Грешные игры джентльмена - Хантер Джиллиан. Страница 9

Дрейк распахнул дверь.

Марибелла сидела к нему спиной на покрытой алым шелковым покрывалом кровати-канапе; ее распущенные рыжие с бронзовым отливом волосы и обнаженные белые плечи сразу привлекли внимание Дрейка. Она оказалась удивительно тоненькой и куда более хрупкой, чем представлял себе Боскасл, однако в дымчато-серых глазах, которые она, обернувшись, подняла на него, несомненно, крылась неистовая сексуальная энергия. Марибелла внимательно оглядела Дрейка, а затем на ее губах появилась заученная улыбка.

– Я уже было решила, что вы передумали, – вымолвила на.

У нее был низкий и такой сексуальный голос, что большинство мужчин, должно быть, увлекались ею, едва услышав его. Дрейк сразу ощутил ее физическую привлекательность, но вот в отношении остального он был разочарован. Марибелла, бесспорно, красива, да, у нее потрясающего цвета глаза, и волосы, и удивительные, точеные черты лица. Но еще она холодна как лед и держится очень отстраненно, несмотря на слухи о ее переменчивом, вспыльчивом нраве. Последняя любовница Дрейка, пожалуй, забросала бы его подушками или даже ножами за опоздание.

Впрочем, он тоже был сдержан и холоден. Во всяком случае, несколько человек считали его таким.

– Прошу прощения за опоздание, – извинился Боскасл. – Я задержался не по своей воле и не хотел бы показаться неучтивым.

Марибелла медленно поднялась; платье цвета слоновой кости облегало все манящие изгибы ее стройной фигуры.

– Если только к этому не имеет отношения женщина, – проговорила она.

Вообще-то к его опозданию имели отношение целых две женщины, но Дрейк не собирался говорить об этом Марибелле. Ему и так пришлось преодолеть немало препятствий, чтобы устроить эту встречу. Да друзья его на смех поднимут, если выяснится, что он потерял то, к чему так долго стремился, из-за собственной готовности помочь даже не леди, а ее компаньонке. Мисс Элоизе Гудвин, проговорил про себя Дрейк, живо представив ее себе.

Он едва не усмехнулся, вспомнив, какая досада появилась на лице Элоизы, когда та подумала, что застала его со своей клиенткой. Потом, когда она поняла, что ошиблась, досада сменилась смущением. Хорошенькая Драконша испепелила бы его взглядом, если бы увидела сейчас. Впрочем, она вряд ли представляет себе, что на свете существуют заведения, подобные этому. Хотя, возможно, он опять недооценивает ее. Элоиза держалась с ним довольно резко, так что, возможно, она все знает.

А еще от нее пахло мылом. Не каким-нибудь французским, с изысканным ароматом, а простым старомодным мылом, которое смывало все смертные грехи. Хотя на грешницу Элоиза не была похожа.

А вот он был. Дрейк сомневался в том, что все мыло в мире сможет отмыть его душу дочиста. Он беспутствовал и убивал в дьявольской войне. Он допивался до беспамятства столько раз, что и не вспомнить. Он пил от горя, когда потерял обоих родителей и младшего брата, которого обожала вся семья. Он пил от радости, когда его братья оставили распутный образ жизни ради брака.

Нежное прикосновение женских пальчиков к рубашке на его груди оторвало Дрейка от размышлений. Глубоко вздохнув, он взял ее за запястье.

– Вы что-то ищете?

Марибелла улыбнулась, но в ее глазах стояло холодное выражение, которое многие мужчины скорее всего и не заметили бы.

– Я подумала, что смогу помочь вам почувствовать себя комфортнее, – сказала она.

– Нет, сначала мы поговорим о вас.

Дрейк заметил, как в ее взоре вспыхнул огонек нерешительности.

– За всю жизнь у меня было три любовника, с которыми я подолгу состояла в связи. Если вы слышали о моих любовных похождениях что-то еще, то это неправда. Что еще вы хотели бы знать?

Марибелла опустилась на подушки с золотыми кисточками. Верхняя часть ее груди поднималась над низким вырезом, и Дрейк заметил, что соски у нее подкрашены красным. Еще в недавние времена одно лишь созерцание такой женщины заставило бы его гореть желанием. Этой же ночью, к удивлению Боскасла, его попытки возбудиться не приводили к желаемому результату. Если Марибелле предстоит стать его любовницей, то она должна понять, что он предпочитает недосказанность, загадку.

