Нам нельзя (СИ) - Анина Татьяна. Страница 16

— Сама тоже хороша, — слёзно шептал Трэш мне в ухо. — Ты меня не меньше замучила.

— Тогда зачем это всё?! — кричала я в его плечо. — Пожалуйста, давай не будем видеться.

— Не получится, — он крепче прижал меня. — Я не отпущу. И ты не уходи.

— Никита, иди нафиг! Я не хочу тебя! — протягивала я, но не вырывалась, а прижималась к нему сильней.

А он почувствовал это, стал вытирать пальцами мои слёзы.

— Успокойся, Киска, — взял меня за руку, поднял горшок. — Побежали в школу. Ты замёрзла вся. Опять заболеешь.

Он потянул меня за собой. А у меня не было сил сопротивляться. Бежала, шмыгая носом. И только одно я понимала, что этот разговор точно нам не помог. Отношения мы так и не выяснили.

А у школы стоял полицейский уазик. И чтобы не нарываться на неприятности, мы прошли сразу к кабинету секретаря. Трэш взял горшок и понёс его директору. А я, оставшись без присмотра, кинулась в гардероб.

Уже куртку накинула, шапку натянула, как наткнулась на недовольную Нафаню, которая припёрлась на разборки с двумя лошадьми. Девки сложили руки на груди, жевали жвачки и смотрели на меня тупыми глазами.

— Трэш мой парень. Я от него беременна, — заявила Нафаня.

Врала. В этом я была уверена, но мне уже всё по барабану. Я даже подраться могу, если надо. Но этого не потребовалось.

В гардероб ввалились Куча и Вася. У лошадей вытянулись морды.

— Вас не загребли? — усмехнулась я.

— Мы быстро бегаем, — радостно заявила Сашка, подходя ближе. — Ты реально с Трэшом пара?

— Нет, — громко ответила я, глядя, как Трэш несётся на очередные разборки. — У него жена беременная. Да, Никита? Ты ведь честный мужчина, женишься теперь на девушке?

Дальше я ничего не слышала. Мне стало безразлично, что орал Трэш, как обиженно оправдывалась Нафаня. Как лошади попытались увалить Кучу на пол.

Меня достал этот гадюшник. Мамка со своим Егором показались мне тихой пристанью. И я отчалила к ним.

Глава 8

В пятницу, я решила честно прогулять. Просто не поставила будильник на телефоне. Выключила его от греха подальше.

Утро было пасмурным. Небо серо-черными тучами нависло над лесом. В полумраке ярко-оранжевыми фонариками светились редкие листья, что не успели ещё опасть. Пришлось в комнате включить свет.

Я посидела за компом, попыталась сделать домашку, но не получалось. Тогда полезла читать про отношения между парнем и девушкой. Вспоминала вчерашний день. Все разговоры с Трэшом воспроизвела в памяти, и поняла, что мы мелкие дураки.

Всё на эмоциях.

Со стороны легче смотреть, а вот попробуй рядом с ним выдержать и не сорваться. Но самое главное, это недосказанность. У нас нет общего плана действий, которого мы бы придерживались. У нас вообще ничего нет, кроме беспрерывного выяснения отношений. И это угнетало настолько, что я опять решила от Трэша отказаться раз и навсегда.

Решив ближе к обеду, что пора позавтракать, я всё-таки спустилась вниз, напугав маму.

— Ты не в школе? — удивилась она, высматривая в прихожей мою обувь и куртку.

— Рука побаливает, в понедельник схожу к врачу, — соврала я, закинув удочку на прогул ещё и в понедельник.

Сняла повязку и осмотрела свою руку. Всё вроде было в порядке. Лёгкая боль чувствовалась, но я не буду напрягать запястье.

Мама довольно повела бровями и запрягла меня на весь день.

Вначале я гладила, потом гуляла по участку с коляской, потом мыла попы и переодевала подгузники и была посажена бренчать погремушкой над сёстрами.

— Помнишь Тимошу Линёва? — спрашивала мама, готовя ужин.

Я сидела на полу. Рядом на одеяле лежали девочки, над которыми я монотонно брякала погремушкой.

В телевизоре показывали Ибицу, и я уносилась на берег лазурного моря вместе с толпой туристов, гуляла по древней части острова. Морской воздух, жаркое солнце и веселье каждую ночь.

Хочу на Ибицу!

