Заметки забияки или На пути из физиков в маги - Ханами Тая Владимировна. Страница 4

– Ты не имеешь права вступаться за нее.

– Вы тоже. Сила жизни и смерти обошла ее стороной.

Какая сила?

– Ты не на своей территории, чтобы распоряжаться, волхв.

Волхв? Это что, кличка?

– А вы не в своем праве.

Что за черт? Может, я все же сплю? И мне снится сон о том, что я себя ущипнула, мне стало больно, и я подумала, что проснулась? Может, я сейчас все же того, очнусь?

В руках парней в нетутошнем черном, как по мановению волшебной палочки, возникли стволы. Я ущипнула себя еще больнее. «Защитник» даже не вздрогнул. Трое вытянулись, застыли, как по команде. Оружие исчезло так же мгновенно, как и появилось.

– Вы забыли все, что произошло за…

«Спаситель» повернулся ко мне.

– За последние полчаса, – оторопело произнесла я.

Глаза у защитника были стального цвета.

– …за последние полчаса, – повторил тот за мной. – Вас здесь не было, вы ничего не помните.

– Нас здесь не было, мы ничего не помним…

– Идите!

Люди в иномирском черном послушно развернулись, и, сделав пару шагов, растворились в воздухе. Я почувствовала струйку холодного пота, побежавшую по спине. Стало холодно и зябко. «Спаситель» неторопливо направился в мою сторону. Я на всякий случай приготовилась к быстрому бегу по пересеченной местности.

Мужчина, слава богу, не собирался на меня нападать.

– Здравствуй, красавица, – остановившись метрах в двух от меня, молвил он.

Начало мне польстило. Да и выражение бирюзовых глаз у собеседника было не злым, и не отталкивающим, как у давешних парней. Скорее даже добрым. Придающим уверенность в себе. Я благодарно вздохнула.

– Меня зовут Борис Иванович. Синицын, если хотите полное звание, – произнес он, и выжидательно уставился на меня.

– Так это ваша птичка была? – против воли вырвалось у меня.

Мужчина лишь усмехнулся. Не ответил. Мне оставалось только одно.

– Лиса, – представилась я прилипшим прозвищем. – Ударение на первом слоге, – привычно добавила я на всякий случай.

– Лиса, вы учитесь, или работаете? – проникновенно поинтересовался Борис Иванович.

– Работаю, – удивленно протянула я. Почему-то мне казалось, что речь пойдет о зловещей троице. – И учусь, – добавила, подумав.

Все же занятие всяким боевым искусством, как и любое другое самосовершенствование, бесконечно.

– А работа устраивает? – осведомился настырный собеседник.

Тут я снова начала напрягаться. Пережитый страх, было прогнанный добрым выражением зеленых(!) глаз… Что за черт?! Только что были бирюзовые! Они у него цвет меняют!?

– Не жалуюсь, – попятилась я назад. – А что?

– Да вот, хотел предложить вам место в своем заведении, – пристально глядя на меня, ответил «защитник».

Глаза у него стали и вовсе неописуемого цвета. В смысле невозможности сходу отождествить этот самый цвет. Внезапно я осознала, что чувствую себя этаким кроликом под взглядом удава, и мне это, разумеется, не понравилось.

– И что, хорош ли коллектив? – буркнула я первое, что пришло на ум, с трудом отрываясь от загадочных очей собеседника, попутно размышляя, куда бы приткнуть свой взгляд, который, как назло, тянуло обратно. Наконец, вспомнив чей-то совет, я стала смотреть на мочку уха собеседника. Это подействовало – мне удалось хоть чуть-чуть абстрагироваться от товарища Синицына.

– Да ничего, дружный, – усмехнулся Борис Иванович. – Денежное вознаграждение вас, скорее всего, устроит, жилье мы вам предоставим, занятие творческое, кругом, – он сделал широкий жест рукой. – Кругом деревья. Много. Так что соглашайтесь.

От удивления я даже присвистнула. И, разумеется, нисколько не поверила дяденьке – моя недолгая рабочая карьера убедила меня в том, что если все кажется совсем уж хорошо, то подводный риф в виде того же начальника-самодура просто обеспечен.

