Приёмный (СИ) - Кочеровский Артем. Страница 18

Несмотря на ужас всего произошедшего и непонятного, я чувствовал не только облегчение, но и… радость? Да, пожалуй. Как-никак впервые за шестнадцать лет у меня получилось почувствовать энергию. Причём, не только почувствовать, но посмотреть на неё и, что самое главное — управлять ею.

Моя энергия была оранжевой. Хотел бы я знать, что это значит. Нет, я, как и все ребята в интернате, слышал про спешелов — особенных, но не видел ни одного. И ведь не видел не только в живую! Оно и логично. Откуда в интернате спешелу взяться? Но и по телеку не видел. Да хоть сейчас открыть самый популярный видеохостинг и забить "спешел", не найдёшь ничего относящего к делу. Видосов уйма, но все они о пустых рассуждениях и основанных на собственных догадках предположениях. Обзоры того, что никто не видел, байки о том, чего никто не знает.

Говорят, спешелы обладают другой энергией, отличной от энергии воздействия или сохранения, но правда ли это? Если так, то мастер в комнате Прозрения — самый, что ни на есть настоящий спешел, а я… Ну уж нет, ещё недавно был Бракованным, а теперь… Не буду спешить с выводами, тем более…

Для того, чтобы посмотреть на сферу мне не требовалось закрывать глаза, но такой фокус казался противоестественным. Нужно будет как-нибудь сфоткать себя и посмотреть, как я выгляжу, когда обращаюсь к энергии, а пока закрытые глаза виделись правильными.

Хватило и секундного взгляда, чтобы не только подтвердить мои догадки, но и тяжело вздохнуть от досады. Сфера была пустой. Сутки назад я оставил её вычищенной до блеска, и за это время ничего не изменилось. Ни на одном из слоёв не появилось ни крошки. Ни на внешних, ни на внутренних кольцах. Не было и намёка на восстановление оранжевых сгустков.

Что ж это получается? Мастер дал мне фиолетовой бурды, а я переварил её и использовал для своего ядра? Но… Если я не могу сам производить энергию, значит я по-прежнему остаюсь Бракованным? Не могу же найти ручного спешела с фиолетовой энергией, который будет меня заправлять? Настроение ухудшилось.

Как бы я не хотел думать о будущем, от него никуда не деться. К тому же, будущее в моём случае это не план на год или несколько лет вперёд, речь шла о ближайшей неделе. Я позвоню воспитательнице Кате, и они меня заберут. Потом я окажусь в полиции, начнутся допросы, туда притащат приёмного ублюдка Сергея. Очные ставки, детективы… Поверят ли они мне, когда я расскажу о случившемся в гостевом доме Иксов? Да и стоит ли говорить? Дать показания против клана — не самая лучшая идея, особенно если ты — сирота из детдома. У Иксов много денег и власти. Не удивлюсь, если следователя, который будет проводить допрос, сменит другой. Тот, для которого интересы Иксов — его интересы.

Насколько реальные возможности кланов соотносятся со сказками, которые я читал? Если настоящие кланы обладают хотя бы десятью частью власти от выдуманных на глянцевой бумаге кланов, то руки Иксов точно дотянутся до пары рычажков в полицейском аппарате.

И ладно бы только Иксы были головной болью. На крайняк дам понять, что не имею к клану никаких претензий или вообще не буду об этом рассказывать, ограничившись похищением Сергея. Но что делать с возвращением? Приёмного отца у меня больше нет, а значит в интернат придётся вернуться. Не удивлюсь, если Окурок до сих пор строчит мне гневные сообщения. Вернуться — означает принять его гнев, злобу и издевательства. Бл*ть!

Ещё раз осмотрев каморку, я вспомнил о пацанах. Кто они? Кто из них приютил меня к себе? Лидер Тарас? Спокойный второй? Или по привычке они взвалили всё на пухлого Желудя?

Я не разглядел их лиц и одежды, но по разговорам и манере поведения — беспризорники, дети улиц. Пацаны, которые не сильно отличаются от интернатовских. Также быстро взрослеют и погружаются с головой в жестокость. Только эти вдобавок предоставлены сами себе. Не удивлюсь, если кто-нибудь, а может и все, сбежали из интерната. На бандитов они не похожи. Я имею в виду настоящих бандитов, а не это… Если я правильно понял, они обчистили кого-то в посёлке на сумку алкоголя? Невелика добыча.

