Тихоня (СИ) - Шайлина Ирина. Страница 14
- И чего ты рыдаешь? – раздался голос. – Имей ввиду, закрою в туалете. Весь рассвет мне испортишь слезами.
Я вскинула голову – сидит в стороне, даже не скрываясь, развалился в кресле, ноги длинные на ограждение лоджии закинул. Здесь он, вовсе не в комнате с Ангелиной! Вид у него усталый, измученный даже, грубое, резкое лицо обозначилось морщинами . Хотелось подойти, разгладить их пальцами. Сказать, что все будет хорошо. Что ему надо нормально выспаться, а не как всегда, одним глазом. Но разве позволит… злой. И пусть. Зато не с Линой. Я счастливо улыбнулась и подставила лицо лучам восходящего солнца – хорошо-то как…
Глава 7. Елисей
Если бы моя мама была жива, она наверняка бы сказала – женись на ней. Я знаю, она хотела дочку. Некрасивая женщина средних лет, которая решилась родить для себя… да, она мечтала о девочке. Это читалось в её взгляде, так она смотрела на этих девчонок в бантах и платьях. А у неё родился я. И при рождении четыре с лишним кило, и потом самый высокий пацан в классе. А потом и самый мощный. Склонности к полноте у меня никогда не было, но в силу того, что я никогда не мог спокойно сидеть на месте, впечатляющими мышцами я оброс уже к девятому классу, и малость пугал своих педагогов.
- Зато тебя никто не сможет обидеть, - шептала мама, когда рак уже жрал её изнутри. – Видишь, как хорошо, что ты у меня такой большой… мне не так страшно оставлять тебя одного.
Так вот – Васька стопудово была дочкой её мечты. И уж невесткой точно. Это если про историю с трупом не рассказывать, конечно. Я всегда называл её лягушонкой, но эти товарищи, которые сейчас громко и активно спаривались в одной из спален сбили настрой. Они звали её Васькой. Забавное имя для такой девчонки. Глазки скромно в пол, платьице полосатое, из под которого едва коленки выглядывают. Вся такая тоненькая и чистенькая, как будто не настоящая. Игрушечная карманная Васька.
- Ты чего не спишь? – решил поинтересоваться я.
- Да… столько всего произошло. Какой сон.
Солнце уже совсем встало, ещё немного и начнёт поджаривать. Я решительно поднялся, надо бы и самому отдохнуть, я в стрессовом темпе уже несколько дней функционирую. Как только узнал, что случилось, сразу понял, что такой шанс упускать нельзя.
Мы с Владом были знакомы с моих шестнадцати. Познакомились, когда меня оформили в детдом. Я хотел сбежать оттуда, и смог бы – детей в принципе никак не охраняли. То есть охрана была, малыши всегда с воспиталками, а вот подросткам давалось куда больше свободы. Но дурацкое обещание… мама просила не делать глупостей. Просила закончить нормально школу. Это подразумевало детдом. И, как оказалось, Влада.
Он был моей полной противоположностью. С него можно было описывать мужиков в любовные романы. Я не мерил людей категориями красивости, но признавал – этот красив. Он не был сильным, высокий, но худой, скорее, жилистый, однако сколотил вокруг себя порядочную банду. И меня продавить пытался тоже. Но, как уже говорила моя мама, обидеть меня довольно проблемно. А потом как то так вышло, что мы стали друзьями. Наверное Влад был моим первым и последним другом. А теперь вот восемнадцать лет прошло с момента нашего знакомства, а я собрал вокруг себя чудную и порядком надоевшую компанию, в надежде на то, что Влад придёт. А он придёт. Ему нужно то, что кто-то из этих троих забрал у покойного. И тогда я спокойно могу отомстить, хотя считаю – месть удел глупых и слабых. Но желание отомстить горело во мне слишком долго, оно тлело, не затухая, и я пошёл у себя на поводу, как только представилась возможность.
Я прошёл в гостиную и плюхнулся на диван. Идти в комнату на затраханную кровать не хотелось, я слишком брезглив. Надо будет, может, устроить моим гостям репрессии, чтобы не расслаблялись… Наверняка нужно, сегодня ответственный день.
- Вы спать? – спросила лягушка Васька, вырывая меня из мыслей.
