Объединяя усилия (ЛП) - Пейдж Сабрина. Страница 48

— Ты хочешь сказать, что ты становишься хуже. — Ной качает головой и жуёт кусок бекона. — Держать его подальше от всяких глупостей было моей постоянной работой.

Эйден фыркает.

— Он просто лжец. Он часто совершал глупости со мной.

— Нет, — не соглашается Ной. — Помнишь, как ты привязал к себе матрасы, залез на нашу крышу и спрыгнул?

Эйден смеётся.

— Мне повезло, что мама Эшби после этого не вышвырнула меня на улицу. Она была зла. В смысле, в бешенстве. Но ты же сам завязывал верёвку, так что не веди себя так, будто ты ни в чём не виноват, а я был просто глупым ребёнком.

— И это сработало? — спрашиваю я, смеясь. — Я имею в виду матрасы. Они смягчили падение?

— Очевидно, они этого не сделали. Он ударился головой, — произносит Ной.

Эйден усмехается.

— Всё в порядке, все мои мозги находятся в голове между ног.

— Говори о нём что хочешь, но он, по крайней мере, честен, — подмечает Ной.

— Бедные ваши матери, — говорю я и тут же жалею о своих словах, думая о матери Эйдена, которая умерла. — Я вовсе не это хотела сказать…

— Всё в порядке, — успокаивает меня Эйден. — Чёрт, если бы моя мама была жива, она бы сказала то же самое. В детстве я причинил ей столько горя. Чёрт возьми, мы с Ноем оба были хороши. Если мы не попадали в неприятности в его доме, то попадали в неприятности в моём.

— Звучит забавно, — произношу я. — Я имею в виду жизнь маленького городка.

— Так говорит девочка, которая выросла, путешествуя на личном самолёте по всему миру, — отвечает Эйден.

— Э-э… нет, — отвечаю я, смеясь. — Я имею в виду, конечно, школу-интернат в Швейцарии…

Эйден и Ной драматично поднимают брови и многозначительно смотрят друг на друга, поднимая бокалы и оттопыривая мизинцы.

— Всё было совсем не так, — протестую я.

— Школа-интернат в Швейцарии не была шикарной? — скептически спрашивает Ной.

— Это было немного необычно… — начинаю я.

— А там была форма? — Эйден запихивает в рот кусок того, что должно быть его шестым блином.

— В школе-интернате? Да, но…

— Клетчатая юбка? — спрашивает Ной, внезапно увлечённый тем, к чему ведёт этот разговор.

— Тёмно-синяя, но…

— Плиссированная? — интересуется Ной.

— Косички и белая рубашка, завязанная под твоей… — начинает Эйден.

— Нет, школа-интернат не была музыкальным клипом Бритни Спирс, — чопорно говорю я. — Всё было очень серьёзно.

— Ты ведь была зубрилой, не так ли? — задаёт вопрос Ной.

— Нет... ну, серьёзно.

— Ты выступала с речью? — спрашивает Ной.

— Вы меня изучали?

— Просто догадка.

— Прекрасно. Да, я выступала с прощальной речью.

— Настоящая зубрила, — говорит Эйден. — Ты встречалась с какими-нибудь спортсменами?

— В средней школе или в колледже? — уточняю я.

— И там, и там.

— Нет, — выдыхаю я.

— Никаких качков, да? — посмеивается Ной, откусывая кусочек яичницы. — А кто же тогда было в твоём вкусе?

Моё лицо краснеет.

— В старших классах никто.

— Ты ни с кем не встречалась?

— Это не было приоритетом, — отвечаю я, внезапно защищаясь. — Я просто училась.

— Как Ной. — Эйден кивает ему, кладя в рот кладёт ещё один блин — седьмой? — на его тарелку. — Он практически монах.

— Футбол был моим приоритетом, — отвечает Ной с резкостью в голосе.

Эйден усмехается.

— Знаешь, что сейчас для меня важнее всего? — спрашивает он, не сводя с меня глаз. — Десерт.

Я удивлённо поднимаю брови.

— Десерт? После всего этого?

Ной и Эйден обмениваются взглядами.

— Да.

— Я не могу поверить, что вы, ребята, можете съесть что-то ещё после …

Я обрываю фразу на полуслове, когда Ной встаёт и поднимает меня прямо со стула, перекидывая через плечо задницей кверху. Я вскрикнула, когда они отнесли меня обратно в спальню Ноя и показали мне, сколько именно футболисты могут съесть. 

