Сезон охоты на людей - Хантер Стивен. Страница 66

– Нет, сэр. Но задолго до возникновения этой проблемы я в девяти случаях из десяти выводил свою команду именно там, если, конечно, нас не вывозили вертолетом. Он, несомненно, должен был это понять.

– Продолжайте, сержант.

– Оттуда лейтенант и Физерстоун следуют по маршруту, который я указал. – Теперь он обращался к этим двоим. – Очень важно, чтобы вы не отклонялись от него. Снайпер не сможет вести по вам прицельную стрельбу, потому что ему не удастся подобраться достаточно близко, но он будет знать, что вы находитесь там. Он начнет выслеживать вас с расстояния примерно в пятьсот метров, но вы все еще будете находиться слишком далеко для того, чтобы стрелять. У него нет винтовки, на которую он сможет полностью положиться при таком дальнем выстреле, плюс к тому, и это, наверное, самое главное, он не захочет стрелять в вас прежде, чем вы выйдете из поля зрения лагеря, так как, в противном случае, у него не будет времени для отступления.

– Откуда мы можем знать, что он не решит быстро выстрелить и исчезнуть? – спросил майор из ВВС.

– Конечно, сэр, мы не можем быть в этом уверены. Но я хорошо изучил весь этот участок. Я не думаю, что он сможет прицельно выстрелить, пока они будут оставаться в ложбине. Именно поэтому они должны вести себя крайне осмотрительно, не высовываться оттуда и двигаться медленно. Приблизительно в тысяче метров оттуда мы имеем этакий пригорочек. Это высота пятьдесят два, и ее название означает, что в ней кое-как набирается пятьдесят два метра. Это даже не титька. Вряд ли кому-нибудь из вас захотелось бы ее потискать субботней ночью.

– Я бы не отказался, – возразил капитан Фимстер, и все рассмеялись. – Если честно, то я могу пойти и заняться этим прямо сейчас!

После того как все успокоились, Боб продолжил:

– Сэр, как только вы перевалите через этот холм, то сразу же заляжете. Я имею в виду, что вы окопаетесь и будете сохранять неподвижность. Он намерен проследить ваше появление, он займет позицию с другой стороны, с той, куда вы должны выйти, чтобы оказаться на возвышенности и выбрать сторону, в которой будете работать. Вам придется неподвижно лежать на месте. Это может продолжаться довольно долго. Птичка у нас терпеливая. Но после вашего внезапного исчезновения он начнет волноваться, а потом наверняка встревожится. Он начнет шевелиться. Может быть, лишь один раз, почти незаметно, но все равно, стоит ему пошевелиться, как мы засечем его, я выцелю его и всажу в него гвоздик.

– Сержант Суэггер? – Это был Брофи.

– Сэр?

– Вы хотите, чтобы мы вышли вам на помощь после того, как вы вступите с ним в огневой контакт?

– Нет, сэр, я не хочу, чтобы в зоне были какие-нибудь другие цели. Если я замечу движение, мне, вероятно, придется стрелять без всякого предупреждения. Мне было бы крайне неприятно, если бы это оказались вы или Физерстоун. Вам следует только залечь, как только вы минуете этот холм, и лежать неподвижно, а затем возвращаться назад под прикрытием вертолетов, если нам придется вызывать вертолеты.

– Звучит, конечно, хорошо.

– Ох, и стрёмно мне, – совершенно потерянным голосом прошептал Физерстоун на ухо Донни. – Мне подпалят шкуру, я точно знаю. Это несправедливо. Я не подписывался на такое дерьмо.

– С тобой все будет в порядке, – ответил Донни перепуганному юноше. – Тебе нужно только немного пройти, потом окопаться и ждать помощи. Суэггер все это подробно рассказал.

Физерстоун кинул на него взгляд, исполненный неприкрытой ненависти.

– В любом случае, – продолжал Суэггер, все так же стоявший у стены бункера, – я достану его, когда он приподнимется, чтобы двигаться. Если мне не удастся с первого выстрела уложить его насмерть или если я промажу, то я подам сигнал Фенну, который будет сидеть на PRC-77. Ты проверил рацию?

– Конечно, – ответил Донни.

– Как только я подам сигнал, Фенн выходит на связь с вами, воздушными мальчиками.

Настала очередь майора военно-воздушных сил.

