Скандал в высшем свете - Хантер Джиллиан. Страница 33

Оставалось загадкой, что же так волновало и привлекало в этой девушке. Ведь Седжкрофт уже познал все мыслимые и немыслимые женские тайны и уловки. Но внезапно пришло понимание. Джейн просто-напросто оставалась сама собой. И она была личностью. Она не притворялась, не старалась произвести впечатление, покорить или заманить в ловушку. Она вела себя, как Джейн Уэлшем, и одного этого оказывалось вполне достаточно.

К счастью, никто даже не заметил их временного отсутствия. С тем же успехом молодые люди могли просто болтать, стоя посреди лужайки.

– Ты собираешься доводить меня до безумия всякий раз, когда мы оказываемся вместе? – не глядя на спутника, спросила девушка.

Седжкрофт грустно и виновато усмехнулся:

– Я заслужил осуждение.

– Все, что произошло, входит в план восстановления пошатнувшейся репутации?

– Ты бы чувствовала себя лучше, планируй мы эти «отклонения» заранее?

Джейн вздохнула.

– Мне кажется, я виновата так же, как и ты, но скорее всего чувствовала бы себя лучше, если бы могла контролировать свои действия.

– Контролировать желание? Словно оно – смертельный грех или убийство?

Грейсон внезапно остановился.

– Все дело в Найджеле, так ведь?

– Найджел не имеет к этому ни малейшего отношения, – убежденно возразила девушка.

– Еще как имеет! Я ведь кое-что понимаю в женских чувствах, Джейн. В глубине души ты все еще надеешься, что пропавший жених вернется. А потому, как верная и цельная женщина, намерена показать, что не уступала искушениям во время его… холостяцкого паломничества.

– Какого холостяцкого паломничества?

– Судя по всему, в исчезновении Найджела вовсе не замешано насилие. Приходится признать, что он жив.

Джейн захлестнула волна дурного предчувствия. Насколько близко к истине сможет подобраться этот всесильный человек? Найджел обещал скрываться до тех пор, пока и ему самому, и Джейн не покажется, что говорить о свадьбе с гувернанткой вполне безопасно.

Конечно, никто не рассчитывал на вмешательство Седжкрофта, а теперь еще и его брата Хита. Игра становилась слишком сложной.

Пытаясь собрать все свое мужество, Джейн медленно вздохнула.

– Если уж речь зашла о правде, то мне хочется, чтобы ты знал, как я отношусь к Найджелу.

Маркиз нахмурился:

– Знаю.

– Нет, ты не можешь этого знать.

– Ты очень умная и необычная женщина, Джейн, но вот скрывать собственные чувства тебе удается плохо.

– А как насчет тебя самого, Грейсон? – с сомнением спросила Джейн.

Седжкрофт озадаченно улыбнулся.

– Что ты имеешь в виду?

– Не жалеешь о Хелен? – тихо уточнила девушка.

– Ты, должно быть, шутишь.

– Нет, вовсе не шучу. Она наверняка задела и твои чувства, и твое самолюбие.

– Уверяю, что ни в малейшей степени.

– Сейчас ты говоришь честно, или эти слова – всего лишь дань гордости?

– Ситуация кажется мне просто занимательной и поучительной.

– Хм… а по-моему, кто-то пытается выдать желаемое за действительное.

– И кто бы это мог быть?

Девушка взглянула скептически:

– Давай скажем, что один из нас отчаянно храбрится, и это вовсе не я. Женщина, которой предстояло стать твоей будущей любовницей, разгуливает с другим мужчиной.

– Милая Джейн, неужели ты думаешь, что если бы Хелен для меня хоть что-то значила, то мы с тобой могли бы оказаться наедине в лабиринте?

От ответа Джейн спас брат: Саймон шагал по дорожке навстречу, и девушка помахала ему рукой. Сама она еще даже не успела как следует подумать о магической интерлюдии в лабиринте. Сложности наслаивались одна на другую, и жизнь начинала напоминать настоящий гордиев узел.

Джейн никак не могла понять, каким образом допустила то, что произошло. Неясно, почему вместо возмущения и протеста она позволила себе греться в тепле сладкого греха. Ведь репутация маркиза вовсе не была секретом для женщин. Но никто не потрудился предупредить, насколько приятно оказаться объектом его внимания. И никто не объяснил, что, хотя можно старательно выстраивать перспективу собственной жизни, жизнь сердца течет по иному, неизведанному руслу.

