Вдова Его Величества (СИ) - Демина Карина. Страница 3

И страшно.

Опять.

— Не гадай, — строго велела мьесс Джио, — лучше и вправду отдохни.

— Что-то не спится. Луна яркая. Ты когда-нибудь видела настолько яркую луну?

Она была кругла и желта, что головка сливочного сыра. Она нависала над городом, грозясь раздавить и ратушу, и дома вокруг нее. Луна отражалась в узкой речушке, через которую повозка перевалила не сразу, даже подумалось, что все-таки не одолеет она этот горбатый мост. Но нет, лошадь справилась, а возница затянул песню на непонятном языке.

— Надо же, — мьесс вытащила серебряную флягу и помотала. — Вьесс. Здесь. То-то он такой здоровый… полукровка, похоже. Будешь?

— Нет.

Ей нельзя пить.

Запретили целители, еще тогда, когда пытались наполнить ее тело силой, когда выжигали на руках руны, превращая Катарину в сосуд. Впрочем, даже они знали, что ничего не выйдет.

Для зачатия нужны двое.

Но кто бы признал, что дело не в ней, что…

Она прикусила губу. Прошлое ушло, а руны остались, и острое неприятие алкоголя. Она пробовала напиться, уже там, в Королевской башне, решив, что терять нечего. И в итоге всю ночь маялась животом.

Мьесс Джио покачала головой.

Свести бы их. И когда-то Катарина рискнула спросить. Просто спросить. У того, кого полагала достаточно надежным человеком. И ответ получила, да… а еще гнев отца, которому тотчас донесли.

— Все закончилось, девонька, — Джио редко называла Катарину по имени, и порой в этом чудилась издевка, словно напоминание, что она, Катарина, слишком ничтожно, чтобы запоминать ее имя… — Одно закончилось, другое начинается.

Глава 2

Дом выглядел заброшенным.

Он, отделенный от дороги витою оградой, пики которой серебрились в лунном свете, прятался в дебрях парка. Разросшиеся кусты подобрались вплотную к дороге, просунули сквозь прутья колючие лапы. Накренилось, грозя обрушиться, дерево, и уродливые ветви его вывернулись, наклонились, точно оно все еще пыталось устоять, ими опираясь на ненадежную землю.

Ржавые ворота.

И пустая дорога. Слабый огонек у темной громадины здания, выглядевшего заброшенным и оттого еще более уродливым. Разбитые ступени, мраморные сфинксы и колонны, облюбованные плющом. Здесь пахло сырой землей, камнем и еще чем-то на редкость неприятным. Катарина моргнула. И приняла руку, которую ей подал молчаливый гигант. И лишь оказавшись у земли, тихо поинтересовалась:

— Как вас зовут?

— Грай, госпожа, — гигант склонил голову, сделавшись вдруг похожим на королевского палача. Тот тоже отличался немалыми размерами, а еще был застенчив и явно чувствовал себя виноватым. Но странное дело, палача Катарина не боялась.

Он обещал, что мучить не станет.

И что помолится.

А она подарила ему кольцо с аметистом, для его беременной жены… и еще другое, платой за услугу, воспользоваться которой так и не рискнула.

Следовало бы забрать тот флакон. Но вот беда, в суматохе Катарина просто-напросто забыла.

— Спасибо, Грай, — она улыбнулась.

Королева должна уметь улыбаться, даже когда хочется завопить от боли и страха. Или просто попроситься обратно в телегу. Там сено теплое.

— Так это…

— Идем, — мьесс Джио решительно зашагала по ступеням, и мрамор похрустывал под квадратными ее каблуками. — Эй, есть тут кто-нибудь?

Дверной молоток тюкнулся в пластину, и та издала жалкий звук, то ли вой, то ли скрежет. Артефакт был испорчен и давно.

— Есть тут…

На кончиках пальцев Джио заплясали искры, и Грай размашисто перекрестился. Значит, из этих, полагающих, что бог един и всемогущ? Странно. Катарине казалось, что они не принимают нелюдей, а вот поди ж ты…

— Эй, открывайте, пока…

— Погоди, — Катарина коснулась двери и, закрыв глаза, сосредоточилась. Как она и ожидала, запирающие плетения оказались слабыми. Они и существовали лишь за счет остаточного фона, тянули силу из окружающего мира, благо, дом, как и многие старые особняки, был построен на перекрестье энергетических линий. Но все одно этого оказалось недостаточно.