– Мы заказали «Геркулес С-130», позывные «Ночная ведьма-три», он будет барражировать по кругу радиусом примерно в пять кликов сразу же за Таннуком. Так что «Ночная ведьма» сможет оказаться здесь секунд через тридцать после вызова. Она сможет как следует обоссать все эти места: у нее на боках четыре 20-миллиметровые мини-пушки «вулкан» и еще четыре натовские 7,62-миллиметровые мини-пушки. Она может вывалить четыре тысячи снарядов менее чем за тридцать секунд и превратить в рубленый гамбургер все, что имеется на площади в тысячу квадратных метров.

– Скажите, сэр, это лучше, чем напалм или «отель „Эхо“»?

– Намного лучше. Гораздо точнее и позволяет лучше учитывать рельеф местности. К тому же эти парни на самом деле очень хороши. Они специализируются на миссиях подавления уже несколько лет. Они могут кружить над зоной чуть ли не на скорости сваливания, точь-в-точь как чайка, летающая над пляжем. Только при этом они густо посыпают все свинцом. Дым после них остается просто невероятный. Поедатели змей их обожают. Вы же знаете, в чем проблема с напалмом. Он может пойти в любом направлении, а если ветер переменится и понесет его в вашу сторону, то у вас могут возникнуть проблемы.

– Звучит многообещающе, – сказал Боб.

– Сержант Суэггер!

Это был человек из ЦРУ, доставивший документы на Соларатова.

– Да, мистер Николс, сэр?

– Я хочу лишь спросить: имеется ли хоть какой-то мыслимый способ захватить этого человека живьем? Он был бы бесценным источником сведений.

– Сэр, обещаю, что буду стараться изо всех сил, как и мои друзья, которые будут помогать нам. Но этот ублюдок необыкновенно хитер и опасен, как порождение ада. Если я увижу его в прицел, то должен буду завалить его. Если он уйдет, то мы вызовем вертолеты. Вот и все.

– Я ценю вашу прямоту, сержант. Операцию проводите вы. Но позвольте мне сообщить вам еще одну вещь. У Советов появилась новая снайперская винтовка системы Драгунова, сокращенно «СВД». Он вполне может иметь такую.

– Я слышал об этом оружии, сэр.

– Мы должны постараться как-то раздобыть ее. Даже израильтянам это не удалось. Было бы очень хорошо, если бы вы смогли добыть ее в действующем состоянии.

– Я приложу для этого все усилия, сэр.

– Вот и отлично.

Донни намеревался поспать несколько часов, прежде чем приступить к сборам, но, конечно, не смог. В его мозгу, сменяя друг друга, с лихорадочной быстротой мелькали различные мысли, а он лежал на койке в бункере и слушал музыку, негромко доносившуюся из солдатских помещений, находившихся на расстоянии в несколько десятков метров.

Кто-то крутил на магнитофоне запись «Криденс». Песня показалась Донни знакомой. Он прислушался.

Сколько себя я помню, льется с небес вода. Тучи, полные тайны, страх на земле всегда. Добрые люди веками тщатся увидеть свет, А я гадаю, я все гадаю; кто остановит дождь? [43]

Он знал, что эта песня тоже была в известном смысле антивоенной. Дождь означал войну или должен был превратиться в войну. Некоторые из этих юнцов не знали ничего, кроме войны: она началась, когда им было по четырнадцать лет, а теперь им было по двадцать и больше, а она все еще продолжалась. Она приближалась к ним, их поливало дождем, и именно поэтому песня была так популярна среди них. В прошлом году молодежь распевала ее в округе Колумбия, и она была повсюду. Он знал, что коммандер Бонсон тоже слышал ее.

И сейчас Донни думал о Бонсоне.

Бонсон явился к нему. Парень из военно-морского флота, чопорный, будто накрахмаленный с головы до ног, одержимый чувством долга, несгибаемый черно-белый Бонсон. В своем летнем мундире хаки. С темным подбородком, с туго натянутой белой кожей, с горящими глазами, в которых отражались его принципы.

Донни помнил, каким было лицо Бонсона, когда он сказал, что не собирается давать показания против Кроу. «Люди, это наверняка того стоило, этот единственный момент, пусть даже Соларатов сейчас трахнет меня в задницу, но это того стоило: то, как у него отвисла челюсть, то, как его глаза наполнились смятением... нет, не только смятением, но еще чем-то невыразимым. Он не мог совладать с этим. Он не мог смириться с тем, что кто-то сорвет его небольшой план. Что кто-то прямо в лицо скажет ему, чтобы он проваливал куда подальше, и пустит под откос весь его поезд».