Выбор жизни (СИ) - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1". Страница 49

другой стороны, от дома не отказывают, девушка родич, пусть и младший.

Видимо, торжественная часть закончилась, потому что альбиносы отдельной компанией удалились в дом, а ко мне подскочила Таня с радостным визгом, обнимая.

Соскучилась неподдельно. Мы с ней частенько переругиваемся из-за разного понимания окружающей обстановки и роли женщины, однако всерьез не гавкались. Отношения вполне дружеские, без малейшей сексуальной подкладки. Не знаю, что у нее в голове, но

107 мне перед отъездом прислали служанку. Формы вполне нормальные, зато лицо все в оспинах. Не уродка, но смотреть там не на что. Зато, как призналась, не пристают мужики.

Разве в пьяном виде. Боргу это вполне устраивает. Опыт прежнего общения в постели с мужиками ей не особо понравился. Хочется верить, что я оказался на высоте, иначе с какой стати такие откровения.

— Я теперь в комнатах почти не бываю, — говорила Таня на ходу по-русски, когда вручил коняжку с ослиной головой Киму, с огромным облегчением. Характер у нее соответствовал предку, и надоело воспитывать, тем более что и помогало мало. — Даже по ночам не всегда.

Тянуло за язык отмочить насчет ее занятий в темноте, но это уже перебор и хамство вместо юмора.

— Кстати, парня своего забери. Он все равно вечно пропадал на тренировочной площадке с дружинниками, и с какой стати его еще и кормить за это?

— О! — не выдерживаю. — Прорвалась кровь папочки-миллионера. На рабочем человеке сэкономить пару грошей.

— Не нужна мне охрана, — надувшись, сказала девушка.

— Шучу, не обижайся. Иногда язык болтает прежде мозгов.

Что хорошо, она отходчивая и зла не держит. Правда, и сама иной раз может нечто отмочить.

— А я — нет. Постоянно в лечебнице. Если никто не заявился, мы с Гвин занимаемся магией. Но обычно всегда несколько человек. Кто в крепости живет, могут прийти с поломанной рукой или загноившимся пальцем, но живущие в долине сюда приезжают только с чем-то серьезным. Роды обычно дома, а с остальным тянут до последнего момента. Привозят уже полумертвых, и хорошо с аппендицитом, а то и опухоли. Резать они толком не умеют, хотя есть свои способы лечения и иногда помогает. А так все что угодно случается, даже бешенство.

— А что, они и такое лечат?

— Я — лечу, — сказано свысока. — Метод Пастера для здешних достижим, как и создание некоторых вакцин. Выделить возбудителя не получилось, не те условия и оборудование, хотя стеклодувы здесь работать умеют, но спасти двоих смогла!

— Неплохо, — искренне говорю. Если правильно помню, до девятнадцатого века было неизлечимо.

Это нам очередной жирный плюс и серьезный бонус на будущее. Правильно было бы не делиться такими вещами, однако мы играем баш на баш?

— Насчет магии?

— Это нам надо серьезно сесть. У них нет табу на ковыряния в трупах, так что очень много знают об анатомии и кровообращении. И умеют не как рентген, но нечто вроде эхолокатора, как летучие мыши и дельфины, использовать для определения проблем в теле. И температурный режим. Без приборов, — усмехнулась она.

— Получается?

— Ага. И химиотерапию на пару с облучением тоже теперь могу. Раковые опухоли убиваются в половине случаев без хирургического вмешательства.

— А вторая половина?

— Всем не поможешь, — сказала, помолчав.

— Хоть платят за труды праведные? Бесплатный труд не ценится.

— Пять монет в день! — сообщила с гордостью.

Я невольно хохотнул.

— Это много, — сказала Таня серьезно. — Мы не вассалы, а то бы и этого не получала.

— Знаю, извини. Вживаться, так по полной программе, не отказываясь от жалованья.

— Ты-то чем занимался?

108

Я объяснил. Без особых подробностей, с основными фактами, как в нормальном рапорте.

— Не нравится мне это, — сказала она после паузы. — Может закончиться большой кровью.

Я все же не сталь их учу выплавлять, хотя мог бы. Признаки железа видел в горах. Но на такой кардинальный шаг не готов.

— Или лэрд решит запретить.

— Тебя непременно запрягут при любом варианте. Воровать серебро или прямо резаться. Зачем было нарываться?

