Уникум (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 20

Куда ехать я знал, тут одна дорога до перекрёстка, там брод через речку на которой и был мост, что мы не смогли уничтожить. Уверен, что там заслон есть, но наши прошли, и наверняка меня там не ждут, решив, что русская рейдовая танковая группа ушла. Когда мы сюда двигались, то по другому броду переправились, он далеко, в сорока километрах отсюда, вот он пуст был, а до этого всего восемь километров. Когда мы перекрёсток проезжали, Труханов сказал, что тут повернём, когда возвращаться будем, прорвёмся через заслон, он там был, как сообщила разведка. Я запомнил. Потом я у Кузмина осмотрел карту, взятую у старшего немецкого патруля. Да, заслон там указан, так что дорогу запомнил. Брод мы прошли на максимальной скорости, аж волну подняли. Глубина метр, захлестнуло смотровые щели, но дно твёрдое. Ранее прошедшие танки Кузмина не разбили его, так что ревя двигателем я поднялся по песчаному склону и покатил дальше. Пока переправлялись, Лютова стреляла до опустошения диска в сторону огоньков, что направляли в нашу сторону злых ос. К слову, противотанковая пушка тут была, я раздавил её с кем-то из расчёта. Жаль не всех. Пять новых попаданий заимели, пулемёты я не считаю, танк двинул прочь. Может пушек и больше было, но тут и Кузмин проходил, мог выбить. Со своего места я этого не мог видеть. А Банина ничего мне сказать не могла, только то что со всех сторон по нам стреляли. Это ей померещилось, максимум взвод тут был. Да, «тридцатьчетвёрок» подбитых у брода не было, значит наши все прорвались. Это хорошо.

Отъехав от брода километров на пять, чтобы солдаты с заслона нас не слышали, я остановил танк, заглушив хорошо потрудившийся мотор. Честно сказать, я бы раньше встал, но Банина только сейчас рассмотрела несколько больших тёмных силуэтов на обочине дороги. Нужно глянуть. И ещё. Дальше мы не поедем. Три снаряда в боеукладке, а задание мы до конца не выполнили. Да, я собираюсь повернуть, проехать десять километров и как рассветёт прицельно расстрелять мост, желательно быки. Хотя бы один. Немцы железную дорогу уже используют, до ближайшей станции грузы доставляют, так что мост уже важен для них. Возвращаться со снарядами к нашим не стоит, скажут бегу с поле боя, раз есть чем биться, нужно биться. Я и сам так считал, везти снаряды к нашим глупо. Пока же открыв люк стрелка, выглянув, внимательно осмотрелся, девчата сидели как мышки. Закрыв люк, я сменил Лютову и поменял диск на полный, приготовив пулемёт к бою, а то та не умела. В брезентовом мешке были стрелянные гильзы, я прихватил его с собой, открыв кормовую дверь башни и выбравшись на корму. Было тихо, слышно, как стрекотали сверчки. Высыпав гильзы, вернулся и надел мешок на место, после чего велев Юдиной охранять танк, пусть на корме постоит, остальным разрешил покинуть машину и подышать свежим воздухом, а сам придерживая «ПП», стал осматривать что там у дороги. То, что это не немцы ясно, они без костров в чистом поле не ночуют.

Так и оказалось, несколько грузовиков, я пробежался и осмотрел кузова, в одном нашёл цинк патронов, но не пулемётные, для винтовки. Всё равно прихватил, для карабина Юдиной пойдут. Также было два танка, в «БТ-2» пусто, всё снято, а вот у «Т-26» спаренный «ДТ» стоял, я тут же сбегал за инструментами и споро его снял, мешочек для гильз тоже прихватил. Ну и установил в башне. Это кормовой пулемёт, им Банина будет пользоваться. Чуть позже покажу, как и что нужно делать. Также забрал все снаряжённые пулемётные диски, выкинув из «КВ» наружу пустые. Боекомплект у пулемётов полный. Сейчас ещё бы один, и по штату их было бы. Зато в «БТ» нашёл шлемофон, что вручил Лютовой. После этого более тщательно осмотрел грузовики. Было четыре расстрелянных и брошенных, три сгоревших остова и два танка. Они не горели. Тут и до меня кто-то не раз побывал, вымели под чистую. Я и цинк с патронами-то случайно нашёл под пустыми ящиками из-под снарядов. К «сорокапяткам». Другие поленились ящики выкинуть, а я нет. На полу в кабине одного из грузовиков нашёл россыпью патроны к «Нагану» и раздавленную пачку. Жаль не к «ТТ», но я и этому рад. Продовольствия не было, я дважды прошёлся. После этого мы вернулись в танк, я показал Баниной как использовать пулемёт, та приложилась к прикладу пару раз, пробуя наводить. Пулемёт не взведен, показал где затвор, на этом всё, запустил двигатель и покатил прочь, свернув в чистое поле.

