Выбор жизни (СИ) - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1". Страница 39

А само военное сословие — сотни три человек, не больше. Но это не включая широв, то есть местных старост или ветеранов, получивших наделы в пользование от лэрда.

Земля все равно его, но пользоваться имеешь право до самой смерти или послав в дружину одного из сыновей. Такие хозяева работают вместе с обычными крестьянами, постоянно живущими на этой территории. По факту работники крепостные и передаются в аренду вместе с участком. А там уже зависит от характера нового господина. Всякое бывает, но чаще всего существующие четко оговоренные правила, кто что должен платить и какие повинности выполнять, не нарушаются. Плохой пример для соседей нарушать соглашения. Недолго ведь до бунта и жалобы в вышестоящую инстанцию — лэрду. А тот может и отобрать пожалование у создающего проблемы. Прецеденты были, доложил Ким, когда я принялся его расспрашивать.

На редкость удачное оказалось приобретение. И дело не в его страстном желании угодить. Дополнительный источник сведений, недостаточно развитый для удивления иными вопросами, однако кладезь информации о жизни в долине. К примеру, изучаемый мной язык отнюдь не всем известен. Простые крестьяне частенько на господском наречии знают совсем немного. В результате альбиносы и через три столетия вынуждены объясняться через местных туземных переводчиков. Не всегда это удобно. Таких зовут «ямпарика» — едоки картофеля. Но не буквально, а в смысле «деревенщина», с пренебрежительным смыслом. Хочешь продвинуться — учи арцан, язык высокорожденных.

Меня Ким освобождал от постоянной необходимости приглядывать за Таней: еще не хватало, чтобы по незнанию нарвалась на излишне любвеобильных граждан. Одна женщина высокого положения не путешествует. А слуга с оружием сразу говорит о статусе, и приставать не посмеют: можно остаться без излишне бойких частей тела. Рук или языка, в прямом смысле. Проделай я такое с кем-то из здешних мужиков, максимум, что грозит, — заплатить виру. Типа компенсации, и серьезной. А если нет, на здешнего лэрда придется отработать. И не на поле, если драться умеешь. Найдут службу при оружии, но без оплаты. Налоги собирать или воевать в качестве вассала за чужие интересы с соседом.

85

Ну а учить фехтовать… Чем он отличается от парней, с которыми занимался в последние годы на Земле? Главное — стремление и наличие воли, а то иные после парочки синяков теряют всякий интерес к тренировкам. С этим у него все в порядке оказалось. И пинки с затрещинами, получаемые для пущего ума, нисколько не обижали, не в пример россиянам, привыкшим к уговорам и вежливости. В отличие от наших горожан, он крови не боялся и чего добивается, прекрасно знал.

Жертвенник, параметрами и бортиком напоминающий небольшой бассейн, находился перед статуей вполне человеческого вида, с чертами альбиноса. Она раскрашенная, и никаких сомнений. Переместить можно было, только отбив низ, поскольку фигура вырастала прямо из каменного основания и из того же материала состояла. Похоже, просто отсекли лишнее от куска скалы. При этом неизвестно каким способом делались глаза, но выглядели они живыми и из любой точки площади, казалось, смотрели на тебя.

Ощущение не самое приятное. И даже тройка переливающихся сине-зелеными оттенками дракончиков, расположившихся на плече памятника, на веселые размышления не наводили. Они не гадили на манер голубей и не каркали, а сидели молча, с интересом изучая находящихся внизу.

Женщина-альбиноска, первая из увиденных мной, произносила с давно сделанного помоста вдохновенную речь, во время которой жутко тянуло зевнуть. Все равно половину слов не понимал. Приходилось стоять с заинтересованным лицом. Это была жена лэрда, и происходил некий важный ритуал. К тому же за спинами обоих властителей торчала группа приближенных и пристально смотрела на толпу. Еще не хватало, чтобы обратили внимание на нарушение здешнего этикета залетным кадром и сделали неприятные выводы.