Но, самое главное, заманчивое предложение сие поступило как-то неожиданно, и на фоне недавних событий выглядело, мягко говоря, странным. Казалось, потенциальный работодатель что-то не договаривает. А, возможно, и заговаривает зубы – ведь, ему, по идее, стоило объяснить мне, натерпевшейся страха, что за ерунда здесь творится! Наверное, это мое чувство самосохранения дало о себе знать. Наконец-то.

– И где же подвох? – невежливо осведомилась я. – И в чем, собственно, состоит работа?

– Вы будете продолжать делать то же, чем и занимались, – начал объяснять он.

– Преподавать линейную алгебру неучам, не платить за комнату в общаге, и грести бабло лопатой? – не сдержалась я, нагло уставясь в голубые глаза собеседнику.

Все-таки, не уважаю я возраст… Может быть, зря?

– Нет, тренироваться, – серьезно ответил Борис Иванович. – Может быть, работать с животными. И это еще не работа, а, скорее, так, стажировка.

Очи его приняли какой-то несусветный ржаво-фиолетовый оттенок. Мои раскрылись совсем уж широко. От изумления. Но я взяла себя в руки, и принялась по пунктам объяснять настырному человеку, почему я ему не верю. Упомянула про то, что не первый день живу на свете, и научным российским работникам никто не платит больше прожиточного минимума в захолустном городе моей прописки за то, что они занимаются тем, к чему у них душа лежит.

И, потом, я не умела работать с животными, и никогда этим не занималась. Я для них только цирк бесплатный представляла. В-третьих,…

Но Борис Иванович жестом остановил мое красноречие.

– Во-первых, – в тон мне ответил он, – когда я говорил про животных, я имел в вашу способность собирать вокруг себя окрестную живность в процессе собственной тренировки. Спонтанно, а не под принуждением кого бы то ни было.

«И как он угадал?» – мелькнуло в моей голове. – «Так спокойно говорит обо всем том, о чем я только Таньке и решила сказать, а в ответ нарвалась на шутки и непонимание».

Приоткрыв рот от изумления, я стояла и таращилась на собеседника. Тот заметил, усмехнулся.

– Во-вторых, у вас появятся новые горизонты для развития своих способностей, – продолжил он. – В-третьих, не понравится – всегда можете отказаться. В четвертых… Скорее! Давай руку!

И, прежде чем я успела что-либо сообразить, потенциальный работодатель вцепился в мою конечность, как майский клещ в любимого четвероногого питомца, и потащил меня к выходу из парка. К главному входу в не менее главное здание, к покрытой грязевыми разводами праворульной тойоте.

– Опять «агенты Смиты»? – поинтересовалась я, чуть отдышавшись.

Теперь, под защитой мужчины с непонятными глазами, зловещие парни казались немного забавными. Опасными, конечно, но…

– О чем ты? – оторопело уставился на меня «защитник» глазами спелой алычи. – Какие еще «Смиты»?

Мы что, уже перешли на «ты»?

Из дверей главного здания показались люди в черном. Пятеро на этот раз. Тот, что по центру, махал какой-то грамотой.

– Живо! Едем! – скомандовал мне Борис Иванович.

Я, не раздумывая, прыгнула на сиденье рядом с водителем.

Мотор взревел, меня вжало в сиденье.

Пятеро в черном остались позади.

***

Ездил Борис Иванович божественно. Казалось бы, на дороге не безобразничал, никого совсем уж откровенно не подрезал, вел уверенно (не люблю нервных водителей), но при этом двигался куда быстрее потока. Я наслаждалась окружающей действительностью. Какой же русский не любит быстрой езды? На ум пришло воспоминание о недавнем предложении. То ли о работе, то ли о стажировке. Правда, я так и не дала своего согласия… Но, с другой стороны… Как ни крути, доводы потенциального работодателя казались мне неоспоримыми. И, кроме того, у меня затеплилась надежда. Надежда трудиться плодотворно, не страдая при этом заботой о завтрашнем дне, о прописке, о том, как бы попасться на глаза комендантше. И я решилась. Как я уже говорила, я вообще легко сжигаю мосты. А тут пока и сжигать еще было нечего.

«Осмотрю место работы», – подумала я. – «Все равно ведь ничего пока не теряю…»