Пацаны, что сбегали из интерната и связывались с настоящими бандитами, рассказывали о других делах. Возможно, они и привирали, чтобы романтизировать ту жизнь, но в общих чертах показания сходились. Банды набирали вес за счёт сильных участников и оружия, а на жизнь зарабатывали разбоями и наркотиками. Про преступность высшего ранга и говорить не стоило, самые могущественные лидеры собирали группировки, сравнимые по силам с кланами. Пацанов, которые меня спасли, опаснее хулиганов не назовёшь, разве что Тарас выглядел серьёзно.

Щёлкнул замок, открылась дверь и в каморку вошёл… второй. Единственный из трёх, чьё имя так и не произнесли. Он носил чёрную ветровку на замке, болоньевые штаны и кроссовки. Чёлка светлых волос зачёсана на бок, в одной руке связка ключей, во второй — рюкзак.

— Оклемался?

— Кажется, да, — сказал я и тут же закашлялся.

Он вошёл, кинул рюкзак у двери и открыл встроенную в стену дверцу — холодильник. Закинул в рот кусок колбасы и достал банку энергетика:

— Попей воды, — он кивнул на стул рядом с кроватью, на котором стоял стакан.

Я сделал несколько глотков, и першение в горле прошло:

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Не за воду… Спасибо, что спасли меня.

— Пожалуйста, — он открыл банку.

— Меня зовут Данил.

— Карате.

— А?

— Карате.

— Карате?

— Так меня называют пацаны.

— Ладно, — я окинул пацана взглядом, пытаясь понять, похож ли он на каратиста. Хотя откуда мне знать? С появлением в нашей жизни энергии боевые стили претерпели головокружительные изменения.

— Как плечо?

— Нормально, — я пошевелился, но скривился от боли. — Лучше.

— Странно.

— Почему?

— Тарас сказал, что ты не выживешь с двумя такими дырками. Он в таком редко ошибается.

— Вот как?

— Мы пробовали уговорить Желудя тебя зашить, но тот обблевался, как только взял в руки иголку. В итоге залили рану перекисью и наложили повязку. Тарас сказал нужны антибиотики, но в холодильнике ничего не нашлось, да и какие давать, мы не знали. Решили, что оставим, как есть, а если ты к утру… то отнесём тело в заброшку. Но ты оказался живучим. Повезло, что быстро прихватились раны, и остановилось кровотечение.

— Повезло, — я проглотил слюну.

А повезло ли? Последнюю кроху оранжевой энергии я истратил на раны. Тогда ничего не почувствовал, но может быть всё-таки сработало? Добавил той малости, которая сохранила мне жизнь?

— Где мы?

— На Бетонке. Знаешь?

— Ну так, — я представил карту города.

— Рядом с Индустриальным. Тут неподалёку бетонный завод.

— Ясно. А что это за место?

— Многоквартирный жилой дом. Сейчас уже почти расселённый, но отопление и воду пока не отключили. Вернее, отключили на этажах, а в подвале она транзитом идёт к соседнему дому.

— Где остальные?

— Не слишком ли много вопросов? — Карате отпил энергетика.

— Извини.

— Мы не бандиты, — ни с того ни с сего продолжил Карате.

— Да я и не…

— Говорю сразу, чтобы между нами не было недопонимания. Мы преступники, но работаем по чести, — голос пацана неожиданно стал твёрдым, из чего я понял, что для него это важно. — Если мы делаем дела, то отнимает только у воров и козлов, которые этого заслуживают. Об этом мы договорились с Тарасом в самом начале. Если что-то поменяется, я уйду.

Кажется, Карате мучала совесть. Он хотел верить в свои слова, но получалось не лучшим образом. Пожалуй, ему было стыдно. Вот почему он вывалил мне всё подчистую. Пользуясь моментом я мог бы спросить про сумку с бухлом, чтобы выведать побольше информации, но не стал. Моя благодарность за спасение была выше минутного любопытства.

— Тарас у вас главный?

— Да, — ответил Карате после секундного колебания.

— Ты сказал, он смыслит в ранениях?

— Раньше он был в банде.

Карате умолк и уставился в стену. Сидел так минуты три, потягивая энергетик. По правде сказать, мне стало неловко. Я понятия не имел, как отплатить парням за своё спасение и предложил хотя бы что-то: