Заметки забияки или На пути из физиков в маги - Ханами Тая Владимировна. Страница 9

При этом все свои изобретения на тему электричества он построил, исходя из предположения, что электрический ток не есть движение заряженных частиц. В его теории электричества основополагающим было понятие эфира – некой невидимой субстанции, заполняющей собой весь мир, и передающей колебания со скоростью, во много раз превосходящей скорость света. Каждый миллиметр пространства, полагал Тесла, насыщен безграничной, бесконечной энергией, которую нужно лишь суметь извлечь.

Но самым удивительным в этой истории было то, что свои открытия Тесла считал не совсем своей заслугой. Изобретатель уверял, что просто выполняет роль проводника идей, идущих «из эфира». Якобы, в этом состоянии на него нисходили «вспышки энтузиазма», «внутреннее видение» и «приступы сверхчувствительности». В эти минуты, считал ученый, сознание его проникало в загадочный «тонкий мир».

Его предположения не были голословными. Он включал и выключал электродвигатель дистанционно, в его руках сами собой загорались электрические лампочки. В некоторых из них даже спирали не было – просто пустая колба. Те, кому удалось побывать в лаборатории Теслы, с ужасом вспоминали, как изобретатель жонглировал в воздухе светящимися сгустками энергии – шаровыми молниями, и складывал их в чемодан.

Кроме изобретений, за Теслой водились еще кое-какие странности. За многочасовые пешие прогулки журналисты окрестили его «одиноким волком». Сам Никола утверждал, что прогулки стимулировали работу мысли. Прогуливаясь по улице, он мог ни с того, ни с сего сделать сальто, или остановиться на аллее парка, и прочесть наизусть пару глав из «Фауста». Порой Тесла замирал и долго стоял, о чем-то думая, и не замечая никого вокруг. Изобретатель сам утверждал, что мог начисто отключать свой мозг от внешнего мира. Для сна он отводил четыре часа, два из которых обычно уходили на обдумывание идей. Кроме занятий электротехникой, Тесла профессионально занимался лингвистикой, писал стихи, бегло говорил на восьми языках, прекрасно знал музыку и философию.

В 1931 году Тесла продемонстрировал широкой общественности загадочный автомобиль. Из роскошного лимузина извлекли бензиновый двигатель и установили электромотор. Потом Никола на глазах у публики поместил под капот невзрачную коробочку, из которой торчали два стерженька, и подключил ее к двигателю. Сказав: «Теперь у нас есть энергия», Тесла сел за руль и поехал. Машину испытывали неделю. Она развивала скорость до ста пятидесяти км/ч и, похоже, совсем не нуждалась в подзарядке. Все спрашивали Тесла: «Откуда берется энергия?» Он отвечал: «Из эфира». Наверное, мы сегодня уже бы ездили на автомобилях с экологически чистым двигателем, если бы те давние зрители не заговорили о нечистой силе. Рассердившийся ученый вынул таинственную коробку из автомобиля и унес в лабораторию. Официально тайна ее не разгадана до сих пор.

Умер Никола Тесла седьмого января 1943 года в возрасте восьмидесяти шести лет».

Вот так. Я тихо поставила книжку обратно на полку. Задумчиво провела пальцем по корешку. Почему на моем, самом лучшем в мире факультете самого лучшего в мире университета, ни словом не помянули ТАКОГО ученого? Странно…

Перед моими глазами, как наяву, по темной аллее шел высокий человек. Мрачный и решительный. Он временами останавливался и устремлял взор в никуда. И видел. Видел бешеную пляску еще не родившихся на Земле молний. Страшную мощь гигантской колебательной установки, могущей раз и навсегда решить проблему угрозы космических тел – от астероидов до кораблей. Видел не только установку, но и то, что ей, увы, никогда не суждено будет появиться на планете. Из-за несовершенства и жадности человеческой натуры. Он был горд и одинок. Он нес на себе страшную ответственность – выбирать, каким бесценным дарам эфира дать жизнь, а каких лишить шанса на появление. Я как будто следовала за изобретателем многими километрами навстречу открытиям. И не заметила, как снова оказалась у камина. Пламя выгнулось дугой в мою сторону и убралось обратно. Я вздрогнула, и очнулась от темной аллеи и гения на ней.

Зря я это сделала. Мое сознание вкупе с подсознанием отравили все впечатление от прочитанного.

Вот это Человек! С большой буквы «Ч». Шаровые молнии, шутя, в чемодан складывал!

Был гением с рождения (да еще и признанным). Скорее всего, он был магом. А теперь подумаем, при чем тут я? До этого самого Теслы мне сто световых лет г… плыть, и не доплыть! Единственное сходство между нами – ко мне тоже приходили идеи на ум во время двигательной активности. Ну, и мыши до кучи. Кроме того, я тоже имела привычку делать то же колесо во время прогулки. Но, положа руку на сердце, это вовсе не от гениальности, а из-за упомянутого друидом шила в заднице.

Вот и все. Дальше шли одни сплошные различия. Например, как-то меня окрестили «самыми гуманитарными мозгами физического факультета». А изобретатель из меня был и вовсе нулевой. Нет, идеи-то ко мне в голову иногда приходили, но вот с техникой я никогда особо не дружила. Да и сами идеи мои, если разобраться, особой гениальностью не отличались… Скорее уж наоборот.

Конечно, у меня было неотразимое умение вляпываться в неприятности, в том числе и по причине спонтанного появления огня около моей особы. Но, если честно, я толком не была уверена в том, что имею к этому феномену прямое отношение…

Я приуныла. Наверное, Борис Иванович зря меня сюда привез. Не тот я человек. Да и сам он это наверняка понимает – транспортирует, словно куклу, к Университету обратно, щелкнет пальцами, очищая память. И забуду я Маньку, невозможный корпус эмпатов, и забавный посох друида. А еще временами меня будут навещать люди в нетутошнем черном, а я буду травить их Марьей Дмитриевной. А, может быть, они тоже поймут, что я ни к чему не гожусь, и отстанут от меня…

Я совсем было потухла. Но потом вспомнила, что еще не вечер, еще к деду Максу пойдем чай травяной с медом пить. А там, может, уговорю не стирать память, просто поставить блок на речь, чтоб молчала. Глядишь – и такой замечательный день в памяти останется!

Словом, когда в комнате появился Борис Иванович, я сияла, как начищенный пятак.

Даже вопрос насмелилась задать:

– Как прошло?

– Ничего, – приглаживая ладонью местами обгоревшую шевелюру, ответствовал хозяин. – Немного ребятки поспорили, чья энергия чище.

– И как?

– Покидались друг в дружку огнем, облили все вокруг водой, помахались воздушными потоками. Все живы. Выслушаны и наказаны.

– Так просто?

– О, это вполне обычное дело. Тем паче, что «архитектор» детишек приструнил.

– Архитектор?

– Ах да, – спохватился Борис Иванович. – Я же тебе так и не рассказал про него. Ну так слушай.

Давным-давно, когда еще люди этого мира не страдали от плохой экологии и повседневного стресса, один огромный тролль мучился от раздвоения собственной личности. Он все никак не мог решить, то ли он хороший пай-мальчик, когда верит в добро и справедливость, то ли он лучше, когда он умный, циничный и проницательный супер-тролль. Так он страдал долго-долго. В конце концов, дошло до того, что тролль шагу не смог ступить. А все из-за собственных сомнений: из добрых он побуждений двинулся, али из умных. Наконец он разделился на две части, добрую и циничную, темную, и светлую. Но две части его личности так и не смогли убежать друг от друга. И, как ни странно, в таком виде тролль примирился со своей натурой, и тем самым обрел целостность. С тех пор прошло много лет, его собратья практически вымерли, а он сохранился и здравствует. В Заповеднике.

Вот так.

– А как же эмпаты? – удивилась я. – Они что, в живом тролле живут?

– О, этот тролль изрядный весельчак, и ему люди не мешают.

– Скорее, забавляют и скрашивают одиночество, – понимающе усмехнулась я.

– Ну да. У них симбиоз. Эмпаты веселятся, тролль не страдает от одиночества. Единственное, что выводит из себя тролля, так это маленькие огненные шарики, отщипывающие кусочки от его каменного тела. Не любит он этого. Рявкнул инфразвуком, а эмпаты – народ впечатлительный, испугались.