порой мне казалось, что я ощущаю его чувства! Так, недавно, замерев в тревожном ожидании неизменного акта обладания, потрясенно задохнулась от волны блаженной неги, едва владелец каюты растянулся на подстилке рядом, плотно прижавшись ко мне. И это точно были не мои эмоции!

— Так уж и быть, расскажу о тактических приемах, что мы используем для сопротивления верпанам… — сделал он еще одну попытку, продолжая перебирать мои волосы.

Тут я еле сдержала дрожь. Верпаны — единственное, что внушало мне больший ужас и отвращение, чем метхи. Но Кирен в безмолвной тишине моего ответа каким-то чудом распознал и скрытые глубоко в душе страхи.

— Мне попалось недавно одно арианское украшение. Ну, знаешь, все эти ваши висюльки и побрякушки. Я приберег его для тебя. Хочешь взглянуть?

Сцепив зубы, благо, он не видел моего лица, сдержала стон. Неужели чей-то родовой кулон? Как он попал к метхам? Или торговцам, связанным с ними? Мне страшно было ощутить отпечаток муки собратьев. Изводящая боль в последние дни притупилась, отступив и затаившись, лишь изредка напоминая о себе крошечными судорогами. Что если она вернется, стоит мне коснуться чужого кулона?

Невольно мотнув головой, дала понять метху, что отвечаю отказом.

— Ты молчишь намеренно?

Кирена определенно задело мое нежелание заводить беседу. Его пальцы на миг застыли, прекратив массирующие движения на поверхности моей кожи. Но я не представляла, к чему может привести этот разговор. Что если вернется его извечная холодная ярость? Конечно, мне бы хотелось менее опасного метха под боком, того, что был рядом в последние дни. Но не расчетливая ли это игра? Развлечение, способное скоротать время до родной планеты четырехруких. И тут в голове оформилась давно насторожившая мысль.

— Сейчас никто не может заменить тебя на мостике? Не собьется ли корабль с курса? Или еще что…

Для мужчины, ошалевшего от того, что я изменила курс в навигационной системе, метх сейчас вел себя сокрушительно беззаботно. Казалось бы, с таким скудным пониманием процессов, управляющих звездолетом, он должен бессменно наблюдать за показателями. Но Кирен максимум раз в день отлучался ненадолго, проверить работу систем корабля. Все остальное время он проводил подле меня. Еще и не скрывая своего удовольствия от этого! Уж точно им не владел страх, нарушить что-то в этом их «обряде» и потерять управление звездолетом.

— Не тревожься об этом, — тут же откликнулся метх. Пусть он всячески старался избегать этой темы, но точно был рад моему отклику.

Насколько же он продвинулся в своих знаниях?!

— Ты сумел раскрыть все секреты ваших… Богов?

Инстинктивно я повернула голову — хотелось увидеть выражение его лица. Но ладони второй пары рук мгновенно обхватили мои виски, осторожно разворачивая в первоначальное положение.

— Не надо резких движений, волосы могут зацепиться за мои пальцы, и ты испытаешь боль.

Он сдержанно сказал это моему затылку.

— Сумел?

Настойчиво повторила я, смирившись с невозможностью пронаблюдать за его лицом.

— Не все, но многие.

Он впервые признал это! Явно желание говорить со мной — огромно. Поэтому он ухватился за тему, которая расшевелила меня.

— Называй их сартхами.

Ого! Неужели Богов низвергли?

— И почему они оставили вас? Покинули планету?

— Я ничего не узнал об этом.

— А что…

— Дейнари, — перебив, он снова назвал меня по имени! — Ты могла бы рассказать мне про жизнь на Цезарионе? О том, что помнишь.

Я понимала, это предложение — желание сменить неудобную тему. Но… даже разговор о родном мире зарождал во мне надежду на возвращение. Что если метх «очеловечился» настолько, чтобы допустить мое возвращение домой? Или своим рассказом я смогу смягчить его сердце? Раньше на это надежды не было, но сейчас… И начинаю, поначалу сдержанно и негромко.

Но чем больше я говорю — о доме, семье, близких, единственно радостных воспоминаниях из детства, тем с большей силой вырываются из груди слова. Я не замечаю, что сажусь ровно, что кончик хвоста беспрестанно подрагивает, подтверждая бурю эмоций в душе. Говорю и говорю взахлеб, словно спешу не успеть.