Наследница достойных (СИ) - Ваганова Ирина Львовна. Страница 42

— Боюсь, замок не выдержит потока просителей и почитателей, если те прознают о местонахождении чудотворицы. Осада вохров покажется пустяком по сравнению с этим.

Все засмеялись, соглашаясь, а Лота вставила благочестивое замечание:

— Мы должны совершить паломничество в монастырь «Всех Хранителей» и вознести благодарственные молитвы.

Отец похвалил ее за мудрое предложение, а я содрогнулась от воспоминаний о безысходности и одиночества во время путешествия в монастырь. Ведь тогда не только Рэймон покинул меня, но и Гай отказался ехать. Несмотря на это, я поддержала сестру: паломничество семьи отвлечет людей от мыслей о моей избранности. Я надеялась, что миссия завершена и запас чудес исчерпан. Хотелось обычного человеческого счастья без потрясений и сюрпризов.

Герцог принялся за еду, а я прислушалась к беседе, которую вела мама с графом Боннт. Рэй поведал ей историю смерти отца. Мама сокрушенно вздохнула и заметила:

— Граф был бы счастлив узнать, что сын решил исполнить его волю.

Рэймон заметно побледнел, но совладав с собой, ответил:

— Волю покойного отца стремится исполнить каждый любящий сын. Но, боюсь, это не мой случай. Я женюсь исключительно потому что люблю Аделию и никого, кроме нее, не представляю рядом с собой.

Мама услышала только то, что хотела, и выразительно посмотрела на меня, мол, «я же тебе говорила!», и снова обернулась к Рэю:

— А как матушка отнесется к вашей свадьбе? Мне казалось, она холодна к своему первенцу. Будет печально, если вдовствующая графиня не захочет принять невестку.

Рэймон неожиданно искренне улыбнулся:

— После смерти супруга мать переменилась ко мне. Сейчас она гостит у друзей, но вскоре я привезу ее в поместье. Не сомневаюсь, мама примет Аделию как дочь.

Я не была настроена так радужно как Рэй. Понятно, что его мать, потеряв мужа и попав в зависимость от сына, старается загладить прошлые обиды, но вряд ли она способна полюбить меня, когда единственного ребенка ненавидела много лет. Благодаря матушкиным вопросам перспектива будущей семейной жизни открылась мне с другой стороны. Да, пожалуй, еще одно чудо не помещало бы!

Снова заговорил отец. Он предложил всем отдохнуть, ведь впереди была еще одна важная встреча: в замок ехал Его Высочество Габриот. Герцог отправил к нему гонца, сообщив о бегстве вохров, принц ответил, что желает посетить перевал и убедиться, что войска дикарей уходят без остатка.

— Это разумно, — одобрил инициативу Габриота отец, — я уже отправил небольшой отряд понаблюдать за движением вохров. Если мне доложат, что опасности нет, мы пригласим на перевал всех желающих.

Желающими оказались все за исключением няни, мамы и Риччи. Раньше перевал был недоступен, и никто из нас там не бывал. Любопытно было взглянуть на степи вохров с высоты. Герцог решительно отказал младшим девочкам:

— Поедут только те, кто хорошо держится в седле. — Он испытующе посмотрел на меня.

— Я хорошо держусь! — воскликнула я.

— Дели — великолепная наездница, — подтвердил Рэймон.

— Рад слышать, — улыбнулся отец, — похоже, ты лучший учитель, чем я.

Расходились мы по своим комнатам в приподнятом настроении. Рэй меня провожал. Мы взялись за руки и почти все время молчали, у дверей он поцеловал меня в щеку и сказал:

— Я обожаю твою семью. Давай, у нас будет такая же…

— И даже лучше, ведь это будет наша семья… — Я тоже коснулась губами его щеки.

Хотелось большего, но нас могли увидеть. Придется потерпеть. Мы пожали друг другу руки и разошлись.

Прогулка на перевал стала выдающимся событием. Вдоль стены мы ехали по одному — тропа оказалась слишком узкой для двух лошадей. Миновав замок, попали на пологую часть дороги, где подъем был почти не заметен.

Со мной поравнялся принц Габриот. После малозначащих вопросов и таких же вежливых ответов он посмотрел на меня испытующе:

— Леди Аделия, удовлетворите мое любопытство, что же здесь все-таки произошло? Ни от кого не могу добиться вразумительного объяснения.

