Шпионка на отборе у дракона (СИ) - Миленина Лидия. Страница 44

А вот то, что моя «укротительница» явится из Малиты, предположить сложнее. Только вот Мериза наняла убийц, зная о предсказании, и дальше потребовалось лишь небольшое вмешательство случая, чтоб мы встретились… Тоже не подходит на роль настоящего пророчества.

Я усмехнулся. А потом рассмеялся!

Потому что сейчас, когда у меня на шее сидела невесомая фигурка, радостная и напряженная одновременно, было плевать и на предсказания, и на планы. Можно держать их в тени, подсознательно, а сейчас насладиться полетом. Я никогда не делал ничего подобного!

Я не приближал женщин настолько, чтоб посадить на свою драконью шею. Не развлекал их полетом, не делился своим миром. Я привязывался к некоторым из них — и держал их при себе дольше обычного. Но прежде ни с одной мне не хотелось совершить этого безумства. Мариа просто располагает к необычным поступкам, есть в ней что-то такое…

Похоже, девочка с болот взламывает мой привычный образ мыслей. Но думать об этом не стоит… Иначе я опять начну пугать ее. А ведь решил приручить. Это всегда удобней.

Невесомая, и в то же время очень ощутимая. Через прочную драконью броню я ощущаю, как напрягаются мышцы ее бедер. Слабые человеческие мышцы. Ей удобно там, должно быть удобно… Но она пытается крепче держаться, напрягается. Вообще очень много напрягается, многого не говорит, держит себя дерзко и расчетливо одновременно.

Мариа, милая, я ведь знаю о тебе куда больше, чем кажется. Я вижу твои страхи, вижу, как ты стараешься держаться с достоинством, как борешься за свое место под солнцем. А что еще остается в твоей ситуации? Не каждая смогла бы так.

И уважаю это я куда сильнее, чем тебе кажется.

Или… просто я сам убеждаю себя, что девочка ясна и прозрачна для меня? Что мне не хочется заглянуть глубже в нее, пройтись по закоулкам ее души и разума?

Мои предки могли это. Я бы тоже смог, если бы моей матерью была драконица.

Но отец полюбил мою мать. Не девочку с болот, нет… что же эти болота все время лезут мне в голову? Может, потому что забавно поддевать этим девочку…? И видеть, как она сохраняет в ответ свое пресловутое достоинство, как неосознанно распрямляет спину (она этого не замечает, наверняка, а я вижу)…

Мать была обычной женщиной, маркизой, фрейлиной при принцессе Глои. Отец случайно сбил ее крылом, когда она вышла на террасу, чтобы подать напиток — я слушал эту историю все детство. Отец обернулся человеком, бросился поднимать девчонку — и встретился с ней глазами, когда протянул ей руку… А потом из простой маркизы он сделал королеву. И любил ее больше своей драконьей жизни до тех пор, пока она не умерла у него на руках.

Ни разу я не жалел, что у меня не было другой матери — настоящей драконицы, крепко стоящей на крыле. Слишком нужна она была нам обоим, и отцу, и мне. После ее смерти ничто не держало его… здесь. Более того — жизнь там, где прежде они были вместе, стала для него невыносима.

Да, из-за природы своей матери я не могу читать мысли и не могу уйти отсюда. Но мне не жаль. Просто… мой ребенок должен быть полноценным драконом. Я должен вернуть нашу расу в этот мир. Для того и устроен этот забавный отбор. Не только, конечно, для этого, но…

…Хм… какие-то мелкие забавные аналогии, когда в голове всплывает история моих родителей. Я вот тоже напугал лошадь и уронил на землю болотную баронессу, и не смог оставить без помощи…

Судьба? Предсказание? Нет, скорее неосознанные аналогии, подражание семейной истории. Я ведь тоже человек. Хоть и дракон.

Маша

Устроиться в длинной юбке верхом на драконьей шее было непросто. Но какое это имело значен

Сердце ухнуло вниз и взлетело под облака, как только огромные крылья взрезали воздух и мы плавно, но стремительно пошли вверх.

— О-о! — вырвалось у меня, и я плотнее сжала ногами необъятную шею, крепче уперлась руками перед собой. Но меня даже не тряхнуло. Лишь свежий ветер коснулся щек, и я ощутила необыкновенную свежесть.

— Ничего не бойся. Я обещал, что тебе будет комфортно, — услышала я в голове его голос. Голос моего дракона…

«Дура, перестань так думать, он не твой дракон. Он вообще король, а ты безродная баронесса, вернее попаданка, ходящая по лезвию ножа». И все же… Ветер выдувал из головы все сомнения, мир — огромный, широкий, неизведанный — уходил вниз, а в сердце пела детская радость, и бесшабашное счастье стучалось в душу.

— О-о! Как здорово! — уже осознанно повторила я.

— Добро пожаловать в мой мир, маленькая баронесса! — ответил Эрмиор, и его довольный смех разбежался у меня в голове, заставив радоваться вдвойне. — Ты хотела лучше узнать меня! Узнавай! Вот она — вотчина драконов!

И новый взрыв радостного смеха.

Да, это его мир. Вот такой: бездонное ночное небо, усыпанное звездами — ни облачка — бесконечные темные дали с огнями городков и деревень, удаляющийся замок Гаутдир — как игрушечный, трогательно изящный. Лунный свет — луна здесь тоже была, но куда ярче и больше — играющий отсветами на огромных крыльях.

Ветер свистел в ушах, заливал сердце восторгом, но не причинял холода и не сдувал меня с дракона. Не знаю, какую магию использовал Эрмиор, я вообще ничего еще не знаю о магии, но мне действительно было хорошо. И… да, о магии я обязательно узнаю, научусь, потому что это тоже очень интересно!

— Спасибо, ваше величество, спасибо! — прокричала я мысленно. — Мне очень нравится!

— А если так? — рассмеялся Эрмиор.

Сделал едва заметное движение головой, изогнул шею и заложил круг вниз и налево. Меня не подбросило, но немного завалило налево, острое чувство, как на вираже на американских горках, свело желудок. Я инстинктивно прижалась к его шее, и в этот момент он взвился ввысь…

Невероятно! Острые ощущения, как на экстремальных аттракционах, и при этом — чувство полной безопасности. И восторг, забытый, из детства…

— Так тоже здорово! Давайте еще!

Дракон покровительственно усмехнулся в ответ, как отец, довольный, что дочке понравилась его шутка, и заложил еще один круг.

…Так мы кружили еще долго, все больше удаляясь от Гаутдира. Мне хотелось, чтобы полет не заканчивался. Совсем. Казалось, я могу вечность сидеть у него на шее, кружить над миром, наслаждаться свежим ночным ветром, выискивать среди тьмы, простиравшейся внизу, огни городов. А иногда отпускала руки, расставляла в стороны, и чудилось, будто я лечу сама по себе, будто я тоже дракон, расправивший крылья.

Он сказал, что так я узнаю его лучше. Пожалуй, да… Чтобы понять дракона, нужно испытать вот это. Нужно понять полет. Свободу, несравненную, ужасающую свободу, подобной которой нет на земле. Лишь тогда бездонная драконья душа приоткрывается тебе навстречу. Лишь тогда ты можешь коснуться этой свободы и гордости.

И, уверена, никто из летавших на драконе не может остаться прежним. Просто их, наверняка, было очень мало.

Мы в основном молчали. У меня спирало дыхание от восторга, и казалось, молчаливой радостью я лучше выражу ему благодарность. А в молчании Эрмиора чувствовалась довольная улыбка.

Выпендрился? Поразил девушку? Да, именно так. А еще нужно признать, что у него не просто есть чувство юмора. В нем есть мальчишеский задор, не умерший от долгих десятилетий, что он правил Андорисом и почти всем континентом.

«А что дальше…?» — вдруг пронеслось в голове. И он словно ответил на этот вопрос: