Пока ложь не разлучит нас - Горская Евгения. Страница 2
Анастасия Берестова была одной из первых, кого он принял на работу. Работала она отлично, увеличения зарплаты ни разу не попросила, и он её почти не замечал. Зарплату, правда, повышал ей исправно, он всегда старался честно платить за сделанную работу.
А ещё ему почему-то всегда было приятно её видеть. Просто так видеть, безо всяких тайных мыслей. Она умела смотреть спокойно и весело, словно постоянно чему-то радовалась. И он, случайно или на совещаниях её встречая, начинал смотреть на свои проблемы спокойно и весело. Как будто Анастасия Берестрова делилась с ним умением радоваться жизни.
Впрочем, до последнего времени настоящих проблем у него не было.
Он удивился, когда она в прошлый четверг, постучав, вошла в его кабинет. Он решил тогда, что Берестова сейчас тоже положит перед ним заявление об уходе, и слегка от этого расстроился. На неё можно было положиться, а это Антон в людях ценил.
– Садись, – обречённо показал ей тогда на стул Антон.
Она села, вздохнула и спокойно спросила, знает ли он, что уволившиеся программисты перешли в только что организованную Росовским фирму.
Ненавидеть Росовского Антон тогда ещё не начал. Он только удивился.
– А тебя не позвали? – усмехнувшись, спросил он.
– Позвали. Но я не пошла.
– Почему?
Она неопределённо пожала плечами, а он неожиданно понял, что она хотела сказать.
Ей противно участвовать в отъёме чужого бизнеса. А ещё ей не нравится Стас Росовский.
До тех пор Антон никогда не ловил себя на умении читать чужие мысли.
Берестова поднялась и вышла из кабинета, а он внезапно пожалел, что она ушла. И как-то сразу испугался, что без Стаса тут же потеряет фирму, сам выплыть не сможет и никто не сможет ему помочь.
Он взял себя в руки, конечно. Он поехал домой и исправно делал вид, что ничего страшного в его жизни не произошло. Без Стаса ему действительно будет нелегко, у компаньона был талант находить заказчиков. А у Антона был свой талант – делать работу так, чтобы заказчики сами ею интересовались.
Ему предстояла борьба, и он пытался настроить себя так, чтобы в этой борьбе победить.
На следующее утро, придя на работу, он направился к Берестовой, собираясь расспросить о новой фирме поподробнее. Получилось глупо, ничего спросить он не успел, в офисе появился паренёк-программист, фамилию которого он всё время забывал. Но в те несколько минут, когда он молча сидел около неё, ему казалась, что он приходит в себя и даже набирается сил.
Он ещё не знал, что его ждёт второй удар и силы ему понадобятся.
Сейчас тоже кто-то мог внезапно появиться.
Надо было что-то сказать, объяснить, какого чёрта он здесь делает. Говорить не хотелось, и он молчал.
И Настя молчала. И даже смотрела не на него, а в экран. Умница.
Волосы у неё были не светлые и не тёмные. Наверное, такие называются русыми. Волосы падали на щёки крупными кольцами. Иногда падали на лоб, и она отбрасывала их пальцами.
Антон подошёл и сел с ней рядом, и опять чувствовал, что возвращается способность соображать, а ненависть отступает.
Раньше такое успокоение наступало рядом с женой. Раньше он предположить не мог, что когда-нибудь не сможет смотреть на Камиллу.
Об утреннем происшествии Стас не то чтобы совсем не помнил, просто навалились текущие проблемы, и они занимали его гораздо больше, чем чья-то хулиганская выходка.
Главной проблемой было то, что набранные в новую, его собственную фирму ребята запустить комплекс, по аналогии с которым предполагалось в дальнейшем работать, не смогли. Вообще-то, парни его об этом с самого начала предупреждали, но Стасу так хотелось щёлкнуть Антона Колесова по носу, что он рискнул.
Антошка слишком много о себе воображал. Не ценил, что фирма держится на плаву только благодаря его, Стаса, связям.
Антон считал главным себя, и Стасу это нравиться не могло.
Сам напросился.
Стас ещё раз прочитал письмо, в котором программисты напоминали о проблемах, и открыл личную почту. Никаких важных сообщений он не ждал, просто так открыл, чтобы отвлечься от неприятностей.