31

Грейс

Я думала, что возвращение в Денвер, обратно к моей нормальной жизни и укладу, приведёт к тому, что всё происходящее между Ноем, Эйденом и мной немного успокоится. В конце концов, угроза того, что моя служба безопасности выдаст подробности моей личной жизни родителям, нависла надо мной, как чёрная туча.

Вот только эта угроза никак не повлияла на то, что происходит с нами троими.

Я стала безрассудной — полностью и совершенно безрассудной. Я сказала Брукс и Дэвис, что работаю над благотворительным проектом, связанным с футболом вместе с Эйденом и Ноем, который требует посещения их дома или моего.

Это была, пожалуй, самая глупая вещь, которую я когда-либо говорила кому-либо, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица. К их чести, они не возразили и не сказали ничего, кроме: «Принято к сведению, мэм».

Я не получала никаких отчаянных телефонных звонков от своих родителей, так что Брукс и Дэвис не сдали меня — пока. Я говорю себе, что агенты спецслужбы хранят все секреты, что даже если они что-то подозревают, у них нет никаких доказательств того, что происходит что-то неуместное. Я убеждаю себя, что они профессионалы.

В отличие от меня. Раньше я была профессионалом, но мой уровень профессионализма может очень быстро снизиться.

— Ваша встреча с Робертом Браунстоуном была перенесена, — голос Дженис громко звучит из динамика телефона.

— Идеально. Я наверстаю…

— Подождите. Встреча была перенесена, поэтому я записала на это время другого спонсора, — произносит Дженис. — И он сейчас здесь.

— Отлично. — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал бодро, хотя на самом деле я предпочла бы смотреть, как высыхает краска, а не болтать со спонсорами прямо сейчас.

По крайней мере, так было до тех пор, пока я не увидела, кто этот спонсор.

— Мисс Салливан, — произносит Ной отрывисто, профессиональным тоном. На нём джинсы и футболка, а волосы мокрые, как будто он только что вышел из душа.

— Мистер Эшби, — молвлю я, протягивая ему руку для рукопожатия. Ток проходит сквозь меня от одного его прикосновения, и моё тело жаждет его, несмотря на то, что я видела его и Эйдена прошлой ночью. Ной удерживает мою руку несколько мгновений, прежде чем отпустить её. — Дженис, сколько у меня времени?

— Тридцать минут, — говорит она, прежде чем ответить на очередной звонок.

— Уйма времени, — хрипло говорит Ной, не сводя с меня глаз. Я оборачиваюсь, пульсирующая боль между моих ног почти невыносима, когда я направляюсь обратно в офис с Ноем позади меня. Я чувствую на себе его пристальный взгляд. Войдя в кабинет, он сразу же закрывает и запирает дверь, его рука опускается прямо на мой затылок, прежде чем я успеваю обернуться. — Я не мог ждать до вечера.

— А кто сказал, что сегодня вечером что-то будет? — шепчу я, когда он толкает меня вперёд, направляясь прямо к окну, выходящему на оживлённую улицу. Он кладёт мои ладони на стекло, его руки тянутся к моей юбке и дёргают её вверх по бокам.

— Сегодня вечером кое-что будет, — рычит он мне в ухо низким голосом.

— Ты даже не спросил, видно ли через это окно снаружи, — шепчу я, когда он задирает мою юбку и стягивает трусики с моих бёдер.

— Если бы было что-то видно, ты бы не позволила мне задрать юбку, Грейс, — рычит Ной.

Ладно, может быть, я не настолько безрассудна. Я могла быть достаточно безрассудной, чтобы позволить Ною Эшби стянуть с меня трусики и прижать меня к окну моего офиса, но не настолько безрассудной, чтобы трахаться с ним на публике.

Пока.

С той скоростью, с которой я теряю свой самоконтроль, я могу трахаться с Ноем и Эйденом в проклятом Белом доме уже на следующей неделе.

Это должно было бы вселить страх в моё сердце, но в этот момент я могу думать только о том, как сильно я хочу их.

— Эйдена нет с тобой, — говорю я, наполовину вопрос, наполовину утверждение, но тут же отвлекаюсь на пальцы Ноя между моих ног.