Ведьма для чудовища (СИ) - Богатова Властелина. Страница 13

В горле встал сухой ком, а в груди разнёсся жар наливая лёгкие свинцом. Сощурил глаза, вглядываюсь в туманную зыбкую даль. Мне нет никакого дела до этой ведьмы и её прошлого, она исполнит то что я прикажу и пусть только попробует сделать что-то не то. Я её не отпущу, как и её щенка, пока не вытряхну эту лгунью наизнанку. А мальчишка и в самом деле достаточно взрослый чтобы уже оторваться от её юбки.

Навязчивое видение не уходило, вынуждая меня каменеть и злиться ещё больше. Проклятье, может она всё же что-то успела сделать? Если это так я собственными руками сверну её тонкую шею.

За спиной раздался стук, двери раскрылись и в комнату вошёл слуга, подав на стол завтрак. Я вернулся к отцу и дальше разговор пошёл в обычном русле, как и всегда, но в основном обсуждение поисков источника и следов проклятия, на которые за столько лет так и не удалось выйти, будто все, кто это сделал давным-давно вымерли. А что, если это действительно так? Тогда всё бессмысленно. Ни один жрец не мог дать на это ответ.

Я согласился остаться в Обиртоне ещё на несколько дней, только ради отца, пробыв с королём весь день. И уже когда в замке настала ночь, а из распахнутого окна лился мягкий лунный свет и щебетание какой-то птицы доносившийся из сада, мне вновь не было сна. Непомерная тяжесть, которая опустилась на мои плечи грузом тянула ко дну, и оставаться на плаву, казалось, было выше человеческих сил. Недаром старый жрец святилища Осхонда удивлялся тому как я до сих пор ещё жив. Но всё благодаря матушке, которая заплатила цену, замедлив ход проклятия, не дав погрязнуть в нём до конца. Мысли о матери принесли новую волну тревоги. Нужно будет наведаться в Осхонд и проведать её. В последний раз, когда я заезжал к ней было перед началом стуж. Хотя с другой стороны не хотелось лишний раз тревожить её уединение и вносить душевный разлад, когда она вновь увидит меня таким. Пусть она и не показывала вида, но я знал, что глубоко внутри сильно переживает. Её здоровье слишком хрупкое чтобы наносить такие удары.

Пребывая в полном смятении, я провалился в сон. Но едва сомкнул глаза ощутил, как густой холодный туман наползает на тело и в нём, лёгкое касание горячих нежных ладоней. Они заскользили по коже на груди лаская, женские пальчики обвели ключицу и вновь вернулись на грудь. Мягкие волны волос прильнули к телу потоком, обдавая кожу прохладным шёлком, а следом чьи-то губы обожгли горячим неровным дыханием мои губы, вызывая в теле волну возбуждения. Обхватив упругие ягодицы под тонкой тканью сорочки, я сжал их крепко, прижав девушку к себе плотнее, приоткрыл отяжелевшие веки, проваливаясь в густую тенистую зелень. Её смеющиеся глаза и блуждающая улыбка на губах притягивали взгляд и манили коснуться их, припасть в жадном поцелуе, испить. Я одержимо потянулся к ней, немедленно желая завладеть ею тут же, но Грез тихо засмеялась и уклонилась.

— Ты такой нетерпеливый, но не так быстро, Мортон. Я сделаю всё, что ты захочешь, только сперва… избавься от проклятия, — шепнула на ухо и опустила ладонь ещё ниже, ощутимо обжигая, до темноты в глазах, едва коснувшись тугого напряжения, едва обхватывая… Из моего горла вырвался хриплый стон. Рванулся вперёд чтобы сгрести её в охапку, опрокинуть на постель, и взять.

Вздрогнув всем телом, я проснулся.

Утренний свет ударил по глазам и заставил вновь сомкнуть веки. Оставаясь на месте, дышал глубоко и часто, слыша грохот сердца, ощущая, как по телу носился колючий жар, а вся кровь приливала к паху, причиняя едва ли не боль. Сел в постели рывком, пронизывая волосы пальцами, вытер с шеи проступивший пот. Очнувшись от наваждения, сглотнул сухость, поднялся и прошёл к кувшину с водой. Подхватив его надолго прильнул к горлу, делал жадные глотки чтобы хоть как-то остудить пыл. Оторвался и развернувшись, с вспыхнувшей яростью, рассадил кувшин о пол. В ушах зашумело и потемнело в глазах.

— Проклятая ведьма, — прорычал сквозь зубы.

Глава 6

Весь следующий день, как только я проснулась разбитая и в плохом самочувствии, прошёл как на иголках, хорошо, что я могла погрузится в работу и не думать о встречи с Амгерром, потому вечером я ввалилась в комнату смертельно уставшей. Едва только рухнула на постель уснула мгновенно, видимо сказалась вчерашняя бессонная ночь.

На следующий день я чувствовала себя немного бодрее. В этот раз мне поручили чистить ковры. Разувшись и затолкнув подол юбки за пояс, я с усердием принялась трудиться, со всем старанием елозила по ковру натирая ворс. Приходилось прикладывать усилия и на переживания мне некогда было отвлекаться, хотя я каждый раз, как только кто-то из прачек появлялась во дворе чтобы вывесить бельё или вылить воду, сердце замирало в ожидании что меня позовут снова к Мортону. Нет, ещё одной встречи с ним я не вынесу. Не смогу. Но не успев отмыть первый ковёр с трудом повесив его на ограду сушиться, как краем уха я услышала разговор служанок, тех самых что спорили о том, чья очередь нести завтрак господину. Оказывается, зря я волновалась, Амгерр не в замке и покинул его ещё вчерашним утром. Это известие внесли ещё больше смятения и даже огорчили. С одной стороны, я была рада что меня он не призовёт к себе, по крайней мере до завтрашнего дня, но с другой, каждый день на счету, я до сих пор не знал, что с Марсу, как он? Эти мысли разрывали меня на части и вынуждали страдать от бессилия. Вконец растерянная и помрачневшая я вернулась к чистке очередного ковра и не заметила, как приблизился обед. Я едва могла проглотить три ложки овсяной каши с кусочками ароматного мяса. Второй день прачки вели себя тихо и даже перестали шушукаться и подсмеиваться за спиной. Тисса больше не колола взглядом и не выпускала злые словечки, смотрела на меня холодным взглядом и молчала. Неужели боится, что я стану болтать о её ночных похождения? Но так или иначе издёвки с её стороны прекратились.

— Послушай, — вдруг подсел кто-то ко мне, я выронила ложку от неожиданности, повернулась голову. — Тисса сжав в пальцах тряпку вонзила в меня свой недружелюбный взгляд, — То, что ты видела позавчера — забудь, поняла.

Я хмыкнула. Не собиралась болтать, больно мне нужно, хотя ответила я другое:

— С какой стати?

Тисса сжала тонкие губы, опасливо оглядываясь по сторонам, убеждаясь, что поварихи позавтракав, приступили к своим делам, готовя на вечер ужин — попробуй прокорми такую свору мужчин, всех стражников, воинов, конюхов и прочих, не считая прислуги.

— Я понимаю, что ты обижена на меня, — вернула взгляд, — но давай договоримся: ты молчишь о том, что видела, а я…

— Можешь не переживать, мне нет до тебя и твоих… — я запнулась, тоже оглядываясь, но на нас никто не обращал внимание, разве что её подстрекательница глазела молча со своего места. А потом вошла Кора и Тисса склонилась ещё ниже.

— Знай, если разболтаешь, я тебе такое устрою, пожалеешь, что родилась, втопчу в грязь и твоему сыну за тебя будет очень стыдно.

Меня как кипятком обожгло, сжав кулаки я глянула на прачку исподлобья, а та, бросив на меня тяжёлый взгляд поспешила подняться и отсесть подальше. Кора смерила меня пристальным сердитым взглядом, потом уронила его на Тиссу, но уже смотрела более снисходительно.

Вдохнув глубоко успокаиваясь, я уткнулась вновь в чашку, схватившись за ложку. Так Грез, не кипятись. Умом я понимала, что Тисса живёт в замке больше чем я — как уже успела понять из разговоров — с детства, и всё что пригрозила прачка исполнит легко. Её все знают достаточно хорошо, а мне навряд ли кто поверит. В любом случае Тисса вывернет всё так как выгодно ей. Но мне и безразлична она, поэтому её слова я быстро выкинула из головы. Мне не за что переживать, Марсу далеко от меня…

Больше прачка не пыталась со мной говорить. Да и о чём? Всё уже и так было сказано, хоть в чём-то наладилась стабильность.

Натаскавшись за день воды и тяжёлые мокрые ковры, я вконец вымоталась, даже ужин пропустила. Едва добрела до комнаты взяв полотенце, пошла в купальню, смыть всю тяжесть пока все остальные сейчас на кухне, а наверху царили покой и тишина, в чём я сейчас очень и нуждалась. Наполнять деревянную лохань горячей водой, я не стала — руки совершенно не поднимались. Скинув с себя рабочее, обмылась из ведра. Вернулась в комнату разомлевшая и размякшая горячей водой, принялась вытираться, и, кажется, голова была совершенно пустой, но за усталостью пришла тоска. Как там Марсу? На глаза навернулись слёзы. Как же мне его не хватает! В груди защемило. За мыслью о брате я не заметила, как отворилась дверь, скрипнув петлями.