Двойная сплошная (СИ) - Адилова Ольга. Страница 75

- Это случилось только раз, - закатил глаза Рома. – И вообще хватит заговаривать мне зубы. Чего он хотел?

- Денег, - как ни в чем не бывало, ответил Антон, пожимая плечами. – Тебя тоже. И ее, - мужчина кивнул на меня.

Чего? А я-то ему зачем? Ему Вилены что ли мало? И меня в свою неадекватную свиту решил приплести?

- Но его подружка успела утащить его раньше, чем вы устроили тут разборки.

Аристократ мягко улыбнулся в своей неспешной грациозной манере. На самом деле даже я могла позавидовать его умению держаться на публике.

- Знаешь, - мужчина изящно сунул руку во внутренний карман своего пиджака и достал оттуда пачку сигарет, - пока вы там катались в свое удовольствие, она сказала, что в тех заездах парнишка потерял все, что у него было. – Первая сигарета легла между губ Антона. - Мать лишила его средств к существованию и теперь ему буквально не на что жить. А ты же знаешь, какими капризными бывают богатенькие мальчики. К тому же, если в них бурлит азарт.

Мужчина достал еще одну сигарету и протянул ее Роме. Тот не отказался и уже через пару мгновений вместе со своим товарищем затягивался едким дымом.

Помнится, однажды я пробовала начать курить. Стащила у кого-то из коллег отца сигарету из открытой пачки и потом вечером, оставшись одна на последнем этаже своего дома возле самого выхода на крышу, затянулась этим самым горьким дымом. Это была моя первая и последняя попытка приобрести пагубную привычку и найти в ней какое-то успокоение. Тогда я сделала неудачную затяжку, закашлялась, потеряла равновесие и навалилась рукой на небольшое окно, которое оказалось очень ненадежным и вывалилось на улицу вместе с рамой. Оказалось, что именно в то время в нашем доме затеяли ремонт и окна, подлежащие замене, болтались буквально на честном слове. Ворчливая женщина, та, что живет с дурным котом на первом этаже, вышла в тот день в магазин и едва не словила это самое окно собственной макушкой. Я еле унесла ноги оттуда, скрывшись за одним из мусоропроводов, когда она, кроя весь подъезд благим матом, бежала наверх, не имея возможности воспользоваться сломанным лифтом.

В общем, теперь сигаретный дым напоминал мне о том, что я просто грандиозная неудачница по части дурных привычек.

А вот Роме это, похоже, удавалось отлично. Он ни разу не закашлялся и не почувствовал себя дурно после очередной затяжки. Он даже наоборот как-то расслабился и пришел в себя, продолжая обсуждать ситуацию с «Германом», которого он отказывался называть настоящим именем, уже более серьезным и рассудительным тоном. А я в свою очередь стояла рядом и помалкивала, бросая редкие взгляды в его сторону. Он к слову делал вид, что не замечает их. А может и вправду был слишком увлечен беседой.

- Как думаешь, он оставит тебя в покое? – спросила я, уже сидя на пассажирском сидении в машине Аморского. За руль он меня больше не пустил. Сказал, хватит с меня ночных поездок.

- Оставит, - односложно ответил Рома, перестраиваясь в левый ряд. Вел машину сегодня он на удивление спокойно и почти совсем не нарушал никаких правил. Хотя иногда мне кажется, что он и вовсе давно позабыл их все.

- А меня?

Парень вскинул быстрый взгляд в мою сторону.

- А ты ему не нужна. Он просто пытался вывести меня из себя, - вздохнул брюнет, - снова.

- Если Вилена сказала правду про его мать, то он точно отчаянный. Мы как-то раз видели его в кафе. Он выглядел таким потерянным. Виля тогда пристала к нему зачем-то, а он разозлился.

Рома ухмыльнулся.

- Еще бы ему не злиться. Идиот поставил все свои бабки в первом же заезде. Думал, что самый крутой. Детки с привилегиями частенько чересчур амбициозны. Это их и топит в реальном мире.

Мустанг остановился на светофоре, и мой водитель откинулся полностью на спинку своего сидения, поставив автомобиль в нейтральное положение. Вообще-то он вполне мог проехать на красный, но почему-то выбрал ожидание длиной почти в целую минуту.