— Вы хотите вразумительное объяснение, Ваше Высочество? Меня удивляет, что после того как Хранители поделили мир надвое и обрушили на нас поток несчастий, Вам требуется лишь объяснение их внезапной милости.

— Ну… — рассмеялся Габриот, — беды нам пророчили, а вот избавление обещано через наследницу, а вы, как я помню, отказались от этой миссии.

— Вы все верно помните, — я старалась сохранить доброжелательную улыбку, — Хранители сжалились, вняв неустанной молитве моей сестры. Они молила Хранителей за иных, даже оказавшись за гранью в мире достойных. — Перехватив удивленный взгляд принца, я указала на Лоту, ехавшую впереди: — Вот она, на крапчатой лошадке.

Габриот посмотрел в спину юной леди, не пожелавшей надеть лосины или брюки и ловко сидевшей в дамском седле. Лота, словно почувствовав пристальный взгляд, обернулась. Я махнула рукой, сестренка улыбнулась широкой, очень похожей на мамину улыбкой.

— Она прекрасна, — тихо заметил принц. Я согласно кивнула, а он спросил: — Удобно ли будет сейчас поблагодарить вашу сестру за молитвы о нас?

— Самое время, Ваше Высочество, — сказала я, надеясь, наконец, пообщаться с женихом, скакавшим следом за нами.

Вскоре начался крутой подъем, и мы предпочли спешиться. Оставшиеся до макушки перевала пятьдесят шагов путники преодолевали, поддерживая друг друга. Я вцепилась в руку Рэймона, папа вел Ванту и Зои, а Лоте галантно предложил руку Габриот.

Открывшийся вид захватывал дух. Скалы с этой стороны обрывались довольно резко, на небольшом расстоянии от них лежали груды обрушившихся камней, а дальше начиналась ровная, как гладильная доска, степь. Ярко-синее небо с легкими, как лебединый пух, редкими облачками было настолько огромным, что трудно было поверить в существование земли. И все же, стоило опустить взгляд, как открывались бесконечные просторы, где не росло ничего, кроме жухлой травы.

— Вон там! — крикнула Зои.

Ближе к горизонту можно было разглядеть войско вохров, напоминавшее разрушенный муравейник.

Принц посмотрел в зрительную трубу, потом передал ее Лоте. За ней трубу приняли сестренки, а за ними остальные спутники. Ни я, ни Рэй не пожелали любоваться отступавшими врагами, стояли обнявшись и с наслаждением вдыхали доносимые до нас степным ветром терпкие ароматы. Уходить не хотелось. Я слышала, как отец обсуждает с начальником гарнизона необходимость построить на перевале наблюдательный пункт и расположить здесь постоянный пост. Теперь, когда тропа соединяла наши земли с владениями дикарей, надо было пресечь проникновение бандитов оттуда. Его Высочество не заинтересовался этими разговорами, он беседовал с Лотой, поглядывая на нее с теплейшей улыбкой.

Сестренка моя поплыла. Не могу сказать, что не понимала ее. Мне довелось испытать на себе чары Габриота. Его галантность при великолепных внешних данных могла сокрушить любое девичье сердце. Не должна ли я ругать себя за то, что указала принцу на сестру?

— Они отличная пара, — сказал Рэй, будто прочитав мои мысли. — Он герой, она — красавица.

— Ты находишь Лоту красавицей? — шутливо возмутилась я.

— Ревнуешь, леди Баранья башка? — засмеялся он.

Я тоже засмеялась:

— Бараньей башки больше нет, прозвище устарело.

Рэймон обнял меня и шепнул на ухо, пощекотав его горячим дыханием:

— Ни одна красавица мира не затмит тебя в моем сердце, любимая.

— И когда ты это понял? — тоже шепотом спросила я, наслаждаясь едва уловимым яблочным ароматом, слетавшим с губ жениха.

— Когда увидел тебя сидящей у ручья с придавленной камнем лодыжкой.

— Не вспоминай этого! — смеясь, я стукнула его кулачком.

— Не могу забыть твои стройные ноги.

— Граф! — я чувствовала, как лицо заливает краска. Не от смущения. Щекотливые шуточки Рэймона вызывали у меня в животе приятное томление.

На нас стали оглядываться, пришлось отстраниться друг от друга и сделать равнодушные лица. Не очень-то получалось.