Эйгор. В потёмках (СИ) - Кронос Александр. Страница 24

Вечер заканчивается тем, что мы добиваем бутылку хирса и решив не трогать оставшееся вино, переходим к самогону Джойла. Когда фляжка опустошается, понимаю, что нам пора бы возвращаться в комнату. Ещё несколько порций алкоголя и мне точно понадобится посторонняя помощь, чтобы добраться до постели. Тем более, что на улице уже смеркается — за разговорами и распитием спиртного незаметно пролетел остаток дня.

Покинув террасу, проходим через столовую, изрядно напугав группу ужинающих студентов. Поднимаясь по лестнице, внезапно понимаю, что под руку меня поддерживает уже не Джойл, а виконтесса, которая каким-то чудом запьянела куда меньше. По крайней мере, на ногах стоит куда более ровно. Размышляя о том, почему так вышло, сам не замечаю, как оказываюсь перед дверью комнаты. Только зайдя внутрь, осознаю, что это точно не наша с Джойлом. Разворачиваюсь назад, чтобы сообщить об этом, но по телу уже скользят ловкие женские пальцы. А спустя несколько минут я лежу в постели, наблюдая за бешено прыгающей на мне обнажённой Айрин, крики которой, наверняка слышит весь коридор. Впрочем, через несколько секунд меня это перестаёт волновать, а получившее порцию бодрости тело находит скрытые резервы, подключаясь к процессу.

«Второго дыхания» хватает ровно до окончания действа. В голове крутятся мысли о том, что стоит перекинуться с девушкой парой слов, а не отрубаться сразу. Но сознание само отключается, отправляя организм в объятия сна.

Проснувшись, понимаю, что голова буквально разламывается на части. Потом вспоминаю обстоятельства вчерашнего вечера и осторожно поворачиваю её, оглядываясь вокруг. Нет, мне не пригрезилось — я в чужой комнате. Судя по разбросанной на второй кровати одежде — точно принадлежащей виконтессе. С трудом приняв сидячее положение, обнаруживаю на столе записку прижатую стаканом какой-то жидкости молочного цвета, рядом с которым лежит мой жетон.

Это снимет похмелье за десять минут. Попробуешь меня избегать — прострелю колено.

Айрин.

Несколько секунд тупо пялюсь на листок бумаги, после чего принюхиваюсь к стакану с «молоком». Мелькает мысль, что он может быть отравлен. С другой стороны, пожелай вдруг девушка меня убить — у неё была отличная возможность проделать это, пока я валялся в постели. Осушив стакан и схватив рукой жетон, приваливаюсь спиной к стенке. Несколько минут провожу в такой позиции, чувствуя, как постепенно отступает головная боль, а тело возвращается в состояние, близкое к норме.

Поднявшись, первым делом нахожу свою одежду, которая обнаруживается в шкафу. Прикрыв наготу и ощущая вес оружия на поясе, чувствую себя куда более уверенно. К тому же последствия вчерашней попойки и правда почти прошли. Посетив ванную, пытаюсь выйти в коридор, но с удивлением обнаруживаю, что дверь закрыта на ключ. Беглый осмотр комнаты ни к чему не приводит и на мгновение я впадаю в замешательство. К счастью хватает мозгов проверить свои карманы, в одном из которых он и находится.

Уже шагаю к двери, когда понимаю, что в жилетке, которая сейчас на мне, был ещё и какой-то кусок бумаги. Достав его, разворачиваю и вижу вторую записку.

«Я знаю, кто ты на самом деле.»

На момент замираю. Это тоже от Айрин? Шутка на основе вчерашней беседы о моём воспитании? Или она действительно в курсе? Усевшись на кровать, около минуты рассматриваю неровно оторванный клочок бумаги, пытаясь набросать стратегию. Более или менее определившись, мрачно шагаю к двери и вставив ключ в замок, выдвигаюсь наружу. Когда запираю её, рядом проходит Свезальд.

— Слышал, как ты вчера эту виконточку драл. Орала, что кошка по весне. Надо как-нибудь…

Разум и так плавится от мыслей, поэтому ресурсов на сдерживание злости у меня не находится. Повернув голову в его сторону, злобно выплёвываю слова.

