Во власти Дара (СИ) - Вайс Лора. Страница 37

— Саш, — подошел к ней, обнял. — Пожалуйста, не делай никаких выводов.

— Я надеюсь, картину больше никто не увидит. Никогда.

— Никто и никогда, обещаю.

— Какой же ты все-таки псих, — отстранилась от него.

— Я был пьяный и под травой, — снова подтянул ее к себе.

— Хочется верить, что больше ничего в меня не совал.

— Сойкина! — уже взбесился. — Хватит. Я же все объяснил. Ты переживала, что я с тобой переспал. Так я не спал. А картина… Хрен с ней, с этой картиной.

Саша не ожидала такого. Ждала очередную обнаженку, возможно, откровенную позу. Но чтобы цветок в ней?! Это уже какое-то глумление. Однако ругаться или громко хлопать дверью не хотелось. Просто надо все как следует обдумать.

— Пойду я. Завтрак приготовлю. А потом поеду домой.

— Я тебя отвезу.

— Нет, не нужно. Хочу проветриться.

— Саша. Это всего лишь картина. И ее никто не увидит.

— Ее уже видели. Но ты прав, это лишь картина, — улыбнулась без особого желания. — А домой я бы поехала в любом случае.

— Выставка на днях. Ты будешь со мной на открытии?

— Чтобы все видели, кто так старательно раздвигал ноги на полотнах?

— Это искусство, Саш. И я не буду выставлять совсем уж откровенные работы.

— Я подумаю.

Дар видел, что она элементарно избегает открытого конфликта, на деле же хочет сбежать от него как можно скорее. А с другой стороны, пусть… пусть бежит. Ему тоже не помешает передохнуть, осмыслить все происходящее. Да и к выставке надо подготовиться.

Глава 17

Саша вошла в квартиру тети, уже с порога ощутила легкость в голове и теле. Как же ей этого не хватало.

Сегодня надо привести жилище в порядок, себя, а завтра браться за дела. Разобраться со школой, подумать о работе. Подачек от Дара по-прежнему не хотелось, более того, с Урбансом у нее самой почти все получилось, но второй раз без его звонка туда не сунешься. Команды «фас», что называется, не поступало. Еще с Пашей объясниться бы, если конечно, он захочет ее видеть. А главное, как же душа просит танцевать. Эмоциям требуется выход…

Первым делом Саня набрала сестру, та благополучно вернулась из отпуска и с радостью согласилась приехать, все-таки сплетни такие сплетни, разве можно отказать от порции столь пикантных подробностей?

И пока Аня неслась на всех парах, Сойкина прибралась, приготовила обед и сбегала в душ. Все это время она наслаждалась тишиной и покоем. С Даром рядом неспокойно, с ним постоянно находишься в напряжении, в ожидании чего бы то ни было, хорошего ли, плохого. С отцом раньше так же было, весь день ждешь его прихода, чтобы услышать, что опять все не так, все неправильно или не услышать, но это за редким исключением.

Через час приехала сестра, вошла с бутылкой вина в руке и большой коробкой роллов.

— Привет, сеструха, — обняла Сашу, смачно чмокнула в щеку, — блин, круто выглядишь! Загорела, похудела.

— Серьезно? — глянула на себя в зеркало. — Наоборот, вроде.

— Точно, точно похудела. Видимо активно спортом занималась, — и подмигнула.

— Ну да, — буркнула в ответ. — Идем.

За столом сначала повисло молчание, обе проголодались, потому было не до разговоров. И когда жареная картошка со свининой почти закончилась, девушки откупорили вино, раскрыли роллы и продолжили обжорство, но уже не такими активными темпами.

— Так, а теперь рассказывай. Мой мозг готов воспринимать информацию, — Аня сделала глоток из бокала. — Как вы там, однако, быстренько сошлись. Он же вроде негодяй, негодяй. Или как?

— Он не насиловал меня, только нарисовал. Но от этого как-то не легче.

— Да ладно? Не легче? Ты серьезно?

— Он очень сложный человек, Ань. Я мечтала из дома поскорее свалить, подальше от отца, а Дар… он такой же. Почти.

— Так почти или такой же?

— Не знаю, в чем-то да, в чем-то нет. Но с ним тяжело, плюс его образ жизни и мировосприятие. Блин, — осушила бокал. — Голова уже не соображает. За эти недели я морально вымоталась.