Я лениво открыл глаза. Стоит. Солнце сзади подсвечивает. Наверное, Вася и не догадывается, что это её платьице на свету просвечивает. Не сильно, но очертания фигуры видно чётко. И сразу понятно, что зря она себя в этих мешках, которые называет скромной одеждой, прячет, ой как зря. Я и правда предпочитал женщин более соразмерных мне. Вот посмотри на Ваську – кажется, я её и правда, как лягушонку могу на ладонь посадить и второй ладонью накрыть. Но фантазия вещь не управляемая, уже представляю, как бы смотрелись мои руки на её маленьком теле.
- Да, - достаточно грубо ответил я. – И тебе советую.
- Потерплю. Эти… уже закончили и по комнатам разошлись. Не хочу вместе с Линой спать.
Я похлопал по дивану рядом с собой ладонью. Что это я делаю вообще?
- Садись… Поохраняю тебя. От всяких залетных серых волков.
И она села. Рядом, блядь, села! Ладно я, членом думаю, эта то куда? Диван был огромный, тут ещё трех таких, как я уложить можно и тесно не будет, но близость Васи ощущалась слишком остро. Могла бы уж подальше сесть, в ногах например. Хрен ли она так близко села? Поерзала, попой задела моё бедро. А я недавно видел, каких очертания её попа – очень приятных. Тело, которое которое неделями лишали секса отозвалось вполне естественно – эрекцией. Я чуть отодвинулся, словно она и не трогала меня за член совсем недавно, потом вовсе отвернулся. Нужно немножко поспать. Лягушонка, наверное решила, что она мне неприятна и наконец отодвинулась в дальний угол дивана.
- Мутант… - позвала она. Затем опомнилась. – Ой, то есть.. Елисей. Простите. Все ведь будет хорошо?
- Будет, - обещал я. – Когда нибудь. Или не будет. Ты главное не теряй надежды.
Вася вздохнула. Я приоткрыл один глаз и посмотрел на неё мельком. Такая она фактурная, захотелось вдруг карандаш в руки и рисовать, рисовать… а потом назвать картину – великомученица почти пресвятая (если не считать трупа) Василиса в скорбных думах о грехах человеческих. А если без ерничества – она трогала. И я вдруг чётко понял, что хорошо может и не быть… Что я, Влада не знаю. Спи, велел себе я. Пусть сидит и страдает. Главное, чтобы под шкуру не залезла. И послушно уснул.
Проснулся – спина ноет. Диван конечно большой и красивый, но для сна не очень приспособленный. Проснулся я от скрипа. Ещё в детдоме научился реагировать на любой звук, там, вырванный из дома я не мог спать спокойно. Все нормально – я это чувствовал. Чуйка на неприятности тоже выработалась в юношестве и с годами только развилась. Но что-то… было не так. Точно, не так. Диван был достаточно широк. А сейчас мне было тесно, слишком жарко пожалуй. И по одной простой причине. Вася, оставленная сидеть на другом краешке сейчас преспокойно посапывала у меня подмышкой. В кои то веки не ревела, не пыхтела, не всхлипывала трагически. Лицо такое умиротворенное, словно спит не рядышком с человеком, который не раз убивал, а у бабушки на каникулах, в деревне.
- Вот тебе и правильная, - проворчал Федот проходя мимо со стаканом воды. – В тихом омуте… да молчу я, молчу.
Федот прошёл мимо шаркая тапками и скрылся в комнате. Я прислушался к себе. Немного жарко. Неудобно, да. И как-то… приятно что ли. Как будто котенок на груди спит, и пошевелиться жалко, разбудишь же. Только эта девушка не котенок, не лягушонок даже, как бы мне того не хотелось. Это все заканчивать наверное нужно, пока не стало слишком поздно. Уже вон лежу…Вставать не хочется. Это пугает.
Я тихонько сел, диван прогнулся, Вася съехала ко мне ещё ближе. Смешно, но я боялся того, что она проснётся. Скажешь кому, что боюсь девчонки в которой и пятидесяти килограмм нет, не поверят. Влад бы точно оценил. Но каким бы я не был ловким, из ловушки дивана и Васи выбраться было не просто. Поднялся, вроде спит. Обернулся – глаза нараспашку. И, похоже напугана не меньше меня. И вот что с ней делать? Вот надо было её в окошко, надо…
- Спи, - строго сказал я. – А то точно жениться придётся.