Двигались мы не до моста, встали в овраге с хорошим твёрдым дном. Рядом ельник, так что я туда сделал с десяток ходок с девчатами, лапник рубили, вот так замаскировав танк, теперь тот на большой куст похож, жаль колея хорошо видна, и с земли, и с воздуха. Тут никак не замаскируешь. Сообщив девчатам что теперь на них охрана, выдал каждой часы из трофеев, специально с секундной стрелкой выбирал, им как медиком это нужно, сказал, что подарок от меня лично, трофеи. Завёл и время установил по своим, сообщив сколько каждая дежурит. Взял лопату и вырыл ямку для костра, ветки я собрал, чтобы бездымный был. Лопату оставил, это чтобы в туалет ходить. Ну и сообщив, когда меня будить, вскоре отбыл ко сну, устроившись под танком. По три часа каждой дежурить, автомат с подсумками отдал. Он лучше, чем карабин. Я под танком расстелил брезент, тюк был на правой надгусеничной полкой, оба военфельдшера забрались ко мне, и вскоре мы уснули. За два часа до рассвета. А до моста километра три осталась. Тяжёлые зенитки с той стороны, не помешают, сближаюсь, а главное высунуть башню, и прямой наводкой расстреляю один бык. Это я к чему. Ещё в академии я получил прозвище Уникум. Я ещё в тире заметил, что куда смотрю туда и попадаю из револьвера или винтовки, да и с ручным пулемётом на ты, хотя раньше дел с ними не имел. Это Глеб. Вот в прошлой жизни мне приходилось стрелять из найденного в тайниках оружия, расстреливая все патроны. Там тоже попадал куда целился, но я думал так все могут, и только на танкодроме в Кубинке, когда нам дали сделать несколько выстрелов из орудий и пушек разных танков, стало ясно что я действительно уникум. Из того же «КВ-2» я не один раз выстрелил для ознакомления, как другие курсанты, в почти тридцать. Прямой наводкой в три километра я попадал туда куда хотел, а с коротким стволом танковой гаубицы считалось что это невозможно. Я же разрушил эту уверенность. С закрытой позиции не стрелял, смысл не видел, а прямой наводкой одни попадания. Даже не рядом, тут промах три-пять метров и промахом-то не считается, а именно прямое накрытие, так что я был в себе уверен. Боеприпас в танке был один, осколочно-фугасная стальная гаубичная граната ОФ-530 массой сорок килограмм. Трёх попаданий в одно место должно хватить. Я надеюсь на это.

Разбудила меня Лютова, время дежурство которой было. Подёргала за ногу. Сапоги я снял, в одной форме спал, подложив шлемофон под голову. Пост у девчат был устроен довольно просто, лопатой срезал кусок, сделана сидушка на склоне оврага, чтобы голова была выше уровня оврага, и та могла осматриваться. Это чтобы нас не застали врасплох. Видимо та что-то рассмотрела и решила поднять меня. Я велел это делать. И да. Девчата мои временные подчинённые как командира танка. Пусть попутчицы, но факт, приказы отдаю я, мы так договорились. Открыв глаза, я вопросительно посмотрел на ту, разгоняя остатки сна. Времени похоже прошло немало, солнце в зените стояло. Глянув мельком на часы, определил, что одиннадцать часов дня. До подъёма ещё три. Я решил выспаться, пользуясь возможностью. Другие две девушки лежали рядом.

- Там кто-то идёт по полю, - негромко сказала та, старясь своих боевых подруг не разбудить.

- Да? - заинтересовался я. - Сейчас глянем, наверное, кто из окруженцев.

Насчёт бинокля, тут моя промашка, забыл выдать, так что взяв планшетку, она в голове лежала рядом с кобурой «Нагана», я прихватил ремень. Опоясался, и достав из планшетки свой морской монокуляр, босиком поднявшись на склон, осторожно выглянув, стал изучать чужаков. Лютова кстати похоже только сейчас мой орден на гимнастёрке рассмотрела, удивилась. А я чувствовал как у меня раздвигаются в улыбке губы. Пусть до трёх бойцов было больше километра, я отчётливо опознал двоих. В общем, там двое танкистов несли на руках раненого. Тот перебирал ногами, помогал идти, значит в сознании. Парни из нашей сводной роты. Видимо из тех танков что были подбиты у моста. Смогли покинуть машины, и как стемнело пытались уйти. Им ведь и реку ещё нужно было пересечь, что те видимо недавно и сделали.