Грейсон наблюдал, как Джейн танцует поочередно со всеми молодыми людьми, каждый из которых, казалось, был не в силах устоять против розового сияния ее свежести и красоты. Во всяком случае, цинично подумал маркиз, прислоняясь к одной из четырех украшавших зал колонн, сам он смело мог взять на себя ответственность за яркий румянец на щеках молодой леди. Вместо того чтобы дразнить девушку, следовало, конечно, извиниться. Однако в настоящий момент Седжкрофт жалел лишь о том, что во время тайного свидания не смог достичь большего. Истина же заключалась в ином – всего лишь за один вечер он нанес столь значительный вред, что продолжать отношения казалось почти невозможным. Дьявол побери! О чем же он думал там, в лабиринте? Способность рассуждать восстановилась лишь на почтительном расстоянии от мисс Уэлшем.

Мысли снова вернулись к Джейн. Вспомнились аромат тела и нежная мягкость кожи, смущенная и в то же время настойчивая смелость рук. Да, ведь именно нечаянное, неловкое прикосновение довело Седжкрофта почти до исступления. И вот теперь он стоит здесь, словно подросток, не зная, куда деваться от себя самого.

– Пойдешь играть в карты? – раздался за спиной голос одного из приятелей.

Маркиз пожал плечами, радуясь возможности отвлечься от размышлений:

– Почему бы и нет?

Обернувшись, Грейсон заметил, что один из знакомых Сесили в упор смотрит на Джейн тем взглядом, который он сам понимал слишком хорошо.

– Денвилл, кто это такой – смотрит на мисс Уэлшем, словно ястреб?

– Барон Брентфорд.

– Джентльмен кажется мне чересчур впечатлительным.

– Ты прав, он действительно слишком впечатлителен. Говорят, в прошлом году, когда Порция Хант оставила его ради его брата, бедняга едва не застрелился. Так ты идешь играть или нет?

– Одну минуту.

Грейсон прищурился. Джейн смотрела в серьезные глаза задумчивого молодого человека и внимательно его слушала, время от времени кивая в знак согласия. Вдруг она перевела взгляд на Седжкрофта, словно почувствовав его неодобрительное внимание, и неопределенно улыбнулась. Маркиз не спешил улыбаться в ответ. Конечно, барон представлял собой исключительно выгодную партию, однако такой эмоциональной особе, как Джейн, со всеми ее проблемами, вовсе не требовался эмоционально неустойчивый жених. Впрочем, в ситуации с Найджелом девушка проявила недюжинную внутреннюю собранность и силу.

Маркиз выразительно покачал головой, показывая, что вариант не из лучших. Но кто же в таком случае мог оказаться достойным внимания?

Этого Седжкрофт не знал. Все выглядело очень странно. Оставалось лишь наблюдать, как девушка танцует и упорно делает вид, что не замечает покровителя. Может быть, хочет показать обществу, что вовсе не собирается умирать от измены Найджела? Что ж, в таком случае она всего лишь следует мудрому совету нового друга.

– Уже покинут новой пассией, Седжкрофт? – раздался рядом холодный женский голос.

Характерный французский акцент принадлежал Хелен. В последнее время чары красотки уже не действовали на Седжкрофта, так что он обернулся без особого энтузиазма.

– Что-то рядом с вами не видно Бакли. Неужели ослабили поводок?

– Просто послала его за шампанским. – Опытной в любовных делах француженке оказалось вполне достаточно одного лишь взгляда, чтобы понять, что чувства маркиза к ней охладели. – А если честно, он вас просто боится.

– Почему?

– Потому что мы…

Седжкрофт улыбнулся вежливо и равнодушно, словно посторонний. Он вовсе не был жесток, однако сейчас очень хотел, чтобы назойливая мадам исчезла.

– Да… и что же?

Равнодушие и холодность явно задели Хелен.

– А ваша новая пассия явно заинтересовалась Брентфордом, правда?

Седжкрофт взглянул на Джейн с ироничной улыбкой:

– Вы же знаете поговорку, Хелен: «Пока кота нет, мыши веселятся». Да, кстати, о грызунах: это не Бакли ли прячется вон там, в углу, за кадкой с высоким папоротником?