Перевернутый мир - Михайлова Евгения. Страница 10

Часть пятая

Список Киры Соколовой

Кира встала, как всегда, в семь часов утра, вымылась горячей водой под душем, затем включила самый холодный режим, спокойно вынесла свою постоянную, давнюю и самую невинную из экзекуций. Затем прошла в банном халате в свою крошечную гардеробную, которую они с мужем устроили из ненужной им кладовки. И там тщательно оделась и причесалась, как для работы или приема. Черные шелковые брюки, водолазка цвета слоновой кости – у нее их семь на каждый день недели. Так встречает она каждое утро своего профессора Андреева. Любимого человека и преданного друга. Кира не предала свой первый, мученический, самоотверженный брак, их общую победу с диссидентом Соколовым. Она оставила его фамилию во втором браке. Леша – это совсем другая жизнь. Тепло, доверие и так поздно обретенные покой и счастье. Кира, правозащитница не по званию, не по занятиям, а по горячему велению души, постоянно ощущала вину перед менее счастливыми людьми, перед всеми униженными и оскорбленными. Ее первый порыв в каждой сложной ситуации – помочь. Но приоритет, конечно, Алексей, его комфорт, благополучие и здоровье. Он сам не делает для себя никаких поблажек, работает напряженно, по много часов, как привык всю жизнь.

Кира пришла на кухню, приготовила вкусный и полезный завтрак, сварила кофе латте на козьем молоке, за которым бегала в один маленький волшебный магазин. Поджарила ломтики ржаного хлеба и сделала разные бутерброды – с вареным куриным мясом, яйцом и зеленью. Разложила их по нескольким разноцветным пакетам: это Леше с собой в лабораторию. Все упаковала в небольшую сумку, поставила туда же маленький термос с кофе. В этот момент Алексей всегда выходил к столу, уже умытый, побритый, в своем рабочем костюме.

– Доброе утро, милая, – говорит он всегда. – Как вкусно пахнет! Я бы мог что-то приготовить себе сам. Но я так рад тебя видеть. Только дай слово, что ты еще поспишь, когда я уйду.

– Конечно, – радостно отвечает Кира. – Когда ты уходишь, я не просто сплю, я нагло и развратно дрыхну. Это такое удовольствие. Да и время быстрее проходит. Встаю и начинаю готовиться к твоему возвращению.

Кира проводила мужа до порога, посмотрела в окно, как он, крупный, высокий, с богатой седой шевелюрой, идет к своей старенькой машине. Она приложила ладонь к губам, потом к стеклу. Это ему на удачу. Затем помыла посуду и вошла в их общий кабинет, включила компьютер, открыла новый документ и написала:

Номер один – Вася.

Два – Валерий Смирнов и ревность.

Три – полковник Павлов, месть и сволочь. Сеня посадил его пасынка – козла и бандита.

Четыре – родня Валерия Смирнова.

Пять – бабы Смирнова.

Шесть – кавалеры Кати, которых она послала.

Кира откинулась на спинку стула. Оценила текст и произнесла вслух:

– Пока достаточно. Держитесь, гады, я пошла по вашему следу. Пока эти великие профессионалы будут строить заговоры, пускать собак и собирать отпечатки пальцев, я просто и прямо загляну всем в души.

Следующие несколько часов Кира занималась рутинной работой: искала в поиске биографические данные своих «фигурантов», семьи, места работы и учебы, имена, страницы в соцсетях, телефоны в аккаунтах, по упоминаниям в постах – иногда адреса.

Это самая привычная, почти научная работа. Когда есть информация, можно подумать, что с ней делать. Начнем, пожалуй, с Васи. Кира выглянула в окно. Вот как раз идет из школы его дочь Маша. Девочка худая, хмурая, бледная, за спиной большой неуклюжий рюкзак. Она уже не ребенок, чтобы ходить с ранцем, а нормальную сумку, как у старшеклассниц, ей, конечно, не купили. Маша, наверное, в седьмом классе, не меньше. Кира накинула куртку, натянула резиновые сапоги и выскочила на улицу, под пелену снега с дождем.

– Здравствуй, Машенька, – произнесла она. – Увидела тебя в окно и подумала, что сейчас время обеда, а мне одной неохота есть. Не зайдешь ко мне?

– Поесть, что ли? – переспросила Маша.

– Ну да. У тебя же сейчас дома, наверное, никого нет. И у меня муж на работе.

– А что на обед? – уточнила Маша.

– Сырный суп, – бодро отрапортовала Кира. – И на второе – курица с тушеной капустой. Еще есть мороженое. Если, конечно, у тебя не воспалены миндалины.

– Ничего у меня не воспалено, – сказала Маша. – Пошли.

В квартире Киры Маша сбросила на пол рюкзак, вылезла из куртки и направилась в кухню в грязных ботинках.

– Ты руки не помоешь? – спросила Кира.

– Нет, – отрезала Маша. – Они у меня чистые.

– Хорошо, – согласилась Кира. – Тогда к столу. Сейчас быстро разогрею. У меня есть апельсиновый сок. Выпьешь?

– Да. А где мороженое?

– Пока в морозилке. Сначала поешь.

Маша уплела обед с большим аппетитом. Съела мороженое из вазочки. Тщательно облизала ложку, затем пальцы.

– Фу-у-у… – выдохнула. – Наелась. Так я пойду?

– Посиди немного, сразу после обеда активно двигаться вредно. Давай поговорим, хочешь?

– Нет, – ответила Маша и посмотрела на Киру подозрительно.

– Странно, – удивилась Кира. – Ты не любишь разговаривать?

– Про что?

– Как дела у тебя? Как дома?

– Ниче, – ответила Маша, явно не собираясь продолжать разговор.

– Я просто вспомнила одну историю… – И Кира стала рассказывать про одну девочку, которую дома обижали и наказывали, а она боялась об этом кому-то рассказать.

Маша не дослушала и резко встала.

– Все, мне надоело, я пошла.

– Деточка, я же хочу, чтобы тебе было хорошо, вижу, что у тебя плохое настроение. Ты еще долго будешь несовершеннолетней, ты не можешь себе помочь сама.

– Отстань, – вдруг четко произнесла Маша. – Отвалите вы все от меня. Пристали. Папка меня не бьет, в детдом я не хочу. Он просто придурок, орет и кидает в нас с мамой вещи. И то когда пьяный.

– Боже, – прижала Кира руки к груди. – Бросает вещи? Какие?

– Не твое дело, – буркнула Маша. – Пошла на хрен. Меня из-за таких бабок уже к психиатру таскали.

Она вышла в прихожую, влезла в куртку, постояла, глядя исподлобья на Киру.

– Будете директору звонить? Про вещи рассказывать?

– Разумеется, нет, – произнесла Кира. – Ты, Маша, меня извини. Я поняла, что нарушила твое личное пространство. У меня нет опыта общения с детьми. Но я действительно пригласила тебя только на обед. О детдоме и психиатрах нет и речи. Даже не понимаю, как и у кого могла возникнуть такая мысль. В общем, заходи еще, как только захочешь. Я в это время всегда дома.

– Приду, – кивнула Маша. – А мороженое я люблю с вишнями и шоколадом.

– Какой у тебя чудесный вкус! – восхитилась Кира. – Обязательно поищу.

Она закрыла за девочкой дверь и глубоко вздохнула, как после тяжелой и неудавшейся работы. Тот самый первый блин, который комом. Но разве не из неудач рождаются победы? Если Вася – не злобный тролль, не жестокий мучитель и мститель, а просто выпивающий психопат, то, возможно, ему можно помочь. Между делом. Цель же – разгадать преступление против Кати. И список Киры Соколовой – путь к успеху.

Кира еще несколько часов просидела за компьютером и с телефоном. Получилось уточнить какие-то телефоны и адреса. Кира даже сделала несколько звонков, меняя голоса: сейчас никого не удивляют звонки по домашним и мобильным телефонам от миллиона фирм с предложениями. И мало кто удивляется, что представители фирм знают имена и фамилии. Все кому не лень торгуют базами данных.

Кира устала, подумала о том, что надо бы пройтись по свежему воздуху. Но гулять без определенной цели она терпеть не могла. Она постояла у окна и вдруг опять увидела Машу. Та брела по направлению к детской площадке или к школе. Похоже, просто от нечего делать. «Девочка одинока, – с тревогой подумала Кира. – И что это за фраза насчет бабок, из-за которых ее тащили к психиатру и предлагали детдом? Господи боже мой, неужели это из-за моих анонимок директору?»