Месть Тьмы. Кровь за кровь - Тармашев Сергей. Страница 13

– Стоять! – Десяток вооружённых головорезов в чёрных плащах и масках возникли в ночной тьме, словно из-под земли. – Кошель или жизнь!

Бандиты оказались сразу везде, двое из них уже держали под уздцы их усталую тягловую лошадь, остальные окружили повозку, лишая своих жертв возможности спастись бегством. Сезус похолодел от ужаса, невольно вцепляясь руками в спрятанный на животе под одеждами кошель, но всё обошлось.

– Мы к Одноглазому, – тихо произнёс Журус, протягивая одному из головорезов какую-то маленькую вещицу, плохо заметную в темноте. – Я Журус. Привёз клиента.

Головорез забрал у него вещицу, но смотреть на неё не стал. Вместо этого он, не глядя, тщательно ощупал её пальцами, проверяя некие тайные знаки, незаметно выдавленные на поверхности. Удовлетворившись осмотром, он кивнул своим людям, и головорезы отступили, мгновенно растворяясь в ночном мраке. Пока Сезус судорожно переводил дух, Журус дал лошади поводьев, проехал с полсотни саженей и завёл телегу в какой-то сарай, ворота которого неожиданно оказались открытыми. Едва телега заехала внутрь, ворота закрылись, и в темноте вспыхнул свет, заставляя Сезуса болезненно зажмурить привыкшие к ночному мраку глаза.

– Одноглазый не ждёт тебя сегодня, Журус, – рядом с повозкой обнаружилась пара людей, затянутых в лёгкие кожаные доспехи чёрного цвета. Их шлемы закрывали лицо полностью, оставляя видимыми только глаза, из-под широких плащей виднелись многочисленные ножны с метательными ножами и кинжалами разной длины. В руках оба головореза держали гномские фонари. – Но тебе повезло. У него хорошее настроение. Он вас примет. Глаза закрыть! Руки сложить ладонями вместе!

Сезус повиновался и вскоре почувствовал, как ему на голову натягивают мешок, а запястья связывают верёвкой. Кто-то из головорезов вывел Сезуса из повозки и повёл куда-то вниз по ступеням. Ступеней оказалось неожиданно много, но после спуска его ещё полчаса водили по какому-то лабиринту весьма путаным маршрутом, изобилующим множеством поворотов, перемежающихся скрипом распахивающихся железных дверей. После очередного такого поворота его остановили, и Сезус услышал мягкий и добрый голос, никак не подходящий ко всей этой жуткой обстановке:

– Снимите с них мешки и развяжите.

Мешок с головы сорвали, и Сезус ощутил, как кто-то перерезает путы на его руках.

– Глаза можете открыть, дорогие мои незваные посетители! – продолжил добрый голос. – Надеюсь, вы действительно окажетесь дорогими, и я не зря трачу время.

Открыв глаза, Сезус обнаружил себя стоящим на пороге большой и роскошно обставленной залы, убранством своим не уступающей кабинету какого-нибудь вельможного дворянина. Журус был рядом, с него мешок сняли позднее, и сейчас второй головорез освобождал его руки от верёвок. Зала была мягко освещена гномскими фонарями немалой цены, умеющими менять свечение в угоду желанию владельца, и на заставленных дорогой мебелью стенах не имелось ни окон, ни картин. Посреди залы располагался весьма большой и очень изысканный полукруглый диван, по обоим краям которого стояли столы из редких сортов редонийского дерева. Один из них был заставлен дорогими яствами, другой оказался заполнен оружием, магическими артефактами и кристаллическими заготовками под них.

Посреди дивана вальяжно сидел человек в дорогих стильных одеждах столичного модника, поверх которых была надета лёгкая, но изысканная мантия волшебника, сотканная из дорогого сукна и с немалым вкусом расшитая крохотными кристаллами нимийского хрусталя. Хрустальный бисер мягко и ненавязчиво светился жёлтыми чарами. Пересекающая лицо мага повязка, закрывающая ему отсутствующий глаз, была выполнена подобно мантии, и свечение магии зачарованного бисера образовывало на её поверхности изображение глаза, не отличимого от настоящего. Глаз с повязки зрил точно в глаза Сезусу, куда бы он ни отвёл взор, и это вызвало у торговца мороз по коже.

По обе стороны от одноглазого мага, забравшись на диван и игриво прислонившись к волшебнику, расположились две полуобнажённые длинноволосые девушки, похожие друг на друга как две капли воды. Их идеальные тела были едва облачены в крохотные наряды, возбуждающие кровь Сезуса даже в столь рискованном месте. Но вместо алмазных подвесок, золотых браслетов, колье, бриллиантовых заколок и прочей женской роскоши, на их соблазнительных телах были укреплены ножны с кинжалами и отравленными иглами, а светящиеся жёлтой магией артефакты, искусно стилизованные под женские драгоценности, заменяли им утончённые украшения.