— Он спрашивал о тебе, — продолжала говорить мама. — Ему отец машину купил и квартиру. Ищет подходящую невесту. Сергей сам в разводе, внимательно к отбору невест подходит. И ты у них на первом месте. Тимоша университет закончил. Катюша, послушай! Не повторяй моих ошибок. Ты такая удачная девочка у меня…

Удачное может быть капиталовложение, но не девочка.

— …что нужно пользоваться. Есть ещё на примете Артём Вислов.

— Только не он, — скривилась я.

— Понятно, очки носит, сухонький, зато родители в два раза богаче, чем у Тимоши. И Артём, между прочим, готов жениться, сразу. Ты ему так понравилась на прошлый новый год.

Чем я ему понравилась? Что обозвала очкастой сушёной обезьяной? То, что танцевала и виляла задницей, под попсу на его ноутбуке? Да, кстати, я выпила первый и последний раз, вела себя так, что у Артёма очки запотели, и он сдох от восторга под ёлкой… ну, я так думала.

А нефиг было меня насильно тащить в гости ко всяким Артёмам!

— Родители Артёма тебя готовы с выпускного забрать или даже раньше. Я ведь, доченька, видела твою карту медицинского осмотра. Ты у меня нетронутая, ты у меня молодец. Когда рассказала этим богатеньким…

Она рассказала чужим людям о том, что я девственница?! С кем я живу?

— … у мамаши там глазки забегали и говорит мне такая: «Если Катенька будет готова, мы заберём её до нового года». Слыхала! Артём в тебя влюблён. Можешь вторую четверть закончить и на новогодние каникулы на море с Артёмом съездить.

С очкастой, сушёной обезьяной на Ибицу! Ура, я сейчас копыта отброшу от счастья…

— Кать, чего молчишь?

— Больше покупателей на мою целку не нашлось? — скривилась я.

— Я думала ты уже взрослая.

— Мам, а любовь?

Она расхохоталась в полный голос.

— Какая любовь, милая? Нет в этом мире любви, кроме материнской.

— Похоже и её нет, — тяжело вздохнула я.

— Вот не груби мне! Егор говорил, что ты за языком не следишь.

— Мам, ты сама-то взрослая? Золушка — это сказка. В жизни такие браки оканчиваются плачевно.

— Слишком умная выросла, такие, как ты, в браке несчастны всегда!

Егор заехал во двор. Пока он не появился в доме, я свалила к себе.

Неплохая перспективка! С сушёной очкастой обезьяной на Ибицу, а потом Золушкой к его мамаше под плётку.

Или с Линёвым и его гаремом любовниц в пять сотен, в новую квартиру. А в его новую машины любовницы не влезут. Придётся покупать три туристических автобуса, чтобы семьёй на отдых ездить.

Я набрала в поисковике: «Сколько мест в туристическом автобусе».

Придётся покупать двенадцать туристических автобусов для любовниц Линёва, остальных пихать в багажное отделение.

Рассмеявшись, я включила телефон.

А там такое!

Трэш походу опять потратил все деньги. Штук двадцать оправдательных сообщений, что не спал с Нафаней. Последнее «ты мне нужна, Кис» было четыре часа назад.

Три сообщения от Макса Котова с приглашением на день рождения. Оказывается, можно без подарка, оказывается, он и такси вызовет, если надо. А потом он ещё три раза звонил.

На часах было половина девятого, когда позвонила пьяная Куча.

— Саша, нахрен, ты всем раздаёшь мой телефон?

— А чётакова? — борзо заявила Куча.

— Нам ещё вместе биологию сдавать.

Нависла пауза.

— Смени номер. Я тебе не за этим Тугара. Что не пришла к Максу? Он печальный сидит, ждёт. Тебя одну ждёт.

Для любовниц Макса хватит двух автобусов.

— Я точно не приеду, — ответила я.

— Не сохни ты по Трэшу. Есть такая инфа, — она стала говорить шёпотом. — Что в посёлок героин привезли. Там где травка, там и героин. А Трэш как раз собирался сегодня к Арбузову. Колька даже в школу пришёл вытаскивать Никитоса…

Я резко отключила телефон. И набрала номер Соньки.

— О, Тугара, здоров. Ты у Макса? — отозвалась Лядина.

— Нет, — обеспокоенно выпалила я. Похоже, она тоже дома сидела, латынь зубрила. — Соня, Куча треплет, что герыч в посёлке появился. Это тяжёлый наркотик!