Дрейк едва сдержал улыбку. Он читал, что Марибелла устраивала пышные вечера на своей вилле в Неаполе, причем позволяла свиньям и курам свободно расхаживать по бальному залу. Впрочем, нельзя было начинать знакомство с разговора об этих вечерах, поэтому Боскасл просто сказал:

– Я слышал, что вы недавно вернулись с континента. Это правда?

Он заметил, что ее губы чуть-чуть сжались. Дрейк пришел к выводу, что в Марибелле было много такого, о чем ему не сообщили.

– А я читала, что вы опасный человек, Дрейк Боскасл, – промолвила она. – Это правда?

Дрейк улыбнулся.

– Это уж вам решать, – заметил он.

Элоиза спрятала свое разочарование за осторожным взглядом, когда поздний гость вошел в дом. Удивительно похожий на другого джентльмена, постарше его, он был красив по-своему, с копной взъерошенных темных волос и смуглым задумчивым лицом. Но Элоиза никогда в жизни его не видела. Она инстинктивно отступила на шаг назад.

Святые небеса, она только что пустила в дом незнакомца посреди ночи! Что означало, что Хестон, древний оракул, был прав. Этот человек мог принести только дурные новости. Элоиза приготовилась принять удар. Но не мог же он прийти сюда, чтобы ограбить их, раздумывала она, если уж был другом незнакомой ей прежде семьи.

– Я – мисс Гудвин, работаю в этом доме, – представилась она настороженно. – Что-нибудь случилось? Нашли мисс Торнтон?

Черные брови незнакомца взлетели вверх. Он осторожно переспросил:

– А что, она потерялась?

От досады на себя Элоиза была готова откусить себе язык.

– Я хотела спросить, нашли ли ее веер, – поспешно солгала она. – Она где-то обронила его на вечере.

– Понятно, – после короткой паузы кивнул незнакомец.

Он сразу понял, что она лжет, подумала Элоиза, но из вежливости сделал вид, что верит в ее обман.

– Вы пришли, чтобы повидаться с лордом Торнтоном? – спросила она.

Он оценивающе оглядел коридор. Элоиза и Фредди обменялись недоумевающими взглядами. На судебного пристава он не похож, но кто может сказать это с уверенностью в сложившейся ситуации?

– Не знаю, упоминал ли Торнтон мое имя. Меня зовут сэр Гейбриел, – представился незнакомец, поймав на себе удивленный взгляд Элоизы. – Ваш наниматель должен драться со мной на дуэли нынешним утром.

Элоиза презрительно вздернула подбородок. Стало быть, это еще один игрок, дуэлянт…

– Его нет дома, – проговорила она, скрывая свое отвращение к нему. – И я не уверена, что он вернется.

– А-а… – протянул незнакомец, оглядывая Элоизу с вежливым любопытством. – Какая жалость! А я-то хотел дать ему шанс публично извиниться передо мной за шулерство. Может, мне подождать?

Прислонившись спиной к стене, Элоиза ни с того ни с сего подумала, что обои уже совсем старые и местами отрываются, поэтому их надо заменить. Впрочем, едва ли она сама или даже ее наниматель в будущем останутся здесь и проследят за тем, чтобы это сделали.

– Он ушел, – помотав головой, сказала Элоиза. – И я не знаю, когда он вернется и куда ушел.

– Отчаяние может довести мужчину до нехорошего, – как-то неловко заметил он.

Женщину тоже, подумалось Элоизе. Ни один перспективный наниматель не будет в восторге от ее биографии, если узнает, что она работала на должника и шулера, да к тому же потеряла его сестру, за которую несла ответственность. Сколько достойных компаньонок, интересно, теряло своих подопечных? И никого не заинтересует, что Талия была легкомысленной девчонкой и прямо-таки рвалась испортить себе репутацию. Элоизу будут проклинать. По крайней мере такие факты ее биографию не украсят. Не сможет же она представить рекомендацию нанимателя, который исчез!

Элоиза посмотрела мимо сэра Гейбриела на освещенную газовыми фонарями улицу. Всего лишь двадцать дней.