– Оставьте нас, – ласково изрёк Жёлтый маг головорезам, и те молча удались, унося с собой мешки и веревки.

Покинув роскошную залу, головорезы заперли за собой широкие двери, и Сезус услышал негромкий шорох задвигающегося снаружи засова. От этого мороз по его коже побежал ещё сильней, и он неуверенно посмотрел на Журуса, не решаясь вымолвить хоть слово. Было во всей этой доброте что-то жуткое, и это ощущение усиливалось у Сезуса с каждым ударом сердца.

– Многих лет жизни тебе, Одноглазый, – произнес Журус далёким от твёрдости голосом, и Сезус понял, что жутко здесь не ему одному. – Я пришёл без вызова, но это выгодное дело. Я привёл клиента, который нуждается в особенной услуге…

– Особенной? – ласкового переспросил Жёлтый маг, и глаз на его повязке вновь вонзил свой взор в Сезуса. – О! Я люблю особенные заказы! Это разнообразит мою непростую жизнь. – Он слегка прищурился и всё так же ласково произнес, ни к кому не обращаясь: – Девочки, наши гости явились сюда в грязной обуви.

Полуобнажённые красотки соскользнули с дивана и с хищной грацией, отчасти напомнившей Сезусу движения оркских дев, направились к ним, на ходу извлекая из крохотных кармашков какие-то шелковые тряпицы. Одна из неотличимых красоток приблизилась к Журусу, другая к Сезусу, и то, как побледнел Журус, не укрылось даже от косого взгляда торговца. Полуобнаженная красотка подошла к Сезусу вплотную, касаясь его грудью, и вблизи стало видно, что её руки и тело несут на себе множество едва заметных шрамов. Следы сии остались от клинковых ударов, полученных ею в разное время, и были исцелены столь искусно, что являли собой тончайшие ниточки на роскошной коже. Внезапно Сезус с ужасом понял, что следы эти не были исцелены полностью специально, дабы всякий, кто бросал взор на обольстительные тела, имел возможность догадаться, чего можно ждать от их обладательниц. Убийца в теле соблазнительницы смерила его томным взглядом, медленно и несильно лизнула в щёку и промурлыкала:

– Ты в гриме, о, загадочный незнакомец!

В следующий миг Сезус ощутил приставленное к основанию черепа холодное острое лезвие, и едва не поперхнулся словами:

– Я скрывал свою личность от пограничной стражи! Мне необходимо было инкогнито покинуть страну, иначе мой план не воплотить! У меня нет оружия, клянусь Эрдисом Щедрейшим! Я пришёл с деловым предложением!

– Как интригующе… – всё так же томно прошептала убийца, опускаясь к его ногам, при этом скользя руками по его телу с нажимом, не оставляющим сомнений в ведущемся обыске.

В какой миг нож в её руке сменился всё той же тряпицей, Сезус заметить не сумел. Зловещая красотка с силой ткнула его остро отточенным ногтем в подколенный сгиб, заставляя согнуть ногу, одною рукой приподняла его ступню, другою приложила шёлковую тряпицу к подошве его пыльного башмака. Ткань оказалась зачарована для сохранения чистоты, тряпица растеклась по его обуви, плотно облегая собой всю её поверхность, и впитала в себя грязь вместе с дорожной пылью. Полуобнажённая убийца грациозно поднялась, неторопливо обошла Сезуса, всё так же проводя руками по его телу, и опустилась возле другой ноги. Процедура с зачарованной шёлковой тряпицей повторилась, после чего красотка столь же не спеша двинулась обратно к дивану с туго набитым кошелём в руках. Сезус запоздало понял, что обыск окончен и что это именно его кошель она уносит с собой.

Тем временем вторая убийца с телом обольстительницы закончила всё то же самое с Журусом, и тот заметно расслабился, когда она направилась следом за первой. Полуобнаженная убийца добралась до дивана, грациозно взобралась на него, усаживаясь на колени подле Одноглазого, и протянула к нему ладони с кошелём. Жёлтый маг провёл над кошелём рукой, прислушиваясь к магическим потокам, и кивнул девушке в знак отсутствия угрозы. Убийца соблазнительным движением улеглась на диван, укладывая голову на бедро Одноглазого, словно на подушку, развязала кошель и принялась забавляться с его содержимым, засыпая золотом себя от живота до груди. Вторая убийца заняла своё место по другую руку Жёлтого мага, и тот перевёл взор с рассыпанного по обнажённому телу золота на Сезуса.