Когда привели крепкого быка, не особо удивился. И что хозяйка лично одним движением, выдающим немалую практику, перерезала животному глотку, тоже нормально. А вот дальше началось нечто странное и достаточно подозрительное. Туша скотины принялась медленно погружаться в камень под возбужденный шум толпы. С

трудом вернув на место челюсть, я осознал, что вцепившиеся в локоть до боли пальцы принадлежат Тане. Никакие не глюки, она тоже видит. И Говорун, уютно пристроившийся на плече, тоже передает соответствующую картинку недоумения. Только сойка видит все несколько иначе: у жертвенника зубы, и он поедает, а не растворяет тело. Очень странный, однако логичный образ. Фантазиями моя птичка прежде не страдала и крайне практична.

— У реки такого не было? — шепотом спросил девушку на русском.

— Настолько явно — нет, — столь же тихо прошелестела. — А вблизи не присматривалась.

— Кому дар? — уже у Кима спрашиваю.

Он непонимающе моргнул.

— Духу здешнего дома, — ответил с задержкой.

— Дома или всего?

— А! — Он решил, что я недопонял. — Предку, хранящему род О’Ши и следящему за крепостью.

Яснее не стало. Не стандартный Страж, а нечто иное? Но кое-что прежде в разговорах мелькало. Кроме Великого духа и им созданных помельче, все обязаны чтить предков. Но то, что отзываются, до сих пор я считал фигурой речи. Жить становится определенно все веселее и занятнее. Размер каменного бассейна позволял загнать туда целое стадо или небольшого слона. Интересно, людей тоже режут на алтаре или нет, и что взамен получают?

Торжественный прием явно закончился с полным исчезновением быка. Точнее, остались кости, всплывшие через какое-то время наружу. Слуги их деловито собирали, ничуть не опасаясь отправиться вслед за животным. Я подошел и пощупал. Камень самый обычный. Не настолько разбираюсь, но смахивает на гранит. Обработке должен плохо

86 поддаваться, уж больно твердый. И изнутри, где вынимали куски, прекрасно видно, что работали простейшими инструментами. Следы достаточно грубых ударов, и нет шлифовки. Ничего проваливаться по определению не должно. Даже если фокус и кто-то убрал тушу, подсунув взамен старые остатки. Ну ей-богу, никакое животное с такой скоростью не очистит скелет и не обглодает.

— Что-то мне совсем не нравится такая магия, — озабоченно сказала Таня уже повторно.

— Еще один добровольный Страж?

— Господа, — произнес пухленький человечек с цепким взглядом, не особо глубоко кланяясь. — Я здешний ключник. Лошадей уже забрали на конюшню. Ваш слуга отправился с ними. Там его и устроят. Позже он подойдет.

Похоже, пока мы пялились на жертвенник, за нас уже все решили и даже транспорт прибрали.

— Ваше имущество, — не дожидаясь естественного вопроса, показал мужичок на мешки и двух человек в накидках с гербом лэрда — со скрещенными топорами, —

готовых к переноске. Мы явно не должны были этим заниматься, не по чину. —

Позвольте устроить вас.

Конечно же мы с благодарностью позволили. Тот самый приземистый большой дом напротив алтаря оказался гостевым. Во всяком случае, второй этаж. На первом находились какие-то хозяйственные службы — кухня и тому подобное. А длинный коридор после подъема вверх имел множество совершено одинаковых дверей с нумерацией. Как на улицах: с одной стороны четные, с другой нечетные цифры. Часть красные и синие. На нужной нам написано «одиннадцать». Почему-то черным цветом.

Правда, дальше по коридору все были такими.

Прежде чем я открыл рот для вопроса, ключник приложил ладонь к ямке в виде человеческой пятерни. Точно такие же имелись у каждой двери. Цвет цифр сменился на синий. Дверь, кстати говоря, каменная. Как и все вокруг. Но на стенах панели с узорами.

Скорее всего, обереги, но смотрится красиво.

— Можно открывать, — поставил он в известность, вежливо отступая в сторону и предоставляя право дергать массивную ручку.

И без уточнения все встало на свои места. Красный — заперто. Синий — свободно.

Черный — закрыто от не имеющих права. Скорее всего, возможны как пустые, так и занятые помещения с соответствующим указателем. Это, как и датчик на пальцы, мало походило на средневековье и всерьез настораживало.