Нежеланная жена (СИ) - Соколова Надежда. Страница 12

«Стервец, — раздосадовано подумала Марина, когда кудрявая служанка переодевала ее в длинную свободную ночную рубашку, готовя ко сну, — привык оставлять последнее слов за собой».

За окном между тем разразилась гроза: завывал, словно по покойнику, ветер, гремел, будто из опушек гром, лил, не переставая, дождь, напоминая слезы вдовы.

Марина раздраженно передернула плечами. С кем поведешься, того и наберешься. Она тут меньше недели, а уж мыслит категориями смерти. Жаль, психологов в этом захолустном мире еще не придумали. Так хоть было бы с кем вечер скоротать, раз уж собственный муж игнорирует свои супружеские обязанности и шляется непонятно где.

Последняя мысль ввела Марину в ступор. Какой муж?! Какие обязанности?! Спать с ним?! Да не за что! Много чести! Пусть служанок пользует!

«А ведь он и пользует», — подумала Марина и ощутила, как руки просто-таки зачесались от желания устроить банальную драку и выдрать несчастным служанкам, гревшим постель супруга, все их волосы.

«Это не я! — в панике решила она. — Это Марианна! Её дурное влияние! Я никогда никого за волосы не таскала! Да и нужен мне он больно, объект этой драки!»

Уснуть удалось поздно. Марина ворочалась с боку на бок и тоскливо думала о семье, друзьях, своем парне. «Чтоб ей икалось сутки напролет, этой Марианне», — с горечью пожелала она принцессе. Ну вот правда, нужно же было такую подлянку устроить. Марина вспомнила, как последний раз, за три дня до перемещения в этот мир, целовалась возле подъезда своего дома с Артемом, как одуряюще пах жасмин в тот день, какие нежные были руки у Артема, и на глазах появились злые слезы. Так, тихо всхлипывая, жалея себя и мечтая вернуться домой, она и уснула.

Утром за окном появилось солнце. Его яркие лучи били сквозь плотно занавешенное окно, мешая спать. Марина сладко потянулась, вспомнила свои ночные мысли, от души повторила пожелание Марианне и вызвала кудрявую служанку.

«С удовольствием всех перестреляла бы», — звучало в ушах Ричарда недовольное фырканье Марины. И он был с ней полностью согласен. Ему самому опротивела фальшь эгоистичных, думающих только о собственном кармане придворных. Их лицемерные змеиные улыбки заставляли постоянно скрежетать зубами. Гадкие твари, только и думавшие о том, как бы урвать у короля кусок пирога, да побольше. Тот же герцог дарт Ноорос. Старый, бездетный, вот-вот на Перерождение пойдет, а туда же: еще один клочок земли у короны всегда выпросить не прочь. Или графиня дарт Гирос: никогда не упустит шанса выпросить местечко потеплее для своих родственников мужского пола. Впрочем, Ричард не обольщался насчет человеческой природы и отлично понимал, что такие гнилые экземпляры встречаются везде, в любом срезе общества.

Привычно вызвав служанку, он с явным намеком покрутил в пальцах золотой.

На этот раз девчонка оказалась горячей и довольно умелой, пусть и не такой пышногрудой, как ее предшественницы. Зато она точно знала, как завести мужчину. Когда ее мягкие полные губы обхватили и начали нежно ласкать его член, Ричард мгновенно почувствовал, что начинает заводиться, и выбросил из головы все посторонние мысли. Тем временем к губам присоединился и язык, доводя Ричарда до кондиции и возбуждая все сильней и сильней. Руки служанки между тем аккуратно поглаживали мужские яйца, доставляя Ричарду дополнительное удовольствие. Он тяжело задышал. Всего несколько секунд — и вот уже он, поставив служанку раком у кровати, поднимает ее платье, раздвигает руками бедра и входит в разгоряченное лоно, снова и снова ритмично двигается в ней, постанывая от удовольствия. Кончили они вдвоем, практически одновременно.

Кинув на постель приготовленный заранее золотой, Ричард, как обычно, молча ушел в душ.

«Надо будет завтра к магу Жизни наведаться, обновить амулет от дурной болезни», — пришла в голову мысль. И Ричард злорадно ухмыльнулся, представив себе реакцию недолюбливавшего его старика.

Ночью за окном разразилась гроза. Тяжелые крупные капли дождя барабанным боем били по стеклу, мешая уснуть. Ричард около часа вертелся с боку на бок, затем плюнул, встал, зажег магический огонь и снова окунулся в теорию некромантии.

