Интро Канарейки (СИ) - Задорожня Виктория. Страница 14

И я… Опять погружаюсь в этот голос, в эту музыку, околдовавшую меня с "Реверанса". Господи, как она поёт! Робкие пальчики невесомо скользят по клавишам, перебирая октавы, окуная скучное, будничное пространство в магию волшебной мелодии… Ангельский голос доносит смысл слов в саму душу, не оставляя места ни для чего, ни для кого, кроме Канарейки… Нет, не девушка, сон… Возможно, именно поэтому, я, хозяин этой птички, так боюсь её потерять. Ведь она будто не материальна. Кажется, в любой момент врата неба распахнутся и призовут её к себе, на уготовленное Богом место, ведь лишь он достоин этого голоса, этой красоты, и никто кроме. А я останусь здесь, никчёмный грешник, и не смогу жить на земле, лишенной этого ангела. Это и будет моим наказанием за содеянное…

Необычайно… Нет, это не просто хороший слух и идеальное исполнение прекрасных строк, сопровождаемых талантливо написанными нотами. Это нечто большее… Она поёт, пропуская события через себя. Пока что ее здесь нет. Она далеко, блуждает в словах романса, живёт ими, дышит, даёт жизнь чувствам, сокрытым внутри души, внутри клавиш, внутри авторских стихов… И, мало того, вселяет эти чувства в сердца всех, кто ее слышит. Заставляет оставить бренную жизнь и плыть вместе с ней в несуществующую реальность…

Как быстро наступила тишина? Не знаю… Счёт времени, пока Канарейка поёт, исчезает. Возможно, даже часы не идут. Слушают, вникают, и возвращаются к прежнему ритму, лишь дослушав ее до конца. Как и я… Несколько секунд мне потребовалось, чтобы вспомнить, кто такой Никита Зверь, и где находится. Осмотреть исполнительницу и завороженных зрителей ещё раз, и вернуть их к жизни аплодисментами…

Знаю, никто не ждал моего появления. Девочка явно разволновались, увидев Хозяина, горничная и вовсе чуть под землю не провалилась, сжалась, словно мышь, размазывая слёзы по лицу, в попытке их убрать. Работяги, которые раньше, очевидно, не слушали высокую музыку, растерялись не только от лицезрения моей персоны, а ещё и от непонимания, как можно было так заслушаться, чтобы на время потерять себя.

— Моя Канарейка, леди и джентльмены, ангел, созданный, чтобы петь…

И это было искренне! На самом деле, глава мафии, хозяин жизни, города, лишился рассудка из-за безродной певчей птицы… А это значит, что она просто не может быть обычной смертной! Ведь люди так не умеют…

— Надеюсь, вам понравилось выступление Моей девочки? Теперь, мне бы очень хотелось, чтобы вы нас оставили! — я не пытался кого-либо испугать, но, видимо, властный, угрожающий тон стал неотъемлемой частью меня самого. Рабочие тут же покинули комнату, горничная, извинившись за непозволительно фривольное поведение, тоже быстро исчезла. Наконец, я остался наедине с испуганной Канарейкой….

— Извините. Я увлеклась.

— Кажется, я не сказал, что меня огорчило произошедшее. Или, мне стоило один раз выйти из себя, чтобы ты боялась даже дышать в присутствии Хозяина?

Она молча опустила взгляд, а я подошёл, взял прохладную ладошку, потянул на себя, приподнимая малышку с табуретки, занял её место и, жестом руки, пригласил Канарейку к себе на колени. Нехотя, но она исполнила моё желание и аккуратно присела, открывая моему взору копну каштановых прядей, щекочущую кожу лица выбившимися шелковыми кудряшками. Уткнулся в них носом, вдохнул аромат ванили, напитавший волосы девочки и бережно опустил голову ей на лопатки, прикрыв глаза, как ребенок, ощутивший тепло родного человека.

— Канарейка, у меня к тебе просьба… Ты можешь спеть ещё раз, но, только для меня?

Эгоистично? Возможно. Даже её талант хочу оставить для себя… Хоть не на долго. Хочу укрыться в магии её тональности от всего мира. Девочка обернулась, одаривая меня удивлённым взглядом.

— Что вы хотите услышать?

