Два жениха и один под кроватью (СИ) - Ли Марина. Страница 41

Ну, не получится, так и незачем зря силы тратить.

Спустившись к воротам, я забрала у службы доставки большущий чехол, в котором, судя по очертаниям, было бальное платье — Бред сдержал обещание и обеспечил все условия для того, чтобы я могла выгулять новые туфельки, — и сгорая от нетерпения, вернулась к себе.

— Это что такое? — проворчал боевик, когда я сорвала чехол с подарка.

— Новый наряд наставницы, — отмахнулась я. — Нурэ Гоидрих расщедрился.

И добавила, заметив, как вытянулось лицо у Даккея:

— Бальное платье это! Не видишь разве? Брат в Оперный театр пригласил. Там представление какое-то знатное дают по случаю именин Наследника.

Наряд был просто волшебный. Облегающий аквамариновый верх с открытыми плечами и глубоким декольте, пышная юбка, по краю которой умелая рука мастерицы вышила восхитительные, совершенно живые незабудки.

Ридикюль и белая накидка из мягкого меха шли в комплекте.

Как и записка от Бреда, в которой он предупреждал, что платье вместе с аксессуарами он не купил, а взял напрокат в известном модном доме. И чтобы я не пыталась примерять его сама, потому что обязательно что-то порву или испорчу, и он до смерти потом не рассчитается с портнихой — создательницей этого волшебства. «В воскресенье утром к тебе придёт помощница. Она поможет собраться и создаст образ, который не посрамит славное имя Алларэев в глазах двора и Императора».

Последнюю фразу я прочитала трижды, пытаясь определить, в чём подвох. Бред то ли издевался, то ли пытался донести до меня какое-то тайное послание, но я — могилой Предков клянусь! — не могла сообразить, какое именно.

И тут звякнуло, покрывшись россыпью трещин, зеркало, и я, испуганно ахнув, поторопилась затолкать Даккея за ширму.

— Сиди тут, — предупредила я зловещим шёпотом, пригрозила напоследок:

— Один звук — и я тебя Роглю скормлю!

Боевик язвительно ухмыльнулся, откровенно намекая, что после всех рулетов, которыми он моего демона закармливал в последние дни, кое-кто может и отказаться от свежей человеченки, даже если она сделана из настоящего боевика.

— Получила мой подарок? — вместо приветствия спросил Бред, едва его изображение перестало дёргаться. — Меня заставили это написать! Фру Агустина страшная женщина! Я весь день провёл в её салоне и меня совершенно точно теперь до конца жизни будут преследовать кошмары. Платье понравилось?

— Понравилось, — рассмеялась я. — Но ещё больше мне бы понравилось, привези ты его лично.

— Работы много, — погрустнел братец. — Да и целитель не отпускает. На Пределе недавно снова были какие-то странные волнения, хотя прорваться демоны не пытались… А что у вас слышно? Как расследование?

Я с трудом удержалась от того, чтобы покоситься в сторону ширмы, и нехотя призналась:

— Стоит на месте. МК прошёлся по всем столичным аптекам — ничего. Ждём, пока ягоды Мёртвого дерева дозреют.

Бред почесал кончик носа и выдал глубокомысленное:

— Хреново…

И добавил:

— А у нас тут подвижки по разделению моего магического потока. Его величество даже по этому случаю планирует заложить новый орден. Правда с названием пока не определился. Мотылёк, тебе что больше нравится? Орден щитоносцев или орден щита и магии? А то с моим…

— Мне нравится идея посвятить вечер работе над конспектами, — перебила я. Не хватало ещё посвящать посторонних в то, чем именно Бред пожертвовал, создавая щит над Пределом. И пусть Алан Даккей с недавних пор воспринимался мною немного иначе, чем совершенно посторонний, я не спешила пока посвящать его в тайны своей семьи. — Работы много, а времени мало. Вообще ничего не успеваю.

— Всё-таки ты временами бываешь страшной занудой, Бренди, — обиделся Бред. — Завтра заеду за тобой к шести.

Даккей выбрался из-за ширмы, едва я успела разорвать магическую зеркальную связь. Окинул меня подозрительным взглядом и протянул:

— Мне показалось, или вы с братом пытаетесь что-то от меня скрыть?