Настроение было паршивым. Сексуальная удовлетворенность не принесла покоя душе. Хотелось чего-то другого. А вот чего — об этом Ричард запретил себе думать. Слишком недостижимым казалось это желание.

Не успела Марина с помощью служанки привести себя в порядок и облачиться в длинное закрытое платье, как в дверь постучали: громко, требовательно, будто визитер ни секунды не сомневался в том, что его впустят.

Марина кивнула служанке, и та открыла дверь, пропуская в комнату самодовольно улыбавшегося Сержа. «Как кот, в очередной раз оставивший потомство по всем окрестным деревням», — отметила Марина и холодно спросила:

— Мессир астролог, что вы тут забыли?

— Ваше высочество, я пришел помочь вам с переездом, — учтиво наклонил голову Серж, — за дверью ожидают слуги.

«Ах, да… Переезд… В королевские покои», — Марина с трудом удержалась, чтобы не закусить губу от досады. Собираться никуда не хотелось, как и переезжать поближе к покоям ненаглядного супруга. Впрочем, статус принцессы, да еще и замужней, не позволял ей оставаться в гостевых покоях.

Пока прислуга споро собирала вещи Марины, сама она вместе с Сержем стояла у окна спиной к стеклу и чувствовала себя марионеткой, которую постоянно дергают за ниточки.

— Ваше высо… — начал было Серж, наткнулся на холодный взгляд и замолчал.

Так и молчали, пока не дошли до новых покоев. Идти было относительно далеко, по прикидкам Марины, минут десять неспешным шагом по широким длинным коридорам, застеленным теплыми ворсистыми коврами.

«Бедный несчастный муж, — с горьким сарказмом подумала она, шагая вслед за слугами, — это ж какой променад надо совершать каждый раз, когда захочется жену увидеть».

Вдалеке наконец-то показались заветные двери. Одна из них отворилась, и в коридор, словно мышь, прошмыгнула чья-то фигура, явно женская. Марина не могла пожаловаться на зрение, но разглядеть, кто конкретно покинул помещение, не получилось. Впрочем, вряд ли это был король, пожелавший вдруг проведать наследника, а значит, вывод напрашивался неутешительный: блудливый муж, даже имея жену под боком, продолжит пользовать служанок.

В груди заклокотал праведный гнев. Взыграла оскорбленная гордость. «Интересно, если я его однажды ночью кастрирую, он сможет восстановиться? — появилась в мозгу непонятная мысль. — Так, здравствуйте, — резко оборвала себя Марина. — Приехали. Кого и за что я только что собралась кастрировать? Не все ли мне равно, с кем спит ЭТОТ? Нет, мысли явно не мои. Нужно узнать, могли ли остаться в этом теле чужие чувства». Осознав, что в голову лезет всякая чушь, Марина сделала глубокий вдох. Затем — резкий выдох. Еще раз. Помогло мало. Переключиться на другую тему тоже не получилось — слишком сильно была задета гордость. Вот только чья? Её, Марины? Или принцессы?

Впереди раскрылись тяжелые резные двери, и кудрявая служанка с поклоном сообщила:

— Добро пожаловать, ваше высочество, все уже готово.

Марина зашла, осмотрелась, пообещала мысленно мужу всевозможные кары небесные. Эта комната действительно могла называться покоями. Широкая, уютная, обставленная со вкусом и оформленная в нежно-бежевых тонах, она разительно отличалась от гостевых покоев, в которых заставили все это время ютиться принцессу.

В отличие от той комнаты, служившей исключительно спальней, эта соединяла в себе и спальню, и будуар. Пространство у входной двери было не заполнено. На полу лежали ковры, позволявшие и в жесткие морозы ходить босиком. Кровать под высоким балдахином находилась посередине комнаты. Рядом с ней — изящная тумбочка, чуть поодаль — деревянный столик, круглый, с резными ножками, очень похожий на журнальный. Поближе к широкому, наполовину зарытому портьерами окну стояли три кресла. Напротив — трельяж, сильно напоминавший Марине земную мебель. У трельяжа — пуф. Неподалеку от них — три двери, ведущие непонятно куда. Несколько полочек, развешанных по стенам, были украшены статуэтками и вазонами с необычными искусственными цветами. Никаких картин, они в этом интерьере были не нужны.