— Ты знаешь, это не важно. Хочу услышать тебя…

И она спела… Одну песню, вторую. Мы таяли в них, обоюдно, находясь друг к другу так близко, что тепло наших тел перерастало в жар. Музыка, слова, её голос уносили меня, раз за разом, всё дальше, и я начал забывать, зачем пришел, что будет завтра, и что было вчера. Забыл, как ненавидеть и злиться. И думал лишь, что всё не важно, пока это, благословенное Афродитой создание, находится рядом со мной… Пока не увидел знакомую подпись под клавишами фортепиано.

" Для Канарейки, от Кирилла, композитора, для которого ты стала незаменимой музой…". Снова волна ярости, которую старательно от себя отгоняю.

— Девочка, рабочие говорили, кто попросил доставить инструмент?

Она с удивлением посмотрела. Хорошо, что я заметил адресата в самом конце мелодии. Нам обоим было бы тяжело сосредоточиться.

— Я думала, это вы заказали доставку… Наверное, ошиблась. Извините.

В её голосе было столько грусти и разочарования… Зверь даже пожалел, что не он являлся скрытным благодетелем.

— Нет. Это был не я.

— Ясно…

Хорошо, что она не спросила, кто на самом деле оформлял заказ. Иначе я, возможно, снова вышел бы из себя. А, сейчас, только пришедший в чувство и осознавший, что нужно, всё же, сообщить печальные вести, я должен оставаться спокойным. Потому как, только мне предоставиться возможность утешить Канарейку…

— Знаешь, это не важно… Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Я вас слушаю.

— Прости. Мне не удастся исполнить твоё главное желание… Я не смогу подарить тебе подругу.

Её лицо побледнело, глаза моментально наполнились влагой, зрачки расширились, и девочка ухватилась за ворот моей рубашки с невиданной ранее смелостью.

— Нет!!! Вы обещали! Я сделаю всё, что скажете! Да хоть закройте меня в клетке! Никогда не скажу ничего против! Но, прошу Вас! Спасите Одиннадцатую!

Почему же это так сложно? Этот взгляд, полный надежды и отчаяния, эти дрожащие руки, сжавшие прочную ткань, этот молящий голос… Но, увы, есть вещи, над которыми я не властен.

— Канарейка, послушай! Хозяин приюта убил твою подругу… Мне правда жаль…

Секунду после мне стало страшно…нет, не потому, что я боялся последствий. А потому, что последствия наступили раньше, чем я успел выпустить птичку из своих объятий. Показалось, что из этого тела вышла жизнь, даже при том, что она продолжала дышать. Просто, в одно мгновение, живые глаза стали пустыми, словно их покинула душа…

Скрытая сила

Никита

— Канарейка, ты чего? — расширенные зрачки, мутные от пелены нахлынувших слёз, широко распахнутые веки, истеричная дрожь по телу. В таком положении она застыла, будто душа отошла, а человеческая оболочка, словно мраморная статуя, осталась в моих руках. — девочка, приди в себя! Позвать врача? Тебе плохо?

Хрупкая ладошка, собрав последние силы, устало опустилась поверх моей. Канарейка проморгала несколько раз, будто пытаясь осознать происходящее.

— Не нужно врача… Я просто… Одиннадцатой правда больше нет? — как бы я хотел сказать, что это ложь! Вернуть ее глазам блеск, который радовал меня ещё несколько мгновений назад. Но, что я могу с этим сделать? Реальность бывает чрезмерно жестокой, особенно с теми, кто ничего не может возразить.

— Да, Малышка… Мне жаль…

— Как это произошло?

— Ублюдок вышел из себя. И…так получилось. — решил, что хотя бы грязные подробности могу от неё утаить, оградив тем самым раненую душу несчастной девочки…

— Извините за дерзость. Могу я немного побыть одна?

Мне страшно оставлять ее в таком состоянии. Совсем молодая, уже сполна хлебнувшая горя, пережив очередное потрясение… Не наделает ли Канарейка глупостей?

— Я предпочел бы остаться рядом.

— Господин — твердый взгляд, с небывалой уверенностью, в упор встретился с моим. — от того, что в этот момент вы дадите мне немного свободы- я не перестану быть вашей вещью! Не исчезну, не пропаду… Именно сейчас я не хочу, чтобы меня кто-либо видел. Позвольте мне, хоть в сердце, проститься с самым близким человеком, которого больше никогда не будет рядом!

Девочка повысила тон! Видимо, впала в отчаяние настолько, что положение, сдержанность и покорность попросту стали не важными… Под этим напором сдался даже я.