— Так уж вышло, — неловко произнес. Теперь и самому прежние соображения казались не особо умными. Плохо, когда делаешь ставку на одно, а получаешь совсем другое. — Лезть на рожон не собираюсь.

— Ладно, вечером нормально поговорим. Опять зовут, — показала на служанку, машущую руками не хуже мельницы. На реке полным-полно как ветряных, так и водяных.

Без нас сообразили. На этом не продвинуться.

Она убежала, а я прошел к комнате номер одиннадцать. Приложил ладонь и получил синий цвет. Открыто. Я было заподозрил, что за время отсутствия могло нечто измениться, но все в порядке. Мы вдвоем числимся пользователями помещения? В любом случае проверять, не цапнет ли забывчивого сиденье для унитаза, не тянуло. Извлек одного из голубей из корзинки. Он попытался дергаться, однако был употреблен по назначению на малом алтаре. Отрезал головку и в очередной раз полюбовался на исчезновение мяса. Как и ожидалось, не столь важно, чье мясо. Между прочим, прятать тела таким образом самое милое дело. Или мертвечину не жрет? Не мешало бы проверить.

Пока что бросил вещички прямо на пол, содрал одежду: три недели практически без мытья, если не считать промывки породы в жутко холодном ручье. Пованивать обязан всерьез. А здесь хоть и душ, но нормально можно выкупаться. Вода не горячая, а теплая

— уже прогресс. Приятно и бодрит без опасения заработать воспаление легких.

Тщательно вытерся неизвестно откуда взявшимся полотенцем, не иначе Таня приобрела, и уселся на кровать.

— Гимзо, — позвал, — ты нужен.

На этот раз пришлось ждать минут двадцать. Видать, ключник для людка более авторитетен, а прочие потерпят, не баре. Успел покопаться в рюкзаке и с удовольствием употребил копченный с чесноком и травами окорок с вареной картошкой, приобретенный

Энаном в одной из деревень. Правда, не видел, платил он или нет, однако мне какое дело, раз поделился.

В принципе, гостей кормили и без больших приемов. Можно прийти в харчевку и попросить вежливо. Здешняя кухня берет живущих в расчет. Кормят обильно и сытно.

Можно даже с собой прихватить, никто кривого слова не скажет. Но жрать дают всего раз в день, в обед. Такие порядки. Не нравится или мало — ступай в трактир и угощайся за свои деньги. Время обеда давно прошло, и нет настроения куда-то идти и искать. Проще так угоститься.

Чебурашка возник практически бесшумно и уставился явно вопросительно.

— У меня для тебя мед, — говорю, показывая на сосуд.

По его размерам небольшой бочонок получается.

— А что взамен? — спросил человечек неожиданно совсем не детским голосом.

Кое-что я выяснил по дороге в беседах с Энаном. Данная порода была выведена специально неким великим магом в давние времена еще на том континенте. В качестве некоего заменителя кошек. Почему-то на западном материке не водились мурлыки. А до хорьков и тому подобного зверья, запускаемого в амбары, не додумались. Или их тоже не имелось. Здесь не вполне достоверно. Рисовать на манер Уолша не умею, а на словах объяснить, какого зверя имею в виду, непросто. Ни одной кошки я не видел и здесь, хотя

109 рысь как-то в лесу попалась навстречу. Тигра, льва, леопарда и парочку других кошек крупного размера — возможно, пантера или ее какой-то родственник — знают.

Ну, не суть важно. Нужны были специалисты по борьбе с грызунами, и их создали из какого-то зверька. Или человека, хотя не представляю как. Этого и Энан не знает, принимая идею магического создания за факт. Отнюдь не домовые из сказок. За хозяйством не смотрят, убирать в квартире не заставишь. Зато прекрасно охотятся на грызунов, всякого рода вредителей, избавляют от ядовитых змей. Живут семьями из нескольких особей, порой три-четыре поколения вместе. Срок существования достаточно долгий, лет по тридцать — тридцать пять. Размножаются не очень. Точнее, здесь он был невнятен, но у меня осталось ощущение, что каким-то образом контролируют численность. Достаточно умные, чтобы общаться, и принадлежность аристократии. Кому попало не раздаются. В деревнях их нет. А вот в Крепости для сохранения запасов присутствуют.