Стоило потянуть на себя, и сеть рассыпалась.

А Грай, кажется, вновь перекрестился.

Дверь открылась с протяжным скрипом. Темно. И неприятный запах усилился. Боги, сколько же здесь не проветривали? Ощущение, что с тех самых времен, как дом и отошел короне.

Джио подвинула Катарину и втянула гнилостный воздух.

— Проклятье.

— Живых трое, — сила отзывалась легко, и проклятые руны не мешали, разве что руки и плечи привычно зачесались, но это Катарина как-нибудь потерпит. — Не здесь… там.

— Кто тут… — сиплый голос разорвал темноту. — Сейчас полицию вызову…

— А и вызывай! — Джио явно обрадовалась.

Но искры погасли. И значит, тоже видит эту троицу. Не маги, что, правда, ничего не значит, ибо существуют специальные амулеты, скрывающие ауру. Да и обыкновенных людей не стоит недооценивать. Но навстречу вышла старуха в дрянном бумазейном платье. В руке она держала фонарь, отсветы которого ложились на изрезанное морщинами лицо, добавляя ему и лет, и уродства. Катарина отметила и строгий чепец, и сероватый фартук со многими карманами, и кожаные нарукавники, протянувшиеся до самых плеч. Из-за них руки старухи казались несуразно пухлыми, тогда как сама она была тоща.

— Кто вы такие? — поинтересовалась она.

— Госпожа Катарина Гордон, — мьесс Джио поморщилась и помахала перед носом платком, который вряд ли способен был справиться с вонью. — Хозяйка этих развалин.

Старуха фыркнула, но как-то неуверенно.

— Как вышло, что нас не встретили?

В доме что-то заскрипело, заскрежетало, будто он пытался проснуться, но не находил в себе сил. И потому вздыхал всем своим тяжелым телом.

— Почему никого не было на станции?

— Сплит, — старуха опустила фонарь, и желтые пятна света легли на пол. — Небось, опять в кабак заглянул, засранец этакий. Уволю, как пить дать, уволю…

Впрочем, сказано это было без особой надежды, точно старуха знала, что при всем желании ее уволить негодяя не выйдет.

— Уволим, — а вот мьесс Джио была настроена куда более решительно. — Завтра. Как явится… дорогой Грай, не соизволите ли вы заняться багажом? Перенесите пока сюда, а уж завтра… мы решим, что и как.

Завтра.

Катарина обняла себя, силясь успокоить дрожь. Неужели получилось? И у нее будет это самое завтра? Не в золотой клетке дворца, а в собственном доме, где она хозяйка, а не очередная пешка в большой политической игре?

— А вы, любезнейшая, надеюсь, комнаты приготовили? Хотя бы комнаты…

Приготовили.

Правда, камин разжечь никто не удосужился, а старые артефакты, защищавшие дом от сырости, давно иссякли. И теперь в спальне было откровенно холодно. За окном подвывал ветер. Темные ветки деревьев почти касались стекла, и Катарине казалось, что там, в ветвях, кто-то прячется.

Казалось.

Это просто дом. И ничего больше. Хмурая девица, явно недовольная появлением хозяев, разобрала постель. Слегка смяла подушку, сделав вид, что взбивает ее. Губы девицы шевелились, и у Катарины сложилось впечатление, что она ругает.

Катарину?

Неуемную мьесс Джио, потребовавшую немедля развести огонь в камине? Или сам этот камин, чищенный, кажется, в прошлом веке? Отсутствующие грелки — трубы заросли сажей, и огонь развести не удалось, зато на древнем ковре появились кучки пепла. Молоко, за которым пришлось спускаться на кухню. И ночные горшки.

Туалеты в доме тоже не работали.

— Да, девонька, я знала, что нас не любят, но чтобы настолько? — мьесс Джио обошла комнату, ненадолго задержавшись у окна. Казалось, она просто коснулась источенных жуком рам, но Катарина увидела бледную сеть, что приклеилась к этим самым рамам.

От сети лозы охранного заклятья поползли по стенам, вливаясь в старые каналы, пусть и сухие, но вполне себе надежные.

— Это ж надо было выбрать такую… дыру, — она добавила пару слов покрепче.

Заклятье разрасталось и тянуло силы, но Джио, казалось, не замечала. Сил у нее было много.