— Он художник, — пожала плечами Аня, — у меня есть знакомые художники, психи и нарциссы в одном флаконе. Они существуют в параллельной вселенной. Твой Дар из той же категории. Главное, что все-таки оказался не конченым ублюдком. Да и щедрый, по твоим словам.

— Ага, щедрый, — кивнула с грустью в глазах, — а еще алконавт, самодур. И в то же время с ним невероятно круто, интересно. В постели вообще огонь, — сразу покраснела.

— Ну, тут уж тебе самой надо решить, чего ты хочешь от мужчины. Стабильности, комфорта или постоянного хождения по лезвию, страстей. Только с такими эмоциональными экстремалами не будет покоя, взлеты всегда будут сменяться падениями, и как итог, страданиями.

— Я это понимаю. А еще Дар предложил переехать к нему.

— Ого! А вот это интересно. Заядлый холостяк и вдруг съехаться?

— Мне кажется, ему просто хочется тотального контроля.

— Но он же в любви тебе признался. За язык-то никто не тянул.

На что Саша обхватила голову руками и зажмурилась:

— Не знаю, Ань… Ничего уже не знаю.

— Тогда выдохни и дай себе время на подумать. Не встречайся с ним, в идеале даже не разговаривай. А с Пашкой что?

— Я боюсь смотреть ему в глаза, да и на площадке, чувствую, больше не появлюсь. Там тусуется его компания, я же теперь персона неугодная. Не хочу, чтобы плевали в спину.

— За это не переживай. Скоро у тебя будет новая тусовка.

— В смысле?

— Урба-а-а-а-с, — покачала в руке бокал вина. — Успех, признание, деньги.

— И Дар в придачу, — усмехнулась Саша. — Меня, знаешь, что беспокоит? Вот не сложится у нас ничего, не начнет ли опять зверствовать.

— Не думай о плохом, думай о хорошем, Сань. Хорошее в нашей жизни не так-то и часто случается, а вот какое-нибудь дерьмо завсегда прилипнет.

— А у вас как?

— Да все у нас пока в шоколаде. Свадьба, любовь и прочие плюшки. Ах да… — Аня вдруг замялась, начала покусывать губы. — Видишь ли, Саш, мама решила квартиру продать.

— Как? Я же … я же ей исправно плачу.

— Ну, ей деньги понадобились. Она мне буквально вчера позвонила и «обрадовала». Только ты не расстраивайся, пожалуйста. Можешь пока у нас пожить.

— И когда?

— Через неделю должна состояться сделка. Сейчас покупательница в отпуске за границей.

— Отлично…

Сестра уехала спустя два часа.

Остаток дня Саша провалялась в постели, резко закончились силы. Что тут скажешь, если приходит беда, то не одна. С Даром полнейшая неразбериха в отношениях, лучший друг, считай, потерян, с мечтой всей жизни пролетела как фанера над Парижем, а в довесок еще и из квартиры гонят.

А Дар в это время сидел с другом в баре. Они пили пиво, Давид поедал взглядом симпатичную официантку. В общем, все как всегда. Здесь художника хорошо знали, потому для него всегда имелся в доступе уютный закуток с видом на барную стойку.

— Тебя прям не узнать, — хихикнул агент, когда оторвался-таки от созерцания соблазнительных ягодиц девушки.

— Н-да? — лениво отпил пива из бокала. — И что? Теперь больше похож на человека?

— Не просто похож, а считай человек. Стабильный секс, брат — залог здоровья. Как она хоть в постели? Старается?

— Давид, иди на хер. Лучше рассказывай, что, когда и как.

— Выставка открывается послезавтра, а завтра нужно отвезти работы, все развесить, подписать бумаги. На тебе только черкануть свой автограф, на мне все остальное.

— Хорошо. В принципе я уже подготовил два комплекта работ, они у меня в кладовке.

— Супер. И все-таки, расскажи хоть что-нибудь о своей таинственной пассии.

— Она хорошая натурщица. Устроит?

— О-о-о-о, тут я вижу, все совсем не просто, — усмехнулся. — Запал на нее, да?

— Ты отвалишь или нет?

— Блин, у меня аж ладошки вспотели, как хочется посмотреть на эти картины. Если уж сам Дар чурается откровений, значит, все серьезно.

Через полчаса художник откланялся. Думал, посидит с другом, отвлечется, ан нет. Все мысли были заняты Сойкиной. Где она сейчас, дома ли, со своим спортсменом? И так внутри погано стало. В итоге, Дар не свернул на нужном повороте. Поехал дальше, в направлении дома Саши.