— Прострелю ноги, выпотрошу и подвешу на твоих собственных кишках у ворот Хёница. В назидание остальным. Иди обслуживай себя сам, птенец церарки!

Парень несколько мгновений пялится на меня, то краснея, то бледнея. В конце концов бросив взгляд мне за спину, быстро удаляется. Вспоминаю, откуда мне известно ругательство и что оно означает, когда сзади слышится голос Виоллы.

— Что же вы так неаккуратны, юноша? У нас запрещено ночевать в комнатах другого пола, не имея на то веских оснований. Или вы мне их предоставите, или я буду вынуждена вычесть пять баллов из вашего личного рейтинга.

Хмуро глянув на неё, буркаю.

— Вычитайте.

После чего направляюсь к выходу из блока общежития. Спустя минуту уже подхожу к столовой, продолжая набрасывать в голове варианты диалога с девушкой.

Глава XI

Вся троица участников вчерашней попойки обнаруживается за столом около стены. Поставив на поднос тарелку с первым попавшимся блюдом, добавляю к этому чашку крепкого бодрящего напитка, направляюсь к ним. По дороге вспоминаю, откуда мне известно ругательство про церарок — его вчера использовал Тонфой. Он же, во время попойки и объяснил значение. Церарки — сухопутные птицы, из южных королевств — гермафродиты, оплодотворяющие себя сами. В переносном значении их употребляют по разному — например желая назвать человека «самососом» или завуалированно озвучить ему что-то ещё оскорбительное. Как я заметил, воспитание аристократов не блещет изысканными манерами. Образование, подготовка и уровень знаний — выше крестьян, но вот манерности, присущей дворянам прошлого из моего родного мира, тут совсем не заметно.

Бухнувшись на стул, рядом с Джойлом, выслушиваю приветствия уже заканчивающей завтрак троицы. Тонфой, как обычно меланхоличен, Джойл чуть смущён, а вот виконтесса лукаво поглядывает на меня. И слегка напрягается, когда понимает, что я не отвечаю её тем же. Сделав глоток морса, напрямую уточняет.

— Что-то не так? Или грозный северянин так испугался записки от нежной беззащитной девушки?

Хмыкаю. Чего-чего, а беззащитной её назвать нельзя.

— Смотря о какой именно записке речь.

На лице Айрин отражается вполне искреннее непонимание.

— Той самой, где я обещала прострелить тебе колено, если станешь от меня бегать.

Спустя секунду хмурится и задаёт вопрос.

— А были какие-то ещё?

Мгновение раздумываю над ответом. Странная ситуация. Непонятная. Если записку оставила не она, то кто? В пользу версии, что это была не девушка, говорит масса факторов — начиная с того, что подбрасывая мне лист бумаги в своей собственной комнате, она сразу же себя раскрывала и заканчивая возможностью пообщаться вербально, если виконтесса не считала нужным скрывать свою личность. Тайные послания обычно оставляют те, кто желает остаться в тени. А не наоборот.

Выдавливаю на лицо улыбку и пытаюсь отшутиться.

— Проверял тебя на стрессоустойчивость и фактор ревности.

Судя по тому, как изменилось положение её руки с вилкой, сейчас она явно готова воткнуть её в чьё-то тело. А справа от меня слышится осторожный голос Джойла.

— Так вы стало быть, теперь вместе? И поженитесь?

Тонфой давится куском блинчика, начиная истерично хохотать, а виконтесса растерянно смотрит на здоровяка, не зная, что ему ответить. Да и меня, неожиданный вопрос ставит в ступор. Повернув голову, понимаю, что Джойл и сам осознал, что немного попал впросак. И теперь не знает, как выйти из положения. Усмехнувшись, бросаю взгляд на виконтессу, озвучивая ответ.

— Даже не знаю. Дочь главы военной разведки и бастард северного графа. Сложный вопрос, Джойл. Как сказал бы Канс — дипломатический.

Сын хёрдиса, у которого меланхолию, как рукой сняло, заходится в новом приступе хохота. А с лица Айрин разом пропадают остатки растерянности и она, прищурившись смотрит на меня.

— Поправка — любимой дочери главы военной разведки, которая за время проведённое в доме канцлера империи, успела завести немало приятелей. Я бы посмотрела, как меня кто-то остановит, реши я вдруг выйти за тебя замуж.