Верни мою жизнь (СИ) - Александрова Евгения. Страница 27

Я читала про сотворение мира Творцом, который следит за нами в образе гигантского Орла. Парит так высоко в небесах, что только невероятно острое зрение позволяет ему разглядеть мельчайшие детали и людские пороки. Но он бесстрастен и непоколебим, весь мир под его крыльями — живущий и дышащий — существует по своим законам.

А когда-то мир не дышал и не менялся, существовал в небытие безжизненно. Люди не старели и не умирали, не рождались заново и не знали, что такое время. И тогда впустил Создатель в мир сначала бога Орхаса — Хранителя Времени, который принялся вращать мир, точно гигантское колесо. С ним в мир пришла смерть и боль, но и вместе с ними новая жизнь, движение и энергия.

Супругой ему родилась в мире Великая Хелаин, богиня людских судеб, идущая с мужем рука об руку и ведающая бесконечным множеством вариантов. Как и муж, она существовала во всех временах: прошлом, настоящем, будущем. И каждая из дорог рождала новую версию мира…

Интересно, если этих дорог и вариантов судьбы бесконечное количество, могу ли я и здесь, в этом мире, выбрать самую удачную? В которой я буду на своем месте, буду счастлива и проживу так же полно, как могла бы в своем мире?

И показалось, будто одна эта мысль вышибла воздух из легких, подкинула куда-то ввысь, увела за собой. Стать здесь одной из лучших. Занять чужое место? Или, наоборот, отпустить свое прошлое, перейти на новую дорогу целиком и полностью.

Дело близилось к рассвету, уже светлел дальний край неба. Я зевнула. Так я окончательно превращусь в “сову”… Где там моя Ансоут? Я чуть не подпрыгнула на кровати, когда дверь внезапно открылась.

Исидор? Одетый по-дорожнему, вооруженный, военачальник был мрачен и собран, и от одного его вида стало не по себе. Что происходит?

— Поговорить хочу, — без лишних вступлений мужчина опустился на край моей кровати и слегка подался вперёд.

Тяжелый взгляд пронзительно-голубых глаз, особо контрастных на фоне тёмных волос и лёгкой щетины, прошёлся по мне без особой любезности. Я бы даже назвала его красивым, если бы он не был таким жёстким. Впрочем, с Леовин они отличная пара.

Я откинула волосы за плечо и невольно чуть отодвинулась. Чем я могла ему насолить? Ну, видела их с Леовин, так они, кажется, свою связь особо не скрывают. Может, даже, официально женаты.

— Знаешь, — начал он, коротко усмехнувшись будто бы абсурдности этой ситуации, но на его резких чертах лица застыла печать сосредоточенности: он говорил всерьёз. — Ричард — мой друг с детства. И за него я готов отдать свою жизнь — в любой момент. За его жизнь и свободу.

— Но какое имею отношение я…

— Слушай, — довольно резко перебил Исидор. — Не знаю, можно ли в это верить, но ты и правда, похоже, влияешь на судьбу. Так сказал Йорен. Так сказал Ксенден. И у меня нет оснований им не верить, да ты и впрямь выглядишь чужой.

Чего это чужой сразу? Я уже почти влилась в вашу дружелюбную атмосферу, ага…

— Я просто хочу домой вернуться, — глухо ответила я.

— И я этого же хочу. Но вместо этого ты ходишь по замку, говоришь с моим сыном, увлекаешь Ричарда так, что он рвётся в ночь искать тебя по всем деревням. Как я говорил, я готов отдать за него свою жизнь. Но не готов отдать другие жизни: Леовин и Маркуса.

На этих слова я заметила, как Исидор будто бы случайно сжал пальцы на эфесе своего меча. Я сглотнула комок в горле — стало не до шуток.

— Как… как я могу им угрожать?

— Если Ричард и впрямь захочет изменить свою судьбу, изменится всё. В этот раз он решил играть с огнем, и это не просто так. И вполне может быть, что Маркуса просто не станет, потому что в той судьбе, в которой Ричард займет свое место в Совете Шестерых, Леовин никогда не будет со мной.

В его голубых глазах застыл лёд угрозы. Казалось, ему ничего не стоит убить меня прямо сейчас и сказать, что так и было. Не было никакой Ники из другого мира. Всем показалось.

