Три дьявола для наследницы (СИ) - Черчень Александра. Страница 19

В общем, ничего подобного, конечно, не было. И даже банальная комната страха была для меня чем-то неведомым, как нора гримлоков – вымышленных существ, что крадут неверных жен и утаскивают в свои темные недра, чтобы творить там с ними всякие непотребства.

А что? Вот так и учили целомудрию в монастырях!

В общем, оставалось мне лишь узнавать детали посещения всяких там “комнат” у тех, кто мог о них поведать.

— Ну что ж… — проговорил задумчиво асур, когда легкое шоковое состояние его, по всей видимости, отпустило. В этот момент я уж подумала, что мы развернемся и пойдем обратно к нему домой. Может, выпьем еще чаю или милейший дворецкий принесет немного булочек… Я была согласна почти на все, но Алиас меня удивил: — Тогда мы просто прошмыгнем туда, чтобы развлечься!

— Куда?!. — ахнула я.

И вдруг он схватил меня за руку и потянул внутрь комнаты страха, на ходу бросая контролеру несколько монет, блестящих золотом.

Минуточку, он же не мог расплатиться за вход золотом?!

Но я не успела возмутиться, потому что уже через пару мгновений оказалась в кромешной тьме. И только бутафорские кровавые огни сверкали со всех сторон, пялясь на меня, словно глаза мертвецов.

— Я буду тебя спасать, Матильдочка! — весело проговорил мой спутник, смело ведя меня вперед, хотя я, признаться, слегка струхнула.

Нет, ну кровавые глаза, вы представляете!

— Если что, прыгай мне на руки и прячь свое прекрасное личико у меня на груди, — продолжал он, заводя меня за первый поворот.

Мы, кажется, наступили на какие-то орущие доски, и в тот же миг над головами зажглись магические огни, а с потолка на нас посыпались натуральные черви.

Кажется, я кричала.

— На моей груди, Мотенька, на моей груди! — хихикал асур, прижимая меня ближе и вымышленным мечом рубя направо и налево невидимых врагов.

Так мы прошли всю комнату страха. А потом еще комнату смеха, двор кикимор, лес упырей и зеркальную комнату. Признаться, последняя оказалась самой страшной. Я ж там была толстая, как бегемот!

Сразу стало понятно, что на плюшки, пончики и пироженки лучше в самом деле не налегать.

В общем, к концу дня я хохотала как сумасшедшая, ела мороженое, которое, впрочем, купила себе сама, запретив ухаживать за мной в этом плане, и даже немного пела песни. Тихо-тихо, чтобы не привлекать внимание прохожих, но Алиас старательно мне подпевал, взяв под руку.

— Алиас, а как вообще так получилось, что ты увлекся наукой? — спросила я, уже доедая мороженое. — Как я поняла, ты из рода военных.

— Все верно, детка, — кивнул мужчина и одновременно дернул меня в сторону, сжимая локоть и подхватывая хвостом за талию. Не успела я возмутиться, как мимо пронесся какой-то оборванец. Если бы я шла по прежней траектории, то он всенепременно бы меня сбил.

— Спасибо, — со сдержанной улыбкой поблагодарила брюнета и высвободилась из его объятий. Отпускать меня сам он не торопился.

— Всегда пожалуйста. Ну а что касается семьи… видишь ли, Моть, я с детства рос весьма болезненным мальчиком. Можно сказать, разочарование папеньки. Потому, пока у него была надежда зачать еще одного сына и передать ему наследство в обход первенца, меня отправили в дальнее поместье с нянюшкой. Соответственно, до подросткового возраста я был предоставлен сам себе. А в мои интересы входили скорее книги и наука, чем драка на всевозможном оружии.

— Ого...

Я озадаченно замолчала. Наверное, стоит признаться, что в моем понимании единственная проблема, возможная с родителями, – это их отсутствие. Мне всегда казалось, что главное, чтобы они были, а остальное – оно как-то приложится. А тут… оказывается, по-разному бывает.

— Да, вот так. Ну а потом моя мать умерла в очередных родах, истощающих ее организм. Все предыдущие разы умирали только дети, а в этот раз и она, и малыш. Тогда отец и понял, что сын у него действительно только один и замены не предвидится. По законам асуров, если жив ребенок от первого брака, то дети от второго не имеют права наследовать титул. Потому папа вытащил меня из поместья, заявил, что все мои игры в науку – это ерунда и служба обязательно сделает из меня настоящего мужчину. И упек в училище. А там…

— Представляю, что могло быть там, — вздохнула я и, поймав вопросительный взгляд собеседника, пояснила: — Общество сирот тоже разное. Некоторые любили учиться и читать, а другие, более сильные, физически презирали их за это.

— Ну да, учебка – действительно не самое радужное мое воспоминание о юности, — кивнул Алиас. — Но в любом случае все закончилось хорошо!

— Расскажешь как? Как ты смог переубедить отца и начать заниматься любимым делом? Он понял, что ошибался? У тебя же столько патентов! Ты уважаемый изобретатель.

— Обязательно расскажу, Мотенька, но как-нибудь потом.

— Но почему?

— Ну должна же в мужчине оставаться какая-то загадка? — пафосно осведомился асур, театральным жестом взмахнув хвостом. — Изюминка! Вот разгадаешь ты все мои секреты – и я стану тебе неинтересен! Как жить тогда, а?

— Шут, — уже серьезно обиделась я.

— Не дуйся. — Алиас перехватил мою ладонь и запечатлел быстрый поцелуй на тыльной стороне. — Пойдем лучше поедим! Еда – это хорошо! От этого девочки становятся добрые. Мне нянюшка так говорила!

Вот же… шутник все же!

На обед мы завернули в одно из очевидно дорогих, но от этого не менее уютных заведений.

Там Алиас заказал несколько очень вкусных блюд и пару раз в процессе поглощения спрашивал, мол, ну и как они мне.

— Ты это к чему? — подозрительно прищурилась я, откладывая вилку, которой распиливала красную рыбку в сливочно-сырной шубке.

— Ну, гастрономическое удовольствие в целом тоже подходит, — глубокомысленно изрек асур.

Я только закатила глаза, а после озвучила очевидное:

— Как видишь – результата нет!

— Да я уже понял. — Но яркие глаза Алиаса вспыхнули воодушевлением, и он оживленно сообщил: — Хотя есть еще и прямо противоположное воздействие! Мотенька, а как ты относишься к лечебному голоданию?

— Твоему? — насмешливо осведомилась я, демонстративно отправляя в рот кусочек рыбки. — Очень положительно! Бока какие отъел!

Обладающий весьма худосочной конституцией асур только рассмеялся и добавил:

— Нет, к твоему. Дня на два, Мотя. Это же ничто ради науки и великого будущего!

— Вот тебе надо – сам и голодай, а мне в приюте этого хватило, — сухо сообщила я.

Настроение чуточку испортилось. Так как действительно, если бы плекс активировался от лишений – давно бы уже проснулся!

Алиас, кажется, понял, что перегнул палку, и быстро сменил тему. Он был прекрасным, очень оживленным собеседником, потому без труда смог меня увлечь и развеять сгустившиеся было тучи хандры.

Вечером он проводил меня домой, взяв обещание, что и на следующий день я его не брошу. Я чувствовала себя так спокойно и легко, что соглашалась на все на свете! Почему бы и не погулять так, как не гуляла никогда в жизни? Тем более что Алиас явно бросил дурацкую затею пробуждать мой псевдоплекс и мы просто развлекались, посещая все самые веселые заведения Унтара.

Это было мало похоже на ученые изыскания или эксперименты, но кто я такая, чтобы критиковать? Мало ли как там у светил науки проходят их заумные опыты?

Когда и второй день подошел к концу, я была готова если не расцеловать лорда Дарьена, то крепко пожать ему руку и сказать: “Аля, я ваша навеки!”

Тьфу, в смысле: “Лорд Алиас, я навеки ваша должница”.

— Не говори глупости, Мотя, — улыбнулся он, когда неожиданно получилось, что какую-то часть своих мыслей я таки умудрилась озвучить вслух. — Я рад, что ты повеселилась. И надеюсь, что однажды захочешь повторить это вновь…

Когда он говорил эти странные слова, его глаза светились спокойным теплым светом, от которого мне самой стало легко и свободно. Затем он неожиданно поклонился мне, будто благородной даме, и, послав воздушный поцелуй, исчез в вечернем полумраке.