Досадливо сморщив нос, я покачала головой. Всё-таки у некоторых самомнение выше каланчи на столичной ратуше. А потом, сообразив, что боевик всё равно не отстанет, уточнила:

— Даже если и пытаемся, то к тебе это не имеет никакого отношения. Это между мной, моим братом и нашей семьёй.

— И Императором, как я успел понять, — хмыкнул Даккей. Ну, что сказать? В умении слушать ему не откажешь.

— И Императором, само собой, — согласилась я. — Мои предки присягали на верность его предкам. Твои разве нет?..

— Не хочешь, стало быть, рассказывать, — сообразил боевик, но смотрел при этом не укоризненно, а с тёплой насмешкой в синем взгляде. — Ну, ладно…

— Ладно.

Его «ладно» в отличие от моего прозвучало угрожающе, но я и не подумала пугаться, хотя уже успела изучить характер Даккея и точно знала, что от своего он не отступится. Вряд ли сможет что-то узнать сам, а значит, снова поднимет эту тему. Однако когда это ещё будет! Если мудрецы из императорского Дома науки и магии и в самом деле найдут способ, как разделить привязку Бреда на нескольких человек, наша тайна уже перестанет быть тайной, а станет девизом какого-нибудь важного Ордена. Например, Ордена щитоносцев.

Хотя, как на мой вкус, название глупейшее. Но ведь не в названии дело, а в сути.

— Бренди!

— Что? — Растерянно глянула на Даккея и смутилась, внезапно сообразив, что он не впервые меня окликает, а я настолько задумалась, что обо всём забыла. — Ты что-то сказал?

Боевик пальцами зарылся в длинную чёлку, отбрасывая волосы назад, и в его взгляде на мгновение проскользнула какая-то непонятная мне, встревоженная тень. Промелькнула и исчезла, уступив место бесконечно синему морскому штилю.

— Скорее, предложил. — Растянул губы в понимающей улыбке. — То, что брат за тобой завтра заедет, я уже слышал. Но назад, если хочешь, можем поехать вместе.

О том, что Даккей тоже идёт в театр, я слышала впервые. И не то чтобы он должен был передо мной отчитываться, но… Но я же ему сказала! Раздражение, щедро замешанное на обиде, жгучей шипящей волной поднялось с самых тёмных глубин моей души и осело на поверхности, омрачая чудесное настроение. Да так сильно, что даже восхитительное платье, доставшееся мне во временное пользование, уже совсем не радовало.

— А кто проводит домой твою спутницу? — проворчала я. — Или ты хочешь сказать, что идёшь на открытие сезона один?

И снова что-то промелькнуло в мужских глазах… Странное. Хищное. Одновременно пугающее и притягательное.

Алан неспешно приблизился ко мне, а я, зачарованная его уверенными движениями, даже не шелохнулась, когда он поднял руку, чтобы отвести от моего лица выбившуюся из причёски прядь.

— Не один. — Произнёс утвердительно, но при этом изумлённо изогнул бровь, будто прислушивался к шёпоту невидимого суфлёра, подсказывающего ему, что сказать.

Ну или, как вариант, к мыслям. Возможно, даже к моим. Честное слово, я бы не удивилась, если бы последнее оказалось правдой, ибо они так громко кричали о моей обиде (ревности?), что и глухой, наверное, услышал бы.

— Но герцог Норвиль, — после короткой паузы продолжил говорить Даккей, — вряд ли отпустит со мной свою супругу. Уверен, они захотят присоединиться к семейному торжеству. Я же до права садиться за один стол с Императором ещё не дослужился.

Тёплые пальцы невесомо прикоснулись к коже на моей щеке, качнули сапфировую каплю моей серёжки, и я на всякий случай задержала дыхание, вдруг осознав, как, должно быть, неоднозначно и неприлично выглядит вся эта сцена со стороны. Осознала и сладко содрогнулась от стыдного, нетерпеливого страха.

— Двоюродный брат Императора стал моим опекуном после смерти матушки. Я многим ему обязан и, конечно, не смог отказать, когда он пригласил меня в свою семейную ложу на представление в честь именин Наследника.

— Двоюродный брат Императора, — удивлённым эхом повторила я, а Даккей небрежно дёрнул плечом.

— Так получилось. Герцог принял меня в свою семью, я все каникулы проводил в его дворце, стоически отбивая атаки его шестерых дочерей. Идея выйти замуж за «простого боевика» отчего-то тогда казалась им ужасно привлекательной.