— Исидор. Я не уверена, что это вообще возможно…

Военачальник резко поднялся и, отвернувшись в сторону окна, тихо приказал:

— Просто сиди здесь и не трогай никого из нас. Ричард найдет светлую Аарин, и мы отправим тебя туда, откуда ты пришла, а потом забудем, как глупый сон. Мы выстоим в войне с джогаланцами, мой сын останется жив, и даже если что-то пойдёт не так, отступим назад. Ричард тоже будет жив, в конце концов, не так уж плохо ему живется в Пограничье. Если же он рискнет вернуть свое прошлое — это не принесёт ему счастья. И возможно, исчезнет всё, что так дорого для меня в этом мире. С этим я не готов мириться. Ты понимаешь меня?

Я обхватила дрогнувшими руками колени и кивнула так, что распущенные волосы упали на лоб.

— Похоже, что да.

— Если нет, то могу показать, сколько отсюда лететь до земли. И ты исчезнешь из замка без следов, как и появилась на наших землях.

— Хватит мне угрожать!

Моих сил хватило, что снова поднять голову и взглянуть в его сосредоточенное лицо.

— Иногда только так люди начинают понимать, во что ввязались на самом деле… — внезапно коротко улыбнулся Исидор, и за его жёсткостью на миг проступило человеческое лицо. — Можешь рассказать Ричарду про нашу маленькую встречу, но сама убедишься, чье слово для него важнее: старого друга или одной случайно встреченной леди. Доброго утра.

Исидор повернулся и бесшумно скрылся за дверью. Со скрежетом повернулся в замке ключ.

Да уж… Похоже, стоило остаться рядом с Ричардом эту ночь.

Или нет?

Ведь если Исидор пришёл, то явно не просто так. А значит, Ричард и в самом планирует использовать меня, чтобы вернуть своё прошлое. И все его ухаживания, внимание и слова — сплошная ложь и обман! Чертов шпион!

Я едва справилась с бешеным желанием швырнуть книгу об стену, но все же пожалела многолетний труд написавшего, и в стену полетела подушка.

Ричард дошёл по коридору до условно женской половины замка — женщин в полупустом Аренхилле можно было по пальцам пересчитать — на пару этажей выше комнаты Вероники. Встреченные служанки почтительно расступались, там и сям слышались женские голоса, обычные для таких мест смех и болтовня. Даже мало женщин могут производить много шума!

Он остановился у покоев Леовин, постучал в открытую дверь и, наклонившись, заглянул внутрь. Сестра сидела с одной из ближайших подруг-служанок и о чем-то оживленно разговаривала.

— Ричард? — заметила она брата. — Заходи, — махнула рукой, а служанка, поспешно кивнув и протиснувшись мимо него со словами «вашмилость», выпорхнула за дверь.

Ричард осмотрелся — они, похоже, и впрямь остались в одни. Он медленно прошёл до сидящей перед дамским столиком сестры.

— Скажи-ка мне, возлюбленная сестра. Это не ты случайно приказала запереть Веронику?

— Запереть? Почему ты решил, что её заперли?

— Она так сказала.

— Брось. — Леовин точно повернула к нему голову. — Наверняка просто дверь с трудом открылась — твоя драгоценная Вероника не так уж сильна. Вот и показалось…

— Куда уж ей с тобой сравниться, моя дорогая воительница. И всё-таки… — Ричард сел на край стола. — Я прошу тебя о снисхождении. Если она говорит правду — а клянусь Хелаин, сейчас я в этом железно уверен — она и правда здесь случайно. И не желает никому зла.

— Я тоже не желаю ей зла. — Леовин нахмурилась и задумчиво посмотрела на Ричарда огромными карими глазами. — Но скажи мне, разве я одна чувствую, что с её появлением появилась незримая угроза? И будет лучше для всех, если она будет держаться подальше, пока мы не решим, что делать.

Ричард хмыкнул и повёл плечом, не желая признавать вслух это странное ощущение надвигающейся тучи. А может, попросту давно связал его с джогаланцами и отказывался считать иначе.

— Исидор уже уехал?

Он со смехом глянул на чуть растрёпанную Леовин с едва заметным румянцем на щеках и снова поднялся на ноги.

Наверняка друг успел заглянуть перед отъездом к своей возлюбленной и потискать в объятиях. Тёплая и страстная привязанность этой парочки всё же грела Ричарду душу.