Письмо от неизвестного адресата он мог и пропустить, сразу отправить в спам, свой электронный адрес он посторонним не давал. Но голова была занята возникшими проблемами, и он пришедшее час назад письмо машинально открыл.
В письме было фото. Стас смотрел на собственную фотографию и чувствовал, как недоумение сменяется злостью и страхом. На фотографии он переходил улицу, ведя на поводке Бисмарка.
Фото было сделано сегодня. Наверное, за пару минут до выстрела.
Стас, перейдя улицу, двинулся вдоль тротуара перед тем, как раздался выстрел.
Фото было сделано сегодня, точно, потому что на фотографии он был в новой футболке, которую впервые надел только несколько часов назад.
Толкнув руками стол, он отъехал вместе с креслом назад, вскочил и заметался по кабинету. Паника наполняла, душила, он с трудом заставил себя остановиться.
Утром его пытались убить, выстрел не был хулиганской выходкой.
А сейчас убийца его дразнил.
Подойдя к столу, Стас снял трубку внутреннего телефона, набрал секретаршу.
– Отмени на сегодня все встречи! – Кажется, с паникой удалось справиться, голос звучал нормально. – Я сейчас уеду.
Телефон стоял рядом с компьютером, он снова посмотрел на присланную фотографию. Захотелось ударить по дисплею кулаком.
Стас закрыл почту, взял в руки мобильный и, услышав голос Камиллы, велел:
– Приезжай через час!
Она знала, куда надо ехать. В квартиру, которую он снял для их свиданий.
Слава богу, она не перезвонила, не начала ломаться, как обычно, и ему не пришлось искать повода, чтобы её уломать. Впрочем, сейчас искать повод необходимости не было, сейчас повод имелся.
Заперев кабинет, он сбежал по лестнице вниз. На улице светило солнце. Он любил ясные дни, но сейчас солнце только прибавило злости. Оно словно тоже решило над ним поиздеваться.
Офисная стоянка была уже полностью заполнена, ему пришлось покрутиться, пропуская чей-то «Форд». Но больших пробок в городе не было, до квартиры он доехал за полчаса.
Ждать Камиллу предстояло ещё пятнадцать минут. Камилла, в отличие от других женщин, рассчитывать время умела и на встречи приходила вовремя.
Еды в квартире не было, не считая ерунды вроде печенья, а коньяк должен был остаться. Ему иногда хотелось выпить после любовных утех, и он позволял себе глоточек.
Камиллу ему приходилось уламывать каждый раз, словно она только что впервые оказалась с ним наедине. Это и раздражало, и возбуждало одновременно, и, вообще-то, Стасу нравилось. Он как будто каждый раз одерживал победу.
Бутылка стояла на месте. Стас отхлебнул прямо из горлышка, подождал, когда тепло разольётся по пищеводу. Отпил ещё и поставил бутылку на место.
Заскрежетал замок, он вышел в прихожую.
Камилла была красивой женщиной. Её даже очки не портили. Вообще-то, очки её красили. Без очков она становилась обычной, каких на улице миллионы. Впрочем, очки Камилла снимала редко.
А вот фигура у неё была просто великолепной, выше всяких похвал.
Высокая, стройная, длинноногая, она заметно выделялась из толпы. Стас обалдел, когда впервые увидел, какая у Антона подружка.
Сам Антон, конечно, тоже замухрышкой не был. До Стаса не дотягивал всего пару сантиметров, а своим ростом в сто девяносто Стас гордился.
Но было в Антоне что-то, что предполагало видеть рядом с ним обычную незаметную девчонку, а не сексапильную Камиллу. Наверное, потому, что говорил Антон мало, за девочками не ухлёстывал и в любой компании казался малозаметным.
– Привет, – сказал Стас и приобнял Камиллу.
От неё пахло новыми духами. Запах был лёгкий, свежий, но почему-то вызвал раздражение.
Камилла обиделась, когда брат, позвонив утром, стал уговаривать её разрешить какому-то своему приятелю пожить в тёткиной квартире. Илья заговорил об этом так, словно Камилла обязательно должна была потребовать денег за проживание.