- Я до сих пор не могу понять, зачем она стала его задирать тогда в кафе. Вообще-то Вилена не такая. Чаще всего она либо кокетничает с кем-то, либо не обращает внимания. Да, он испортил ее проект, но это ведь не повод приставать к нему.

Аморский положил локоть на кромку открытого окна и провел своей ладонью по губам в неопределенном жесте. Казалось, будто он хочет что-то сказать мне, но не решается.

- Ты что-то знаешь, - воскликнула я, поворачиваясь к нему всем корпусом. – Расскажи мне.

Парень как-то устало выдохнул. Видимо вся эта история вокруг навязанного соперника его изрядно так достала.

- Что ты хочешь услышать, Одуванчик? – спокойно спросил он.

- Ты знаешь, почему они общаются? Знаешь, как на самом деле познакомились?

- Знаю.

Я быстро взглянула на обратный отсчет до зеленого сигнала светофора. После его переключения этот парень вновь может завести свою шарманку о том, что он предпочитает не разговаривать ни с кем во время езды. И у меня оставалось всего-то тридцать секунд времени, когда он не сможет мне возразить.

- Я тоже хочу знать. Расскажи, Ром, - порывисто схватила я его за вторую руку, лежащую на его бедре. Он тут же перевел взгляд на нее.

- Она вроде как твоя подруга.

- Вот именно. Я хочу знать, что с ней происходит. А еще мне интересно, откуда она знает эту змею Арину.

Солнечные глаза парня перекинулись на мое лицо.

- Какое точное определение для этой особы, - сказал он и больше ничего не добавил, продолжая ловить утекающие сквозь пальцы секунды.

Неожиданно для нас обоих прозвучал громкий сигнал. Кто-то напоминал нам о том, что мы все же не на лавочке в моем дворе, а посреди оживленной городской дороги.

- Однажды я видел твою подругу в одном заведении, - все же начал Рома, вновь приводя в движение свое транспортное средство, не особенно обращая внимание на то, что делает это очень неторопливо и мешает тем самым другим участникам движения. – Она хотела познакомиться со мной, но я не хотел того же. И тогда она перекинулась на Белованова.

- То есть… как? А как же ее проект по истории?

- Проекта я там не видел. Тем более по истории. Думаю, в тот день они изучали немного другую дисциплину.

Четыре месяца назад.

На дворе хозяйничал март с его привычными уже всем последними заморозками и пушистым снегом, который больше никого не радовал. Люди по-прежнему кутались в свои пуховики и дубленки, скрываясь от холода. И только парням, собравшимся в одном из лучших стриптиз-баров города, было довольно жарко.

Рома сидел в очень мягком кресле и потягивал через тонкую трубочку коктейль, который заставили его приобрести друзья, затащившие его в это злачное место. Коктейль напоминал чем-то знаменитый «Секс на пляже» с вишневым привкусом и по задумке выигравшего спор Толяна, должен был довольно экзотично смотреться в руках всегда серьезного и сдержанного Ромы и тем самым компрометировать его.

На деле же Аморский, уже довольно пьяный, выглядел совсем иначе. Он имел вид утонченного эстета, который пришел оценить не столько тела полуголых девиц, обслуживающих столики и выступающих перед ними на сцене, сколько манеру их танцевального исполнения.

В этот день парень впервые за долгое время проигрался на своей ставке, вложив почти все, что имел в того, кто этого не заслужил. И он считал, что в таком случае вполне может позволить себе расслабиться с помощью алкоголя, к которому у него всегда было много претензий, и друзей, которые всегда были готовы составить ему компанию. И теперь даже тот факт, что он проиграл еще и спор на этот самый коктейль, не печалил его. Даже как-то наоборот.

- Ребята-а-а, - нетрезво кричал Толя, поднимая свою очередную кружку темного пива кверху. – Давайте выпьем за Романыча. Сегодня он – гвоздь нашей программы! Никогда раньше не думал, что он может быть таким неудачником.

Компания парней взревела, тоже возводя кверху свои кружки и бокалы.

- Вот вы знаете, за что я люблю своего брательника? – продолжал Толя, стоя во главе стола и слегка покачиваясь. – Если ему хреново, он идет веселиться и зовет меня с собой. Он не похож, к примеру, вон на то, - парень указал на незнакомца с соседнего столика, - унылое дерьмо, которое заливает свою печаль дорогим элем.